logo

Хлебные крошки

Статьи

Евразия. Вид из космоса
Евразийская интеграция
Политика
Белоруссия
Алексей Дзермант

Северная Евразия

От редакции. В 2021 году исполнится 100-лет возникновению Евразийства как самобытного движения русской философской и общественно-политической мысли. Евразийство зародилось в русской эмигрантской среде и было результатом интеллектуального ответа «белой» России на Революцию, вначале воспринятую как национальную катастрофу. У истоков движения стояли лингвист Николай Трубецкой, географ и экономист Пётр Савицкий, историк и религиозный мыслитель Георгий Флоровский, музыкальный писатель Пётр Сувчинский. В 1921 г. в Софии вышел сборник их статей «Исход к Востоку. Предчувствия и свершения. Утверждение евразийцев», который считается точкой отчета в оформлении Евразийства как движения. Вместе с тем, уже в работе Николая Трубецкого «Европа и человечество», опубликованной в 1920 г., были сформулированы мысли, заложившие основу для будущих интеллектуальных поисков отцов-основателей Евразийства. Таким образом, ряд исследователе считает, что 100-летие Евразийства корректно отмечать уже сейчас.

По прошествии 100-летия Евразийство продолжает развиваться как геополитическая доктрина и идеология, имея как горячих сторонников, так и принципиальных противников. При этом нередко даже те, кто считают Евразийство главным достижением русской геополитической мысли, вслед за одним из его основателей, Георгием Флоровским, говорят о «евразийском соблазне», о том, что «евразийская правда… это правда вопросов, не правда ответов, правда проблем, а не решений».

Публикацией статьи белорусского философа и политолога Алексея Дзерманта портал RUSSKIE.ORG открывает дискуссию, посвященную 100-летию Евразийства.

Континент Евразия делится поровну примерно на две равные части: северную и южную. Граница между обусловлена природно-климатическими, хозяйственными и культурными факторами. В географическом смысле она начинается со Средиземного и Чёрного Морей, проходит по горам Кавказа, южному Каспию, старым имперским и советским рубежам в Средней Азии, горам Памира и Тянь-Шани, границам России и Монголии с Китаем.

В культурно-цивилизационном плане общность в Северной Евразия и её отличие от Южной определяется апофатически: это не китайская и не индийская цивилизация, не Иран и не арабский мир. Видимо, пока и не Западная Европа, тесно связанная евроатлантическими узами.

Северная Евразия всегда опознавалась как нечто от них отдельное, холодно-обширное, расположенное на Севере. Для древних греков это пространство от Карпат до Тихого океана было Скифией, для римлян Сарматией, для персов граничащая с ними часть – Тураном, для нас оно стало Русью и исторической Россией. Русский фактор до сих пор спаивает воедино этот особый мир, как когда-то скифо-сарматы, гунны и тюрко-монголы.

Для этого мира действительно характерна северность – довольно суровые климатические условия и экстремальная континентальность: Беларусь, Казахстан, Узбекистан, Кыргызстан, Армения, Таджикистан не имеют выхода ни к каким открытым морям. Береговая линия России в основном расположена на севере, в Арктике и в северной части Тихого океана, выход к тёплым морям значительно ограничен.

Также ему характерна этнокультурная евразийскость – сочетание европейского и азиатского, западных и восточных религий, пёстрый этнический сплав славянских, тюркских, монгольских, финно-угорских, иранских, кавказских, палеосибирских народов на общем древнем скифском субстрате с русским суперстратом.

Северная Евразия отделена от Европы и Южной Евразии поясом переходных зон-фронтиров: западный фронтир – это Балто-Черноморское междуморье, южный фронтир – это Закавказье и пограничье Средней Азии с Афганистаном, дальневосточный фронтир – это Монголия, российское Забайкалье, Приамурье и Приморье. Северный фронтир – это Арктика, пространство, где Россия напрямую соприкасается с основным геополитическим конкурентом – США.

Фронтиры – подвижные пограничные зоны между крупными цивилизационными массивами, чаще всего конфликтные, но нередко умиротворённые или пребывающие в «спящем» режиме до того момента, когда перестанут действовать договорённости, определяющие их судьбу.

