Книга спасителя древностей

Псков Саввы Ямщикова

Он родился и вырос в Москве, в послевоенных бараках возле Павелецкого вокзала. Соседом был будущий великий танцор Владимир Васильев, совсем недалеко жил Андрей Тарковский. Впоследствии кинорежиссер, ставший одним из символов русского искусства только что ушедшего столетия, бок о бок работал рядом с Ямщиковым над своим шедевром "Андрей Рублев". То, что Тарковский выбрал именно Ямщикова, не удивило никого. Потому что уже в те непростые годы Савелия Ямщикова знали как яростного борца за сохранение древнерусского наследия, за спасение икон и погибающих усадеб. Знали, как человека, никак не дававшего взрывать мосты с прошлым, что было, как известно, одним из любимых занятий Советской власти. Полжизни Ямщиков отдал отделу иконописи Всероссийского реставрационного центра. И неудивительно, что, исколесив всю Россию в поисках погибающих ликов святых на потемневших досках, он очень многое отдал Пскову. Великому и суровому северному городу, одному из немногих, сохранивших какое-то подлинное дыхание давно ушедших и так манящих к себе времен, и посвятил Ямщиков, недавно отметивший юбилей, свою последнюю книгу "Мой Псков", вышедшую, естественно, в этом так любимом им городе с теплым предисловием Валентина Распутина. Книга – прежде всего благодарность. Благодарность такая же неистовая, с болью, как и все, что делает Савелий Васильевич. Он вспоминает своих учителей, даривших ему незабываемые встречи под сенью псковских церквей и монастырей. Мы как будто идем рядом с великим книжником Леонидом Твороговым, одним из первых поставивших целью не просто спасти старинные тома, а реконструировать помещичьи библиотеки. Долгие годы лагерей никак не смогли убить в этом человеке любовь к жизни и Серебряному веку, одним из последних сыновей которого он был. Также десятилетия за колючей проволокой ничего не смогли сделать с Николаем Сычевым, знаменитым директором Русского Музея, поплатившегося свободой за возражение против сталинской распродажи шедевров Эрмитажа. Ямщиков вспоминает незабываемую сычевскую школу, школу учителя, который передавал свои ученикам не только невероятные знания, но и какие-то непонятные по тем временам качества. Такие как благородство и умение видеть прошлое вне идеологических норм. Кланяется автор и памяти другого великого директора Русского Музея – Василия Алексеевича Пушкарева, спасшего тысячи произведений русского авангарда. Рассказывает о встречах с Львом Гумилевым, который однажды, в до отказа набитом зале, на вопрос, сохранились ли сегодня пассионарии, ответил утвердительно и показал на Савву Ямщикова. Ямщиков снова в работе, в сумасшедшем ритме. Недаром за его плечами не только тысячи спасенных икон, но и десятки выставок ранее запрещенных художников, альбомы, телепередачи, статьи, посвященные величию и красоте как памятников прошлого, так и людей, которые их до нас донесли. И "Мой Псков" – еще одна веха этого удивительного человека, реставратора, писателя, телеведущего, после нескольких лет болезни снова вернувшегося к нам.