Загнанные в угол

Как молодая женщина искала способ вернуть долг банку — и уже была готова на самые крайние меры

Люди, попавшие в долговую яму, или отчаянно ищут выход из создавшегося положения, или, махнув на все рукой, оставляют банку квартиру и уезжают за границу, чтобы ближайшие 10, а то и 20 лет отрабатывать взятую в жирные годы квартиру… Кто–то каждое утро просыпается с надеждой на чудо: сегодня ему повезет — в Америке откроется наследство; другой тупо идет в зал игральных автоматов в надежде сорвать бинго; третий лихорадочно ищет, что бы продать. Но единственная ценная вещь — квартира — или взята в лизинг, или заложена… "ВЕСТИ" рассказывают о ситуации, когда человек, задолжавший банку, идет на крайность.

Казалось, совсем недавно пылали страсти вокруг недвижимости: квартиры самые захудалые, даже на первом и последнем этажах, улетали в миг, участки земли скупали, как огурцы в сезон соления, покупатели выстраивались в очереди на квартиру в только еще запроектированном доме. Банки охотно давали кредиты под благородное желание населения улучшить свои жилищные условия. Кто–то, как говорят, "поднялся" на спекуляциях недвижимостью, кто–то, сунувшись не в свое дело, обжегся, да так, что рана от ожога останется на всю жизнь…

Роковое решение

Семья СЕДОВЫХ жила дружно, и трое детей, когда выросли, продолжали дружить и поддерживать друг друга. Светлана, старшая сестра, давно вышла замуж и жила с мужем отдельно. Но ее дочка от рождения плохо видела, и родители ждали, пока та подрастет — и можно будет сделать операцию.

В заботах проходило все время Светланы, и она не заметила, как муж отдалился от нее: стал позже приходить домой, чаще ездить на рыбалку. А потом не по–мужски тихо собрал вещи, пока ее с дочкой не было дома, и ушел в другую семью… Светлана расстроилась, но больше из–за непорядочности когда–то любимого человека.

— Пусть он ко мне охладел, но дочь у нас общая и беда общая, — рассказывала она о своем несчастье брату и сестре.

Те обещали поддержать ее, а на мужа посоветовали "плюнуть и растереть". Напомним, что дело происходило в жирные годы, как их называют, когда народ, поддержанный всемогуществом кредитных возможностей, решил, что настала пора начать жить — в потребительском плане — как люди.

Брат хорошо устроился в фирме, занимающейся логистикой, то есть гонял туда–сюда фуры, наполненные благами цивилизации и испано–греческими плодами. Младшая сестра училась и работала секретарем в какой–то крутой фирме. Все жили хорошо, денег хватало не только на жизнь, о чем они мечтали, покидая родительский дом. Начали ездить на европейские курорты, хорошо есть и пить, покупать одежду в магазине, а не на рынке. Наверное, это и есть благополучие… Но перед семьей стояла задача помочь Светлане собрать денег на операцию для дочки. Откладывать из заработанного уже не получалось: к хорошему и сытному быстро привыкаешь.

Тогда на семейном совете тройки (родители в счет не шли, они по–стариковски тянули пенсионную лямку и всего боялись) было решено заняться недвижимостью. То есть купить несколько квартир, сдавать их, а потом, когда цена на недвижимость еще подскочит, продать — и разницы хватит не только на операцию, но и на строительство общего дома, например. Хорошие мысли, но пришли они не в то время и не в том месте.

Квартиры оказались не так уж и дешевы: однокомнатная в недорогом районе столицы Кенгарагсе стоила 35 тысяч евро, в более престижном Пурвциемсе — на 10 тысяч дороже. Понятно, что без кредита столько денег было не собрать. Договорились, что заложат в банке квартиру Светланы, которую ей благородно оставил муж. Это будет первый взнос, а ежемесячный взнос за три квартиры — 900 латов — они запросто покроют, сдавая купленные квартиры внаем, а потом, может, и земли прикупят и перепродадут под строительство коттеджей. Будет непросто, но впереди — перспективы и операция для маленькой девочки…

