logo

Хлебные крошки

Статьи

Борис Межуев. Фото - pnp.ru
Великая геополитическая игра
Политика
Россия
Борис Межуев

«Остров Россия»?

Портал RUSSKIE.ORG публикует текст выступления философа, политолога, доцента философского факультета МГУ им. М.В.Ломоносова, кандидат философских наук Бориса Вадимовича Межуева на круглом столе «Пандемия коронавируса, мировой экономический кризис, ЕАЭС и ЕС: победа изоляционизма?», состоявшегося в рамках Международного проекта в сфере публичной дипломатии «Точки роста», который реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов. 

Я посмотрю на проблему нынешнего кризиса через призму, может быть, чуть-чуть идеологическую, политико-философскую, в меньшей степени экономическую. Хотя, разумеется, кое-какие моменты, связанные с экономикой, в определенной степени придется мне тоже затронуть. Самое первое - недостаток оценки происходящего заключается в том, что все воспринимают ситуацию линейно. Что если что-то негативно проявилось в период кризиса, ну скажем – дефицит европейской солидарности, то это означает, что дальше, в после-карантинное время, эти негативные тенденции продолжатся. На самом деле ситуация развивается по-другому. Часто бывает, что какие-то негативные тенденции проявляются в период кризиса, а по разбору полетов побеждает как раз обратный тренд. Поэтому очень сложно сказать, какие тренды   победят, какие проиграют.

Но что-то уже сказать можно.

Мне кажется, есть четко и ясно три проигравших в период кризиса.

Первые проигравшие, об этом сейчас модно стало говорить — это Малое государство.

Действительно мы практически нигде не видим никаких вообще даже поползновений на воскрешение хоть какой-то либертарианской идеологии. Была идея, что либертарианство строит «прекрасный новый мир», но об этом сейчас даже смешно вспоминать. Видимо не случайно первым заразившимся коронавирусом среди политиков-американцев был один из лидеров либертарианцев сенатор Рэнд Пол. Сейчас, по-моему, совершенно очевидно, что невозможно себе представить идею отстранения от государства, автономии от него, как предельной цели.

Все требуют от государства помощи и обсуждают вопрос, кому надо приоритет на эту помощь оказать - предпринимателям или простым работникам. Причем видно, как в России в основном оказывают помощь работникам и не очень поощряют предпринимателей, которых заставляют платить за сохранение рабочих мест. В Америке наоборот – оказывают помощь бизнесу, чем вызывают недовольство людей, которые представляют наемный труд. Но, тем не менее, все говорят только о том, как обеспечить помощь. В том числе и те люди, которые год назад говорили о том, что нужно заниматься борьбой за минимальное налогообложение и минимальную степень зависимости от государства. То есть Большое государство по факту победило.

Вместе с Малым государством жертвой эпидемии стал Большой город, о чем говорил Дмитрий Геннадиевич – идея о том, что развитие должно осуществляться в мегаполисах, что только мегаполисы являются центром развития, центром глобального мира. Что то развитие, которое мы видим сейчас в Москве, является самым лучшим…

Удар был нанесен не только по большим городам, но по самой идее Большого города как какого-то центра прогресса, как единственно возможного катализатора прогресса.

Я думаю, следствием этого станет какая-то философия сосредоточения в малых городах, в малых локальностях, в локальных политиях. С одной стороны, здесь есть идея включенности в политию, а не сохранения от неё. Идея не либертарианская, а коммунитаристская. И мы видим, как коммунитаристские идеи снова оживают в мире. С другой стороны, представление о том, куда ведет развитие через большие города в случае пандемии, террористических атак… Тем более, если я правильно понимаю намеки, до сих пор не очень понятно является ли это вообще естественно возникшей эпидемией, или же вариантом террористической атаки какой-то одной из стран против другой страны.

Вторая мысль действительно очень верная - идея интеграции. Я думаю, в результате этих событий будет очень серьезное переосмысление идеи интеграции как идеи чисто экономической. Особенно на европейском пространстве. Ясно, что без чувства солидарности (это ощущается не только в России, но и во всем мире, это самое главное), без мысли о том, что есть какая-то идентичность, говорить о какой-то интеграции бессмысленно.

Интеграция на основе выгоды, а не на основе идентичности, мне кажется, действительно, уходит в прошлое.

