Оправдание Путина

В январе 2020 г., сразу после послания Президента России Федеральному собранию, я писал, что в России закончилась «политическая спячка» и Путин, в присущем ему молниеносном, «реактивном», стиле, совершил то, что от него ждали еще в 2018 г. – восстановил союз лидера и нации, объявив масштабные изменения в социальной сфере, ориентированные на массовые слои населения, отмежевался от непопулярных в народе «зажравшихся» компрадорских элит, отправил в отставку непопулярное, набившее оскомину, правительство и запустил процесс Конституционной реформы, которая призвана обозначить контуры «долгого государства Путина» как самовоспроизводящейся политической системы, способной существовать «без Путина».

Именно надежда на то, что период двадцатилетнего путинского правления является временем «сборки» российской государственности для долгого устойчивого развития, преодолевающего трагическую русскую политическую традицию жесткой ломки системы, вплоть до революции и гражданской войны, на каждом новом этапе «транзита власти», и было для меня всегда главным «оправданием Путина».

К слову, решение этой исторической задачи, если оно случится, без всяких шуток превращает Владимира Владимировича в политика, покруче, чем Петр Алексеевич, который, конечно, «Россию поднял на дыбы», но кому «оставить все…», так и не успел сказать, что предопределило «эпоху дворцовых переворотов» с «бироновщиной», «засильем иностранцев» и прочими чудесными проявлениями победы западничества в России. О Владимире Ильиче и чудесах «революционного транзита» даже вспоминать не хочу – благо недавно вполне подробно об этом высказался, ну, а о Михаиле Сергеевиче вместе с Борисом Николаевичем и «лихими девяностыми» – все хорошо помнят. Впрочем, проблема, как раз, в том, что помнят хорошо уже далеко не все…

Если говорить исторически объективно, без идеологических вывертов и кликушества, то путинский период правления в истории России - один из самых благополучных для страны и народа.

20 относительно спокойных лет, без массовых жертв, без штурмовщины, с возможностью спокойно зарабатывать тем, кто хочет и умеет, с возможностью посмотреть мир, с восстановлением гордости за государство, со строительством дорог, мостов, с возращенным Крымом и русскими солдатами, освобождающими Пальмиру...

С другой стороны, очень многие начала, которые так дороги сердцу русских консерваторов, к которым я себя причисляю, при реализации оказались вывернуты наизнанку, да так, что превратились в нечто противоположное...

Патриотизм как здоровое национальное чувство, чем дальше тем больше приобретал «казенные» черты, укрощение всевластия олигархии 90-х обернулось закреплением местничества, союза тех же олигархов с высшими чиновниками и силовиками, характер правления которого все больше и больше стал напоминать наиболее яркие страницы произведений Салтыкова-Щедрина... Идея объединения русского народа обернулась кровавой баней Донбасса с позицией российской элиты, которую иначе как.... ну, вы поняли.

И вот теперь, в это странное время, время то ли катарсиса, то ли начала конца катастрофы, есть ощущение, что маятник может качнуться в другую сторону и «консервативный консенсус», период «охранительства» и «русского патриотизма» сменится на нечто прямо противоположное... Со всеми последствиями, о которых и думать страшно.

Именно этот страх и это понимание возможных последствий для страны и народа движения российского маятника от «охранительно-консервативной» точки в сторону «революционно-антигосударственной», делает «обнуление», как это не прискорбно признать тем, кто вешает у себя на аватарках «Я/МЫ против поправок», единственно приемлемыми вариантом для большей части населения России.

Собственно, я не сомневаюсь в том, что завтра, 1 июля, процесс «общероссийского голосования» по поправкам в Конституцию будет благополучно завершен их «всенародным одобрением». Вопрос – что будет после.

И ответ на этот вопрос находится в области того, а кто, собственно, будет прав. Народ, одобривший поправки, хоть и с дулей в кармане, потому как в магазин ходит каждый день и живет от зарплаты к зарплате, но помнящий, что можно, как в «лихие девяностые», и это потерять в мгновение ока? Или любители аватарок «Я/МЫ против поправок», которые часто, как раз, уже не помнят что было в «святые девяностые», и, сидя, без соблюдения «социальной дистанции», в барах ночной Москвы, богатой, безопасной и ухоженной, искренно считают, что так было и будет всегда, но, чтобы было еще лучше – надо дулю из кармана достать и сказать власти «нет»?

Но ответ на этот вопрос будет неполным без понимания того, а кто ближе власти – первые, или вторые? Или, даже, точнее – понимает ли наша власть, что использование страхов народа не является гарантией того, что его дуля всегда будет оставаться в кармане, а потому вынутая из кармана дуля столичной интеллигенции и продвинутой молодежи – повод не «запаковать», «развести» и в очередной раз «выпустить пар», а задуматься? Задуматься над тем, что будет после.

В конце концов, все сводится к тому, что в «поправках» главное – «долгое государство» или «обнуление». Вероятней всего сегодня без второго не может быть первого. А потому – прав народ. Но «обнуление» вовсе не гарантирует «обновления», без которого не может быть развития. А значит – «долгого государства». И потому – тех, кто «против», тоже не нужно записывать во «враги».

Коронавирус, спутавший все планы очередного «путинского броска», заставивший власть действовать в ситуации вязкой неопределенности и зашкаливающей социальной тревожности, до предела обнажил проблемы российской социально-политической системы – социальную разобщенность, оторванность элиты от народа, отсутствие социальной справедливости и стремление власть имущих «порешать проблемы» путем информационных манипуляций массами.

За это же время предельно изменился мир. Америка, еще вчера казавшаяся незыблемым «хозяином мира», переживает глубокий кризис. Немногим лучше дела у Европы. Продолжает «идти вовне» Китай. И в этом плане внешнеполитическая конъюнктура сегодня для российской позитивной трансформации – благоприятная.

Но воспользоваться этой благоприятной конъюнктурой мы сможем только тогда, когда и те «Я/МЫ», кто «против поправок», и те «Я/МЫ», кто «за поправки», будут готовы свое «Я», со всей его богатой индивидуальностью и современностью, вписать в наше «МЫ» со всем нашим коллективным тысячелетним опытом.

Только так мы сможем «собрать» наше «долгое государство» - Россию.

И если у Владимира Владимировича, вместе с нами, это получится – он не будет нуждаться ни в чьем оправдании.

Сергей Пантелеев