Подножка судьбы

— Когда я согласилась взять залог под свою квартиру, то не сомневалась, что все будет нормально, — рассказывала потом Светлана. — У всех нас были хорошие зарплаты, здоровье, стремление заняться своим бизнесом…

Взяв две квартиры в кредит и заложив квартиру сестры, родственники начали искать арендаторов или покупателей на приобретенное жилье. Но открылись странные вещи: продать квартиру по той цене, которая указывалась в объявлениях крупных риелторских компаний, не удавалось. Покупатели сбивали цену до той, по которой владельцы совершили покупку. Но где же выгода? Им еще банку платить проценты и затраты на оформление кредита… Одну квартиру удалось сдать, другую сняли аферисты, которые уехали, не расплатившись. Было обидно, что не получается все и сразу.

Когда родственники поняли, что операции с недвижимостью требуют если не специальных знаний, то хотя бы опыта, и младшая сестра решила идти на курсы агентов по недвижимости, — пришел кризис. Перевозки сократились, и брат нервничал, видя, что его зарплаты уже не хватит на погашение банковских кредитов.

Крутая контора младшей сестры как–то быстренько лопнула, и девушка сама не заметила, как оказалась на бирже труда с минимальным пособием: богатая контора платила налоги с минимальной зарплаты. Как–то получилось, что 900 латов ежемесячно, которые еще недавно казались пустяковой суммой — ползарплаты брата–дальнобойщика, легли на плечи Светланы непосильным бременем.

Ребенок–инвалид требует постоянной заботы, его надо кормить, с ним надо играть, а так как в садик девочка не может ходить, то ей нужен присмотр мамы или хотя бы няни. Светлана работала, и хотя получала не такую большую зарплату, как еще недавно брат и сестра, но на скромную жизнь ей и дочке хватало бы, тем более немого помогал и муж. Но кредит съедал все ее доходы и те крохи, которые подкидывал брат.

Пришел такой день, когда ребенка нечем было кормить. Светлана попробовала обратиться в социальную службу за помощью, но получила отказ — тогда должникам банков не помогали.

— Дочку взяли на время родители. Спасибо им, и стыдно, что мы так высокомерно отзывались о них, — рассказала Светлана. — А я вкалывала на трех, четырех работах, не отказалась ни полы мыть, ни с ребенком посидеть, ни в ларьке ночью постоять…

Сестра уехала в Англию, но и оттуда приходили неутешительные вести. На фабрику или собирать грибы она не хотела, а на работу в офисе эмигранты не требовались. Светлана волновалась и за сестру, но больше тревожилась: вдруг банк заберет квартиру? Куда они тогда пойдут?

Отчаянный шаг

Брат, похоже, уже устал тащить кредитный воз и родственные обязательства. Решили продать купленные в кредит квартиры и погасить долг за Светланину квартиру. То есть вернуться на круги своя. Но цены на недвижимость упали, и, чтобы выручить какие–то серьезные деньги, пришлось продать Светланину — трехкомнатную — квартиру, а ей переехать в купленную однокомнатную. Одну по–прежнему сдавали, но кредит за оставшиеся две квартиры по–прежнему висел дамокловым мечом.

Что делать? Светлана услышала по телевизору, что одна женщина (правда, не у нас) продала свою почку и решила финансовые проблемы. Это не была реклама, вторая часть передачи рассказывала, как пошатнулось после этого ее здоровье.

Светлана готова была расстаться хоть с рукой, хоть с ногой — лишь бы сбросить с себя тяжкое бремя долга и вернуть домой дочку. Но как узнать, где покупают почки и почем? В Интернете можно было найти только глупые истории о внезапно разбогатевших, хотя и оставшихся без того или иного органа счастливчиках.

А действительно, можно ли продать почку или часть печени, например, или еще что–то, что "лишнее" в организме? Может быть, действительно можно таким путем решить свои проблемы?

В Министерстве здравоохранения не поддержали энтузиазм потенциальных доноров органов, хватающихся на последнюю соломинку: в Латвии запрещена продажа органов, это уголовное дело.