Мы не видели серьезных региональных перегородок в отдельных странах, ни в России, ни в США. Нигде не было каких-то серьезных попыток одного региона оградиться от другого. Но попытка оградиться от другой страны, в Европе в особенности, очень ярко проявилась. Хотя еще некоторое время назад говорили, что в Европе страна и регион – это уже практически одно и то же. Была идея Европы регионов, интеграции регионов. Все это оказалось абсолютным мифом. И главным образом здесь, конечно, не материальные причины, а причины чисто духовные, потому что сопричастность оказалась институционализирована на уровне национальных государств, а не на уровне регионов, не на уровне Европы в целом.

Мне кажется неким стимулом к этой национальной политической интеграции станут блоковые различия.

Мы живем либо накануне очень сильного столкновения между Китаем и Западом, между Китаем и США, либо еще более сильной интеграцией между этими двумя гигантами.

Сейчас стоит выбор, и этот год будет годом этого выбора, между направлением в сторону какой-то сумасшедшей интеграции этих двух гигантов, конвергенции - правильней сказать – и интеллектуальной, и политической, и смысловой, и экономической безусловно. Либо все-таки победит конфронтация. Я думаю, именно это будет тестироваться в ноябре 2020 г. на американских выборах.

В любом случае те, кто не принадлежат ни к первому, ни ко второму гиганту, кто не входит в сферу их влияния, окажутся в ущербе. Либо они станут полем соперничества между этими двумя державами, либо они станут сателлитами какой-то из одной сторон.

Соответственно для России сейчас возникает вопрос, может ли она в точном смысле слова, как говорил Вадим Цымбурский, стать «Островом Россия»?

В данном случае эта метафора приобретает вполне конкретный смысл - сможет ли Россия стать неким выделенным полем, не входящим ни в консорциум между двумя державами, ни в поле их столкновения?

Соответственно любая интеграция России с любыми другими государствами, включая Белоруссию, будет совершенно ясно иметь этот смысл. Сможет ли возникнуть «Третий мир», или «Второй мир». «Второй мир» – если такая интеграция между США и Китаем возможна, и Третий мир – если возникнет конфликтное поле.

Тут возникают проблемы экономической слабости, потому что пока совсем непонятно как, собственно говоря, каждое из этих государств может стать мотором экономического развития, учитывая, что недостаточность товара совершенно ясна - ни одно из наших государств не является промышленным гигантом. Но тем не менее.

Конечно, возникнет проблема для Европы, для государственного Европейского союза. Захотят они в это включаться или нет? Оставаясь под риском, что они включатся в поле этого противостояния.

То, что эти два варианта так или иначе проявятся, мне кажется совершенно очевидным. Следя за американской политической повесткой, я даже не вижу нейтральных мнений. Эти две крайности очень заметны - либо партия войны, пусть даже не горячей, а холодной войны между США и Китаем, либо партия возвращения к глобализации 2.0. Нейтральная точка зрения практически отсутствует. Отсутствует точка зрения, что можно обойти эти крайности.

Вопросы политической интеграции, вопросы Евразийского союза и вопросы вообще экономического развития в России нужно рассматривать скорее через призму того или другого варианта. Более реалистично, конечно, что победит всё-таки партия войны. По логике истории, как оно всегда было в прошлом. Но, учитывая, что за партией мира тоже стоят серьезные деньги, серьезное влияние, серьезные интеллектуальные и иные вложения, нельзя исключать и второго варианта тоже.

Вопросы информационного освещения. Здесь есть сейчас большой недостаток, особенно на центральном ТВ, с социальных сетей тут взять нечего. На центральном телевидении преобладает тема «кто виноват?» - кто «изобрел вирус», кто это все запустил и т.д. Это вообще вопрос излишний и нас это не должно касаться, потому что любой вариант, кто из них виноват, для нас будет означать примерно одно и то же…

Таким образом, три вывода:

Первый – уход в прошлое классического либерализма, либертарианства и т.д. Это уже пережиток какого-то определенного периода. В том числе и тот классовый социал-эгоизм богатых, который стоял в основе постоянного сопротивления Соединенных Штатов серьёзной реформе медицинского обслуживания.

Второе – это кризис урбанизма.

И третье – потребность в некой политической интеграции, в интеграции на основе идентичности, на основе солидарности, а не на основе экономической выгоды.

Вот эти три фактора, мне кажется, и будут главными.  

Статьи по теме

Партнеры

Продолжая просматривать этот сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie