"Черная метка" для Сербии

Или "неожиданная" версия убийства Зорана Джинджича

Убийство 12 марта 2003 г. в центре Белграда премьер-министра Сербии Зорана Джинджича уже стало историей, хотя его долгосрочные последствия еще долго будут сказываться на политической ситуации в Сербии и на Балканах в целом. На страницах местной и мировой прессы были "отработаны" все возможные версии убийства: от мести сторонников отправленного Джинджичем в тюрьму в Гааге Слободана Милошевича до уголовно-криминальной "разборки". Наиболее широкое распространение получила версия об организации покушения на премьер-министра т.н. "земунским кланом" (по имени одного из пригородов Белграда – Земуна, где находится основная база криминального "клана"). Эта организованная преступная группировка считалась одной из наиболее влиятельных и хорошо организованных в Сербии. Лидер "земунцев" – бывший полицейский полковник Милорад Лукович-Легия при Милошевиче занимал пост командира частей специального назначения бывшего управления общественной безопасности МВД Союзной Республики Югославия. По мнению сербских официальных властей, "земунский клан" несет ответственность за многочисленные громкие убийства видных сербских политиков, бизнесменов и бывших высокопоставленных чинов спецслужб за последние 10 лет. В рамках этой версии последние шаги правительства З.Джинджича, направленные на резкое ужесточение борьбы с организованной преступностью и коррупцией, вызвали ответную реакцию "земунского клана", который и организовал две попытки покушения на жизнь премьера (первая была в феврале 2003 года). Кстати, 12 марта вместе с Джинджичем был убит и вице-президент Сербской демократической партии Борис Тадич. После убийства Джинджича власти провели массовые аресты среди "земунцев" и объявили в розыск более двух десятков его вожаков. Другой версией убийства, получившей особую "популярность" на Западе является причастность к гибели "пионера сербской демократии" лиц, разыскиваемых международным Гаагским трибуналом по обвинению в совершении военных преступлений на территории нынешних Боснии и Герцеговины и Хорватии. Речь, в первую очередь идет, конечно, о бывших лидерах боснийских сербов Радоване Караджиче и генерале Ратко Младиче, а также их ближайших сподвижниках. Мотивом организации убийства в этом случае называется желание отомстить "предателю сербского народа", ответственного, по мнению "патриотов", за выдачу Гаагскому трибуналу бывшего президента СРЮ С.Милошевича в обмен на финансовую помощь Запада в 1,3 млрд. долларов. Не случайно, наряду с "земунцами" после убийства Джинджича власти немедленно арестовали бывших руководителя службы государственной безопасности Йовицу Станишича и командира специального антитеррористического подразделения Френки Симатовича. Между тем, все эти версии явно не способны однозначно ответить на вопрос об истинных причинах и мотивах убийства одного из ключевых политиков нынешней Сербии. Представляется, что корни этого преступления во многом лежат в весьма сложной, противоречивой и в чем-то трагической личности самого убитого премьер-министра. Как известно, основатель Сербской социалистической партии и бывший оппозиционер-диссидент, ставший знаменитым после своего избрания на пост мэра Белграда в 1996 г. вопреки воле тогдашнего президента Милошевича, имел репутацию самого прозападного политика Сербии. Джинджич в свои 50 лет действительно прошел довольно противоречивый и сложный политический путь от ярого национал-патриота до убежденного демократа, стоявшего на позициях западного либерализма и рыночной экономики. На посту премьер-министра Джинджич, с его слишком уж интеллигентным имиджем и демонстративной дружбой с видными западными политиками, не пользовался популярностью в сербском обществе. В его адрес не раз звучали угрозы и проклятия со стороны "национал-патриотов". С другой стороны, в силу своей принципиальности и неуживчивости он был "белой вороной" и в лагере сербских демократов, поссорившись даже со своим бывшим старшим соратником Воиславом Коштуницей. Занимался Джинджич в меру своих талантов и бизнесом, что среди балканских политиков не считается зазорным. Он был довольно