Неожиданный ракурс

Надежды правящих кругов Польши о создании Речи Посполитой растаяли

Вступление Польши в ЕС вдруг обернулось для нее неожиданным ракурсом. Председатель Европарламента ирландец Пат Кокс, выступая 8 июня на 54-м съезде судетских немцев в Аугсбурге, заявил, что "послевоенное изгнание немцев и венгров было большим бесправием". При этом Кокс имел в виду не только судетских немцев, но и силезских и померанских. Странным образом это заявление совпало с предложением Германии создать в Берлине Антидепортационный центр.

Короче, в крайне вежливом и ненавязчивом тоне полякам дали понять, что оказавшись в Евросоюзе, они должны вести себя примерно, не высовываться и не претендовать на уже заявленную роль посредника в отношениях между США и "старой Европой".

Что здесь началось! Польские парламентарии всполошились и, негодуя, побежали к Коксу за разъяснениями. Тот, нисколько не смутившись, спокойно сказал зардевшимся от праведного гнева полякам, что вся проблема яйца выеденного не стоит, поскольку, мол, его речь просто неправильно перевели с английского языка на немецкий. Он, видите ли, говорил вовсе не об "изгнании" немцев, а лишь о том, что при переселении немцам (а равно и венграм) была нанесена "обида".

После этого полякам оставалось только одно – на всякий случай потребовать от Кокса бумагу с соответствующими письменными разъяснениями. Бумагу они получили, а вот тревога осталась. Ибо, что не говори, но слова "изгнание" и "обида" и в английском и в немецком языках весьма далеки друг от друга, чтобы опытный политик, коим, безусловно, является Кокс, мог их перепутать. А тем более – не менее опытный переводчик.

Тревога стала перерастать в подозрения. Во всяком случае, после 8 июня, когда Кокс вслух озаботился то ли "изгнанием", то ли "обидой" депортированных немцев, прошло немало времени. Но и в сентябре польские СМИ, даже такие респектабельные как "Жечь Посполита", не унимаются, тщетно пытаясь выяснить, что же все-таки было произнесено: изгнание или обида.

Особенно поляков беспокоит корреляция речи Кокса с немецкой инициативой по Антидепортационному центру. Чувствуется, что за этим беспокойством кроется нечто большее, чем то или другое слово, использованное руководителем Европарламента. Он ведь ирландец, а ирландцы, по крайней мере, их часть, в годы и первой, и второй мировых войн относились к Германии с гораздо большей симпатией, чем к своим многовековым угнетателям англичанам. Вот поляки и подозревают, что Германия, помимо Франции, Бельгии и Люксембурга, обзавелась в ЕС еще одним союзником, который в случае чего, поможет немцам в рамках Евросоюза "по-домашнему" и "по справедливости" решить проблему восточных границ Германии. Тем более, что такое решение уже сегодня означало бы только перевод состояние дел из де-факто в де-юре. Ибо немцы уже немало лет занимаются тем, что скупают собственность, ранее отобранную у них поляками.

Конечно, вопрос о пересмотре границ в Европе звучит как-то нехорошо. Все-таки были Ялта, Потсдам и даже Хельсинки. Но, с другой стороны, распад СССР и Югославии, аннексия албанцами (а на деле стоящими за ними американцами) Косово у Сербии – это разве не пересмотр границ?

Помнится, поляки бурно приветствовали и первое, и второе и третье. Теперь, видимо, почувствовали, что черед дошел до них. Выход у поляков вроде бы есть. Ведь Львов в сознании большинства из них всегда оставался польским "мястом". Но и здесь заковыка получилась. Ранее они могли надеяться, что с победой Виктора Ющенко на президентских выборах можно будет обо всем договориться, начиная от решения в интересах Польши проблемы Галичины и вплоть до воссоздания средневековой Речи Посполитой "от моря до моря". Теперь же, с началом в Украине политической реформы, которая переносит президентские выборы в стены парламента, шансы Ющенко упали до нуля, а надежды правящих кругов Польши растаяли как "белых яблонь дым".

Мораль отсюда известная: не радуйся чужому горю, иначе некому будет посочувствовать твоей беде.