«Раннее средневековье снова наступает»

Портал RUSSKIE.ORG публикует текст выступления доктора исторических наук, доцента кафедры истории России XIX — начала XX в. Исторического факультета Московского Государственного Университета им. М. В. Ломоносова Федора Александровича Гайды на круглом столе «Пандемия коронавируса, мировой экономический кризис, ЕАЭС и ЕС: победа изоляционизма?», состоявшегося в рамках Международного проекта в сфере публичной дипломатии «Точки роста», который реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.

Я историк. И прошу то, что я говорю, воспринимать именно как некую речь историка. Как и свойственно, опять же, историкам, я болею ретроспективным взглядом и с ним активно борюсь. Но, тем не менее, все равно им болею. Я неизбежно совершенно с чем-то сравниваю всегда, и все тенденции, которые прослеживаю, я прогнозировать скорее могу из нашего коллективного исторического опыта.

Так вот, первое, что, собственно говоря, на мой взгляд бросается в глаза, в связи с этим кризисом. Причем, я полностью согласен с коллегами, тут нужно воспринимать этот коронакризис как составную часть гораздо более глобальной ситуации, не только экономического кризиса, а на самом деле кризиса, я даже не знаю, хочется сказать какого-то кризиса человечества, потому что он имеет огромное количество составляющих.

Этот кризис показывает, или еще раз доказывает, что прогресс по большому счету человеческую природу не меняет. А если и меняет, то какие-то проявления человеческой природы, что скорее человек склонен себя более с плохой стороны показывать.

Его некоторая изнеженность, связанная с улучшение его жизни, провоцирует его на какие-то плохие проявления в случае, если его начинают чего-то лишать. И речь идет не просто о каких-то там карантинах или чего-нибудь еще, а во всех остальных аспектах это тоже проявляется.

Конечно, на самом деле сейчас имеем дело с какими-то новыми совершено проявлениями такой старой штуки, которая называется диктатура. При этом, что интересно, она сейчас проявляется под какими-то гуманистическими лозунгами. Не то, чтобы это совсем уж новость, но тем не менее все-таки современная ситуация показывает, что диктатуру можно выстроить под самыми разными лозунгами. Под лозунгами свободы, под лозунгами гуманизма, под чем угодно. Любые лозунги годятся, если они позволяют усилить контроль над сознанием, над людьми и так далее.

Вот интересно в этой связи отметить, как ведет себя наша российская оппозиция, которая у нас всегда билась за свободу, а сейчас как-то стихла (я, конечно, специально каждого не отслеживаю). Но, похоже, методичка работает. То есть, скажем так, они сразу бы обвинили бы российское правительство в ограничении свобод, если бы их хозяева дали бы такую отмашку. А поскольку их хозяева сами ограничивают свободы, то, соответственно, этого не происходит.

Что касается современной ситуации в целом, так сказать, глобальных сравнений, то на самом деле первое, что приходит на ум, именно глобально – сравнение с ранним средневековьем, которое, похоже, снова наступает. Что я тут имею в виду? Я имею в виду, что все те значимые вещи, глобальные значимые вещи, на которых держался мир, они все больше и больше начинают напоминать симулякры.

И я боюсь, что мы очень скоро столкнемся с тем, что просто какие-то очень значимые для нас вещи, которые мы воспринимаем просто как само собой разумеющееся, они просто рухнут в ближайшее время. И, в частности, я не знаю, можно здесь приводить пример того же Евросоюза. Но мне кажется, что это будет не только Евросоюз.

Что касается тенденции развития кризиса, этого общего глобального кризиса, не только связанного с вирусом, то, конечно, вот эти изоляционистские тенденции, конечно, только первая фаза. Собственно говоря, мы эту первую фазу можем наблюдать на примере очень разных кризисов, которые имели место, в первую очередь, конечно, в 20 веке, когда, собственно говоря, мир уже стал единым, в том числе экономически единым.

В чем заключается суть этого изоляционизма? Это означает, что каждый начинает работать на износ с учетом существующих у него возможностей. И этими возможностями никто ни с кем не делится, никто не предоставит кому-то, что у него есть в избытке. Наоборот, определенная такая натурализация происходит. Но это закончится, и, соответственно, мы вот уже говорили о малых странах, к сожалению, для малых стран это закончится раньше.

Следующее, что будет происходить, это, собственно говоря, слияния и поглощения. Оно может происходить в очень жесткой форме. Я не знаю, честно говоря, в этой связи, что будет с Евросоюзом. Мы видим, что это слияние и поглощение в рамках Евросоюза возможно только, скажем так, если Германия будет определенным образом как-то себя вести. Но мы видим, что Германия себя сейчас невнятно ведет. Хотя, если послушать, что там Меркель периодически выходит из забытья и говорит, она периодически начинает апеллировать к германскому порядку и чему-то там еще. Какие-то очень знакомые слова начинают раздаваться. Не знаю, к чему это приведет, но в любом случае, Евросоюз, мне кажется, рано или поздно уйдет в прошлое, если Германия не захочет его переформатировать.

Что касается нашего Евразийского Союза, то в этой связи хочу отметить очень важную тенденцию. Это касается в первую очередь тенденции российских коллег. Вот мы можем очень активно критиковать наше российское правительство или какие-то его структурные подразделения. Нам не нравятся те или иные аспекты политики, которые осуществляются. Но когда наши белорусские братья начинают говорить то же самое, мы почему-то это очень плохо воспринимаем.

И вот в этой связи я бы хотел отметить, что, если мы сейчас не поймем, что наша интеграция может осуществляться только через идею всеобщего блага, с учетом, на самом деле, всех мнений, которые на нашем пространстве евразийском существуют, мы ни к чему хорошему не придём.

Если наш Центробанк будет просто указывать всем, что делать (а ему тоже кто-то будет откуда-то указывать), то хуже будет не только Белоруссии, хуже будет и нам же самим. И вот в этой связи, я уверен, что у нас нормальная интеграция и нормальный выход из кризиса возможен, если мы будем друг друга слушать, а не начинать какую-то сумасшедшую конкуренцию внутри нашего потенциального интегрированного пространства.

То, что слушать мы друг друга можем только через создание определенных эффективно действующих институтов политической интеграции, это совершенно очевидно. То есть, иными словами, на самом деле политическая интеграция в каком-то смысле является противовесом экономической интеграции. В экономической интеграции побеждает кто? Кто сильнее. Политическая интеграция позволяет немножко это все сбалансировать. Это было бы очень хорошо. Вот таков мой тезис.