А как же операции по пересадке органов? Оказывается, по законам Латвии трансплантация допускается только от доноров–родственников, когда родные умершего дают разрешение использовать его органы для пересадки больному человеку. В таких случаях органы используют бесплатно.

Так что поправить свое материальное положение за счет "лишней" почки у нас вряд ли удастся. Но откуда тогда разговоры о продаже почки? Может быть, есть неофициальные посредники, работающие не совсем легально?

— Эта информация скорее из области фантастики, — резюмирует представитель МЗ Оскарс ШНЕЙДЕРС. — Удалить орган нельзя просто так, с ходу. Операцию надо делать в подходящих условиях, потом почку или другой орган надо правильно хранить и как–то вывезти ее за границу. Нет, у нас такое невозможно…

У нас нельзя, а где–то — можно. Сестра Светланы сообщила из Англии, что она нашла посредника, который готов организовать пересадку почки. А пока Светлана ожидала подробности, к ней вернулся муж. Виноватый, поникший, соскучившийся. Бывает и такое. Вместе и беду легче перенести.

Светлана с мужем продали остатки горе–недвижимости и уехали в районный город — на родину мужа. Там хозяйство — худо–бедно проживут. Девочку записали в очередь на операцию за счет благотворительного фонда — и такое бывает.

Светлана — при своих двух почках. Она по–прежнему беспокоится за младшую сестру — как она на чужбине? Но известие о том, что брат тоже подался в те края, успокоило: он человек здравомыслящий и присмотрит за младшей сестренкой…

Уехал от долгов

Была когда–то песня: "А я еду, а я еду за туманом, за туманом и за запахом тайги". Ее пели романтики, а циники называли ее песней алиментщиков: по их мнению, люди уезжали в тайгу не за туманом, а от финансовых обязательств.

Сегодня тоже уезжают от финансовых проблем, но не от алиментов (хотя и от них тоже), а по большей части от кредитов, и чаще на Запад, а не на Восток.

Сейчас многие латвийцы трудятся за границей и хотят оформить процедуру банкротства. Дескать, забирайте все — и я никому больше ничего не должен, начну жизнь с чистого листа.

В частности, читатель Игорь ПЕТРЕНКО рассказал, что у него взята в кредит квартира, половину долга он уже выплатил, но больше не может — хочется пожить без этого камня на шее, тем более что они с женой разошлись, и квартира ему теперь не нужна. Читатель спрашивает:

— Выпустят ли меня за границу, если у меня долг перед местным банком?

— Так как он должник, у него составлен договор о финансовых обязательствах перед кредитором, но он не преступник и на него не заведено уголовное дело, — он может свободно пересекать границу Латвии, — отвечает юрист Александр ВОРОНОВ. — Но свой кредит он все равно должен будет выплатить. А если он это сделать не в состоянии, то можно оформить процедуру банкротства. Подать заявление на банкротство можно в Латвии или другой стране ЕС. Также можно жить в другой стране и подать на банкротство в Латвии: даже если в Латвии начался процесс банкротства, клиент может беспрепятственно покинуть страну…

Другой наш читатель платит кредит за две квартиры: одна куплена в свое время за 95 тысяч евро, другая за 50 тысяч. Сергей ПОТАПОВ из Даугавпилса спрашивает:

— За дорогую квартиру я не рассчитаюсь уже никогда. А вот за более дешевую я почти выплатил кредит, осталось 4 тысячи евро, их отдать мне по силам. Можно ли оформить банкротство на одну квартиру, а вторую оставить себе и выплачивать за нее оставшуюся сумму?

— Закон позволяет банкроту платить за ту квартиру, где он живет, и не продавать ее в счет долга, — отвечает юрист. — Но замечу, что банкроту в процессе банкротства невыгодно до конца выплачивать задолженность, потому что как только он все выплатит, квартира тут же станет его собственностью — и на нее может претендовать администратор, чтобы продать ее. Лучше подождать, когда закончится процедура банкротства, и лишь потом выплатить остаток долга, можно перевести вторую квартиру в другой банк. О таких деталях клиент договаривается с банком–кредитором отдельно…