Субститут Северной Евразии – русско-евразийская цивилизация, лидером в формировании которой оказалась Москва, отстоявшая свою идентичность и организовавшая успешную экспансию в северо-восточном и восточном направлении, что и стало основой её устойчивости.

Именно на севере и северо-востоке с их ресурсами и территориями находятся основы геополитического могущества России и ключи к будущему лидерству в Евразии. Во-первых, это энергетические и водные ресурсы Сибири. Происходящее изменение климата делает их ещё более ценными и востребованными, а их предоставление соседям будет значимым фактором влияния и взаимозависимости, необходимой для выстраивания мирных отношений.

Во-вторых, это Арктика, значение которой для развития России и Евразии будет только возрастать. Глобальное потепление позволяет развивать там судоходство и начинать добычу новых ресурсов. Арктический вектор стимулирует развитие собственных гражданских и военных технологий. Подряд на добычу ресурсов, развитие инфраструктуры и обеспечение экологической безопасности может быть тем магнитом, необходимым для привлечения и «привязывания» как ближайших союзников, так и далёких партнёров.

В третьих, это Дальний Восток и выход в Азиатско-Тихоокеанский регион, куда с Запада всё более очевидно смещается центр глобального развития.

В географическом смысле глобальный Север — это северная часть евразийского и американского континентов, а с геополитической точки зрения Север — это, прежде всего, Северная Евразия, континентальное пространство от Дублина до Владивостока, в настоящее время разделённое между двумя крупными политическими образованиями: Европейским Союзом и Российской Федерацией, имеющих пространственную непрерывность, структурную и технологическую совместимость, необходимую для возможного создания автаркической экономики. Рассматривая соотношение Севера и Евразии, следует различать географический, геополитический контекст и контекст идеологический.

Евразийство как направление мысли основывается на предположении о том, что Россия представляет собой особую — евразийскую цивилизацию, отличную как от Европы, так и от Азии, и что определяющую роль в формировании этой цивилизации оказало тюркско-монгольское влияние.

Идея геополитического единства Севера (Россия, Европа, США) была некоторое время популярна, особенно, в первые годы после развала Советского Союза, когда были живы иллюзии о том, что Россию примут в «клуб господ». Не приняли. Сегодня эта идея в основном циркулирует в правых кругах, поскольку подспудно она подразумевает солидарность «белых» народов, стран «европейской цивилизации» перед лицом угрозы с Юга.

Между тем, один из наиболее известных американских правых интеллектуалов Фрэнсис Паркер Йоки отмечал, что «благодаря своему географическому положению на границе с Западом, Россия и должна, и будет всегда оставаться его врагом, до тех пор, пока её население организовано как политическая единица».

Россию могут принять в содружество «белых людей», в НАТО и ЕС только после расчленения или установления компрадорского режима, то есть её фактического уничтожения. Поэтому никакого равноправного единства Севера не будет, тем более, когда сегодня обостряются претензии на передел сфер влияния в Арктике.

«Шутка» Трампа о покупке Гренландии — это чёткий сигнал о том, где будет развёртываться геополитическая конкуренция будущего.

Глобального Севера не получилось, у России естественным образом стала проявляться евразийская ориентация — союзы, пусть пока и не всегда устойчивые с Китаем, Ираном, Турцией. Но при этом, безусловно, Россия была и остаётся северной страной, поэтому в последнее время Россию и её союзников стали определять как Северную Евразию. Даже энтузиаст евроатлантической ориентации России Дмитрий Тренин сегодня вынужден признать: «Геополитический “адрес” России – “Северная Евразия”».

Этнолог Андрей Головнёв отмечает, что «Северная Евразия в системе социальных и культурных связей создана подвижными магистральными культурами, причем Европу в основном ваяли кочевники морей, а Азию — кочевники степей. В судьбе Руси-России пути тех и других пересеклись и переплелись… сдвоенная магистральность русской культуры, вобравшей в себя традиции нордизма и ордизма, а также славянскую локальную адаптивность, стала двигателем эпохальной экспансии, приведшей к образованию России и до сих пор сохраняющей её на просторах Северной Евразии».

