К урокам аджарского кризиса

События вокруг Аджарии еще раз показали необходимость активизации "кавказской" политики России

Эйфория, охватившая было некоторых отечественных аналитиков после свержения режима Эдуарда Шеварднадзе, похоже, все больше идет на убыль. И поводом к этому, как ни странно, стали не категорическое требование новых грузинских властей о выводе российских войск и даже не откровенное бряцание оружием в Тбилиси, вознамерившемся любыми средствами установить контроль над Абхазией и Южной Осетией, а суетливый мартовский марш-бросок амбициозного лидера "розовой революции" Михаила Саакашвили к своему "Рубикону" – реке Чолоки, по которой проходит административная граница Аджарии. Откровенно провокационный по своему характеру и сути бросок этот, как известно, едва не привел к возникновению нового очага вооруженного противостояния в и без того взрывоопасном регионе и, к счастью, способствовал протрезвлению даже тех, кто настолько бурно приветствовал падение последнего партаппаратчика им же самим разваленного СССР, что предпочитал не замечать самые очевидные факты. А ведь факты эти, как говорится, изначально были налицо.

Первое. Несмотря на то, что участники "розового триумвирата" усиленно пытались и пытаются представить себя в качестве истинных демократов, ярых противников режима Шеварднадзе и несгибаемых борцов с коррупцией, все они на деле являются выдвиженцами и ставленниками этого самого режима. В течение многих лет Зураб Жвания, которого Э.Шеварднадзе нашел в среде не пользовавшихся особой популярностью грузинских "зеленых" и выдвинул на пост спикера парламента, воспринимался в качестве правой руки босса и его правопреемника. Заменившая его на посту председателя высшего законодательного органа страны Нино Бурджанадзе также изначально являлась креатурой Эдуарда Амвросиевича, связанной с бывшим президентом и его режимом, помимо всего прочего, бизнесом отца – ближайшего сподвижника Шеварднадзе, и работой мужа – крупного чиновника госаппарата. Любимым детищем экс-президента Грузии все последние годы был и Михаил Саакашвили, которого Шеварднадзе не просто нашел и выдвинул на пост министра юстиции, а позже помог утвердиться в качестве председателя столичного законодательного собрания, но постоянно представлял избирателям в качестве следующего главы грузинского государства.

Второе. В течение долгих лет пребывания в самых высших эшелонах власти нынешние реформаторы преданно служили существовавшему режиму, не сделав ничего для того, чтобы хоть как-то трансформировать его. Наиболее радикальным шагом того же Саакашвили, скажем, стало водружение в собственном кабинете флага Евросоюза и им же придуманного знамени с пятью красными крестами на белом фоне, который любящие и понимающие хорошую шутку грузины тут же окрестили новый стяг "красным крестом в пятой степени". Некоторые, правда, оспаривают это, заявляя, что еще более радикальным, а, главное, демократичным было установление у входа в грузинский минюст со стороны проспекта Руставели поста из двух одетых в белоснежную морскую форму охранников, картинно салютующих друг другу кавалерийскими шашками на потеху столичным зевакам.

Третье. Еще в канун бархатной революции было замечено, что реальная оппозиционная деятельность будущего триумвирата началась только после того, как возмущенный растаскиванием щедро выделявшихся кредитов и грантов Запад заметно сократил бесперебойное снабжение Тбилиси деньгами и потребовал отчетности по расходованию почти полутора миллиардов долларов, предоставленных Грузии по различным каналам. Именно в этот период Эдуард Шеварднадзе инициировал "беспощадную борьбу" с процветающей в стране коррупцией, возглавить которую было поручено нынешнему триумвирату, очень скоро осознавшему, какой козырь он получил.

Хорошо усвоив уроки своего крестного отца, впервые пришедшего к власти в Грузии в 1970-е годы по трупам безжалостно поверженных соперников, заручившись политической поддержкой разочаровавшегося в друге Шеви Запада и финансовыми средствами небезызвестного фонда Сороса, будущие лидеры розовой революции принялись за дело. Они наспех сколотили радикальную оппозицию Шеварднадзе и активно принялись за раскачивание лодки хрупкой внутриполитической стабильности, демонстрируя преданность заокеанским партнерам, в частности, обвинениями в адрес Москвы, призывами к незамедлительному выводу российских войск из Грузии и скорейшему вступлению этой страны в НАТО.


Пользуясь крайней непопулярностью личности Шеварднадзе в Москве и готовностью Вашингтона разменять друга Шеви, соросовские специалисты в рекордно короткие сроки достигли поставленной цели. Общее недовольство населения вкупе с коматозными денежными инъекциями позволили собрать в центре Тбилиси в дни парламентских выборов ноября прошлого года тысячи наконец-то замеченных и накормленных безработных и бомжей со всей страны. Люди эти послушно и весьма активно олицетворяли собой оппозицию и создавали тот необходимый (по опыту прежних "бархатных революций" в Чехии, Румынии, Югославии) фон всеобщего народного недовольства, который сутками в прямом эфире транслировался ведущими телекомпаниями мира.

Фактическое свержение существующей власти и разгон легитимно (пусть и с известными издержками) избранного парламента были признаны вполне демократичными и отвечающими нормам права, а новые власти успешно принялись за реформы, воспринимаемые большинством независимых экспертов как банальный передел собственности. При этом арест десятков сподвижников бывшего президента, возбуждение сотен уголовных дел против владельцев почему-то исключительно подконтрольных клану Шеварднадзе предприятий и закрытие популярных телекомпаний, журналов и газет по непонятным причинам оказались не замеченными большинством экспертов, сосредоточивших свое внимание на внешнеполитических декларациях "розового триумвирата". Декларациях, давно известных и отнюдь не неожиданных, связанных с тем самым восстановление любыми средствами той самой территориальной целостности и т.д. и т.п. Вне внимания обозревателей оказалась и очевидная некомпетентность новых властей практически во всех сферах жизнедеятельности государства.


Восприятие происходящего в Грузии в качестве усовершенствованной версии некой виртуальной игры в глобальную демократию, бытующее среди большинства аналитиков, судя по всему, не позволило им разглядеть ошибки, изначально заложенные в идеальную на первый взгляд программу. Улыбаясь тому, что любящий играть в солдатики Саакашвили добился смены государственного флага страны, они не обратили внимания, что мгновенно перекроенная под него конституция значительно расширила и без того почти неограниченные полномочия президента. Хихикая по поводу того, что грузинский спецназ нарядили в доспехи героев "Звездных войн", обозреватели как-то упустили из виду, что воины эти были испытаны во время ареста полусумасшедшего священника и его сторонников для того, чтобы потом быть посажеными в автобусы и переброшенными к административной границе с Аджарией. Той самой Аджарией, которая давно и прочно стала костью в горле официального Тбилиси и была избрана в качестве первого этапа крестового похода новой власти за территориальное объединение Грузии.

В последнее время российская пресса, казалось бы, вполне исчерпывающе освещала отношения между Тбилиси и Батуми, их историю и вероятные перспективы. Существенным недостатком подобных публикаций, однако, является их субъективность, призванная в первую очередь подтвердить личные пристрастия автора и его видение проблемы. А между тем, впервые за всю постсоветскую историю наша страна оказалась перед лицом конкретных международных правовых обязательств в отношении региона, жители которого в течение двух с половиной тысячелетий боролись за свою идентификацию в качестве грузин, являются неотделимой частью этого этноса и населяют неотъемлемую часть Грузии. Но все это, однако, требует существенных оговорок и осознания целого ряда факторов, недооценка которых с учетом известных инфантилизма и некомпетентности "розового триумвирата" может сойти ему с рук, но привести к затяжному и кровопролитному вооруженному противостоянию, в которое может быть втянута и Россия.

Многое поражает в развитии нового конфликта в Закавказье. Выдвигая вполне обоснованные внешне требования о распространении юрисдикции центра на автономию, новое грузинское руководство почему-то сводит имеющиеся противоречия в плоскость спорного в общем-то противодействия тбилисского демократизма и батумской автократии, пытаясь игнорировать очевидные с позиций объективного анализа, а, главное, с точки зрения самих аджарцев исторические и национально-психологические факторы. Которые предопределяют важнейшие особенности и отличительные черты той этнической группы грузин, которая столетиями (!) считала себя таковыми, но ни одного дня (!!) не сосуществовала с Грузией в качестве составной части единого, унитарного государства. И в этом плане активное формирование в регионе оппозиции режиму Аслана Абашидзе, для свержения которого в Тбилиси не останавливаются перед открытыми вооруженными провокациями, не может не настораживать.

В течение 25 веков Аджария, первые письменные упоминания о которой относятся к эллинским источникам IV века до н.э., попеременно находилась под влиянием или в составе древних Греции и Рима, Византийской империи и арабских халифатов, средневековых грузинских княжеств и оттоманской Турции, что, понятно, не могло не оказать влияние на формирование этнической группы, сохранившей грузинский язык и культуру, но принявшей ислам, влиянием которого объясняется нынешнее название аджарцев, происходящее от грузинского слова ачрели – "подвергнутые обрезанию". И в течение всех этих веков греческие, римские, византийские, арабские, грузинские и турецкие цари, императоры, халифы и султаны считались с особенностями своих поданных-аджарцев, сознавая, что учет этих самых особенностей важнее любых амбиций и менее обременителен, чем ведение нескончаемых партизанских войн. Последнее соображение в полной мере было учтено и Россией, вернувшей Аджарию в лоно "матери-Грузии" сначала в 1878, а затем в 1921 году. Учитывалось оно и в русско-турецком Карском договоре, важнейшим положением которого стали обязательства двух стран по сохранению национально-культурной автономии этого края – факта, очевидного лидерам многих государств в течение многих веков, но, похоже, недоступного новому грузинскому руководству.

И еще один немаловажный фактор пытаются игнорировать тбилисские власти. Речь идет об аджарском лидере Аслане Абашидзе, которого, как бы этого ни хотелось "розовому триумвирату", невозможно рассматривать в качестве просто очередного руководителя автономии. Аджарский руководитель является представителем династии, правившей этим краем с XV века и в качестве князей и в роли президентов, как, например, первый глава Аджарской республики, дед ее нынешнего лидера, Мехмед Абашидзе. И этот факт, который не хотят осознать в Тбилиси, аджарцы воспринимают на генетическом уровне. К чести внука надо отметить, что за годы нахождения у власти в автономии Аслан Ибраимович никогда не был временщиком, спешившим обобрать граждан до того, как его вежливо или не очень попросят освободить занимаемое кресло. И в то время, когда приходящие к власти временщики всех мастей грели руки на пожаре гражданских войн, полыхавших по всей Грузии, в Аджарии строились театры и школы, дороги и больницы. А сами аджарцы жили куда как лучше, чем их сограждане в прочих регионах.


Завершая представленное на читательский суд послесловие к недавним событиям вокруг Аджарии, хотелось бы подчеркнуть, что грузино-аджарское противостояние нельзя рассматривать как временную и легко разрешимую проблему, устраняемую введением экономических санкций, свержением одного режима и его заменой на другой или изощренными реверансами в ту или иную сторону. Оказавшаяся в силу целого ряда объективных причин одним из участников событий Россия может и должна использовать свой не подлежащий сомнению авторитет с тем, чтобы не допустить эскалации конфликта. В качестве неотложных мер для всех ветвей российской власти в этой связи, очевидно, могло бы стать формирование и декларация четкой и членораздельной позиции по поводу происходящего в Грузии с учетом известных международных обязательств и собственных интересов в этом районе мира.

Глава российского государства уже выразил свое мнение по этому поводу. Роль активного и конструктивного посредника в переговорах между Тбилиси и Батуми неплохо сыграла российская исполнительная власть в лице Ю.Лужкова. Пришло, видимо, время подключиться к процессу урегулирования Государственной Думе России, способной по своим каналам стимулировать работу своих вновь избранных грузинских коллег в направлении внесения жизненно необходимых положений в конституцию Грузии, разграничивающих полномочия центра и автономии.