смелым человеком и не боялся наживать врагов. В то же время, мало кто из политических обозревателей отметил, что в последнее время во взглядах Джинждича стала проявляться определенная трансформация. Будучи человеком неглупым и чтобы там не говорили все-таки патриотом Сербии, Зоран Джинджич стал проявлять признаки разочарования политикой США и других стран Запада на Балканах, особенно в свете откровенного невыполнения ими своих обещаний по оказанию финансово-экономической помощи Сербии, а также их явно про-албанской позицией по проблеме Косово. Как свидетельствуют близкие к покойному премьеру источники, в последние месяцы он также сильно переживал по поводу прошлогодних провалов выборов президента Сербии и был склонен винить в этом Запад, чье отношение к Сербии во многом и породило разочарование и политическую апатию сербских избирателей. Пытаясь заручиться поддержкой широких слоев сербской общественности, Джинджич предпринял ряд политических шагов, которые вызвали весьма сильное недовольство и озабоченность на Западе. В частности, он поднимал вопрос о необходимости пересмотра известных Дейтонских соглашений по разделу бывшей Югославии и высказывался за присоединение к Сербии территории Республики Сербской, ныне входящей в состав Боснии и Герцеговины. Незадолго до своей гибели премьер-министр также потребовал от западных спонсоров проведения международных переговоров по определению путей разрешения проблемы Косово. По некоторым косвенным данным, Джинджич склонялся к необходимости занятия жесткой позиции по возвращению Косово, как исторической родины сербской цивилизации, в состав Сербии. Его правительство также неоднократно ставило перед руководством НАТО вопрос о введении сил сербской полиции в северную часть Косово. Не случайно в последнее время на Джинджича, ранее ходившего в "любимчиках" западной прессы, вдруг начался "накат" в ряде СМИ США и стран Западной Европы. В частности, незадолго до убийства американской журнал "Ньюсуик" напечатал весьма критическую статью про Джинджича, фактически обвинив его в "возрождении сербского национализма". Журнал даже припомнил сербскому премьеру его давнюю поездку в столицу боснийских сербов Пале во время осады ими Сараево в ходе Боснийской войны, оценив это, как "поощрение геноцида боснийских мусульман". В свете всего этого вырисовывается еще одна, несколько неожиданная версия убийства Зорана Джинджича. Похоже, что устранение сербского премьера вполне отвечало интересам весьма влиятельных сил на Западе, не заинтересованных в возрождении сильной Сербии и нормализации общей ситуации на Балканах. По утверждению ряда сербских источников, иностранные спецслужбы имеют сегодня очень хорошо налаженные контакты и связи среди лидеров организованной транснациональной преступности и коррумпированных чиновников силовых ведомств Сербии. Некоторые наблюдатели отмечают и весьма профессиональную организацию убийства сербского премьера. Использование двух снайперов, вооруженных дальнобойными крупнокалиберными снайперскими винтовками калибра 12,7 мм и расположенных на огневых позициях в зданиях хорошо охраняемого правительственного квартала, требовали задействования весьма широких и дорогих ресурсов, средств и структур прикрытия. Такой "почерк" явно не похож на действия в стиле "земунского клана", излюбленной тактикой которого всегда был расстрел жертвы в упор автоматическим оружием из проезжающего автомобиля. Что касается версии об убийстве Джинджича сторонниками Милошевича в отместку за своего "шефа", то непонятно зачем им было ждать почти два года и именно сейчас навлекать на себя жесточайшие репрессии властей. Конечно, это всего лишь версия. Но нельзя не видеть, что она имеет как минимум не меньше прав на существование, чем все прочие. В целом же убийство Зорана Джинджича выглядит как зловещая "черная метка" для Сербии, означающая, что эту многострадальную страну ждут впереди нелегкие времена политической нестабильности и неопределенности. Сохранение угрозы новых внутренних и внешних конфликтов или даже гражданской войны в Сербии наверняка скажется и на общей неустойчивости ситуации на Балканах, а возможно и во всей Европе.