К Северной Евразии можно было бы отнести и ЕС, но у европейцев есть собственные мессианские претензии и идентичность, пока не приспособленную на переформатирование в евразийскую, всё ещё сильна и евроатлантическая составляющая. Но некоторые основания для оптимизма есть — привязывание немцев посредством Северных потоков, приход к власти в некоторых странах европейского ядра политиков новой формации, например, Маттео Сальвини.

Наибольшее сопротивление будет оказывать евробюрократия, особенно германского происхождения с проамериканской позицией. У России как Северной Евразии сегодня хорошая траектория и геостратегическая позиция, важно с неё не свернуть и последовательно доводить всё начатое до конца. 
Евразийство – это не догматическая идеология, не политическое движение или партия, в которую обязательно нужно вступить.
Евразийство – это умонастроение и наднациональная идентичность. Настроенность ума на всестороннее осмысление, понимание и связывание, интеграцию пространства в Евразии, прежде всего, Северной, но не только. Методы для этого могут быть разные, из разных идеологий и экономических школ. И наднациональная идентичность – продолжение «дружбы народов» и «взаимного братания», которое было характерно для этого пространства при самых успешных формах его организации.

Именно поэтому я не рассматриваю евразийство в качестве национализма, именно поэтому и марксистская критика бьёт мимо цели, потому как социализм, коммунизм не является ему альтернативой, точно также как не являются альтернативой европеизму, это явления разного порядка. Европеец может быть социалистом, коммунистом или консерватором, точно также и евразиец.

Евразийство не нужно превращать в обязательную идеологию или партийный флаг, кстати, все попытки этого были провальными. Оно должно существовать как мета-методология, школа мысли, ориентир для самоопределения, т.е. в достаточно свободной от догматики форме. Только в этом случае оно будет жить и развиваться. Да, и горизонт развития им не исчерпывается, у нас же есть Единая судьба человечества и задачу освоения Космоса для него тоже никто не отменял.

Следующий вопрос, возникающий в связи с евразийством – а зачем? Зачем вообще нужна связанность и интеграция в Евразии, особенно, Северной? Дело в том, что в мире совсем немного платформ развития – технологически, экономически и политически суверенных субъектов. Сегодня их, пожалуй, всего два с половиной – это коллективный Запад, Китай и Россия с союзниками.

Так вот чтобы из половины субъекта России и её союзникам стать полноценным, нам необходима интеграция – объединение компетенций, научного и военного потенциала, технологий, рынков и демографической массы. Только в этом случае у нас есть шанс на самостоятельность, у каждого по отдельности, даже у России – нет, если не интегрируемся в достаточной степени, придётся по одиночке примыкать к одному из оставшихся полюсов на заведомо худших условиях.
Евразийство должно всесторонне объяснять и находить возможности, необходимость и способы объединения таких разных стран как Россия, Беларусь, Казахстан, Армения, Кыргызстан, в будущем – Узбекистан, Молдова, Азербайджан, Монголия, Иран, Сирия, Турция, Украина и других.
Скорее всего, XXI век будет азиатским, а именно китайским и нам в любом случае придётся разворачиваться в этом направлении, Запад очевидно теряет свою гегемонию, хотя ещё долгое время будет оставаться довольно могущественным. Чтобы не потерять себя в грядущем мире, нам нужна собственная позиция – Запад нас не принял и не примет, Китай тоже никогда не станет полностью своим, так вот собственная метапозиция по отношения к ним – это позиция евразийская.

В мире усилившегося Китая для хороших с ним отношений от привычного евроцентризма нужно будет переходить к его глубокому пониманию, восприятию, «пропустить через себя». Это потребует серьёзной перестройки культуры и самосознания, открытия и усиления собственной восточной и северной составляющей. Евразийство – ключ к этому и возможная методология.

Статьи по теме

Партнеры

Продолжая просматривать этот сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie