Затянувшийся конфликт

Конфронтация между Баку, Ереваном и Степанакертом характеризуется практически ежедневными боестолкновениями и человеческими жертвами

Никогда еще человечество так часто не говорило о необходимости сохранения мира, как в последние 20 лет, и, тем не менее, никогда еще в мире не было столько локальных войн, как на современном этапе истории. Парадоксальным внешне представляется и то, что многие вооруженные конфликты, развивающиеся вне территории нашей страны, оказывают решающее влияние на состояние национальной безопасности России, и то, что освещение этих конфликтов в отечественной прессе, мягко говоря, никак не является адекватным характеру, уровню и масштабам формируемых ими рисков и угроз. Так, например, ежечасно обновляя информацию о развитии грузино-югоосетинского конфликта, российские и зарубежные электронные СМИ практически игнорируют армяно-азербайджанское противостояние. А ведь конфронтация между Баку, Ереваном и Степанакертом, характеризующаяся практически ежедневными боестолкновениями и человеческими жертвами, уже давно вышла за рамки межгосударственного конфликта, превратившись в константный очаг острейшей и все нарастающей напряженности для существующих систем безопасности России, Европы и, пожалуй, всего мира. О нынешнем состоянии вооруженного противостояния вокруг Нагорного Карабаха и его перспективах рассказывает материал нашего политического обозревателя Павла Сергеева




Несмотря на то, что многолетний армяно-азербайджанский конфликт сегодня почти не освещается в средствах массовой информации, его нынешнее состояние не может не вызывать опасений, в том числе и в свете полного провала завершившегося на днях в формате Минской группы (МГ ОБСЕ) очередного раунда переговоров по его урегулированию. Дипломатичные (и не очень!) заявления посетивших Баку, Ереван и Степанакерт сопредседателей МГ от России, Франции и США, их мирные предложения остались неприемлемыми для всех сторон конфликта, вызвали резкую критику и в Азербайджане, и в Армении, и в Нагорном Карабахе. Более того, недавние заявления армянского и азербайджанского президентов, ни на один день не прекращающаяся минная и снайперская война на границах Нагорного Карабаха, а также активные боевые действия в районе сел Беркабер и Мизамлу Тавушской области и Казахского района собственно Армении и Азербайджана, в результате которых, по официальным данным, было убито и ранено несколько десятков военнослужащих обеих сторон, свидетельствуют о том, что вооруженный конфликт не только не близится к завершению, но чреват новой эскалацией…



Убежден, что абсолютно необъективной и безответственной сегодня будет любая попытка искать виновных в инспирировании и развитии армяно-азербайджанского конфликта, открытую фазу которого, тем не менее, можно уверенно датировать концом 80-х годов прошлого века. Именно в этот период армянская часть населения НКАО Аз.ССР, представлявшая национальное, но не численное меньшинство жителей этого искусственного территориального образования, выступила с требованием более широкого представительства в органах местной власти, а также расширения собственной культурной и политической автономии. Общая неразбериха, царившая в СССР накануне его развала, лишенная гибкости позиция советских и партийных руководителей Баку, поддержка соотечественников Ереваном и открыто провокационные действия участников конфликта в самой автономии очень скоро привели к развязыванию кровопролитного конфликта, вовлеченными в который очень скоро оказались не только отдельные криминальные элементы и даже целые незаконные вооруженные формирования обеих сторон, но и регулярные подразделения 4-й и 7-й гвардейской общевойсковых армий бывшего Закавказского военного округа ВС СССР.

На фоне нечленораздельной позиции руководства ЦК КПСС локальный межэтнический конфликт очень скоро перерос в широкомасштабную войну, в ходе которой стороны потеряли тысячи людей убитыми и ранеными и получили сотни тысяч беженцев, бежавших не только из НКАО, но и с мест своего постоянного проживания в Армении и Азербайджане, территория которых в тот период стали фактическим продолжением карабахской войны. К началу 90-х годов в автономной области практически не осталось азербайджанцев, поэтому, когда в начале декабря 1991 года руководители армянской общины провели в НКАО референдум о выходе Карабаха из состава Азербайджанской ССР, его итоги были вполне предсказуемыми. Была провозглашена независимость Нагорного Карабаха и начато формирование органов власти этой признанной лишь Арменией республики. В свою очередь, официальный Баку интенсифицировал военные попытки возвращения Нагорного Карабаха, активизируя боевые действия не только близ границ автономии, но и на всей протяженности армяно-азербайджанской границы, в результате чего, однако, очень скоро лишились двух районов на собственно азербайджанской территории – Шушинского и Лачинского.

Важно подчеркнуть, что в ходе военных действий стороны конфликта не раз, начиная со встречи в Железноводске в 1991 году, имели реальные возможности ограничить, приостановить, полностью прекратить войну и перейти к политическому решению спорных вопросов, но ни разу не воспользовались предложениями, поступавшими от оказавшейся втянутой в конфликт России, а также созданной на Минской конференции ОБСЕ в июне 1992 года специальной группы посредников. В результате, в конце марта - начале апреля 1993 года армяне захватили Кельбаджарский район и этот факт стал основой для принятия специальной резолюции Совета Безопасности ООН за номером 822, которая требовала «немедленного прекращения всех военных действий и враждебных актов, а также немедленного вывода всех оккупирующих сил». Призыв международного сообщества и предложение России прекратить ракетно-артиллерийские обстрелы и воздушные бомбардировки в районах Агдама, Степанакерта, Мардакерта, Гадрута и Физули не был услышан сторонами конфликта. 23 июля 1993 года армянские войска захватили Агдам, а в августе того же года азербайджанцы потеряли Физули и Джебраил и Кубатлы. Под нажимом Москвы к осени было достигнуто соглашение о кратковременном прекращении огня и возвращении оккупированных территорий, но в октябре армянские войска завершили захвата всего юго-запада Азербайджана.

Несмотря на многократные предложения России о прекращении конфликта, стороны продолжали широкомасштабные боевые действия в течение всей зимы и лишь в мае 1994 года, когда бои шли уже под Бардой и Евлахом, стороны вышли на бессрочное перемирие, номинально сохраняющееся до сегодняшнего дня.

Категорически не желая искать виновной стороны, возьму на себя смелость утверждать, что ответственность за эскалацию военных действий несут обе стороны. Игнорирование мнения международного сообщества и российских мирных инициатив, отказ от прекращения боевых действий с азербайджанской стороны и невыполнение обязательств по возвращению оккупированных земель – с армянской - привели к нынешней тупиковой ситуации, заложниками которой давно и, похоже, надолго стали не только Баку, Степанакерт и Ереван, но и Москва. Несмотря на получение некоторых, номинальных дивидендов, проиграли в этой войне, как оказалось, все стороны. Баку утратил контроль не только над территорией НКАО, но и над еще 7 (полностью или частично) районами страны. Степанакерт, подтвердивший де-факто свою независимость, де-юре лишился шансов на международное признание. Ереван подвергся обструкции со стороны многих, в первую очередь, мусульманских государств мира. Москва получила источник перманентной головной боли, подвергающий риску ее национальные интересы и сковывающий российскую инициативу и маневренность на всем Южном Кавказе…



Объективный анализ развития армяно-азербайджанского конфликта вокруг Нагорного Карабаха неоспоримо свидетельствует о том, что ожидать какой-либо прогресс в нем немыслимо без хотя бы минимального сближения позиций сторон, которые, надо подчеркнуть, являются на сегодняшний день взаимоисключающими.

По мнению президента Ильхама Алиева, краеугольным условием нормализации конфликта является выполнение армянской стороной 822, 853, 874 и 884 резолюций СБ ООН и безусловное освобождение всех оккупированных территорий. Что касается проблемы определения статуса Карабаха и предоставления автономии тех или иных полномочий, то это, по его словам, может произойти «только после вывода из области всех иностранных войск». Более того, выступая на днях перед военнослужащими погранвойск в Хачмазском районе, И. Алиев подчеркнул, что вопрос территориальной целостности Азербайджана не может являться предметом переговоров, «никогда не обсуждалось и обсуждаться не будет», а также заявил, что «Азербайджан готов вернуть свои земли военным путем». Азербайджанский лидер признает при этом, что «пока нет какого-либо другого механизма, который мог бы заменить на переговорах посредническую роль Москвы и Минской группы ОБСЕ», но все активнее начинает ратовать за расширение формата переговоров и привлечение к ним натовский структур безопасности.

Не менее категоричным является мнение бывшего степанакертского, а ныне ереванского лидера Роберта Кочаряна, который полностью исключает карабахскую тематику из переговоров по карабахскому же урегулированию. В своем недавнем заявлении, сделанном с трибуны Парламентской ассамблеи Совета Европы, армянский президент, в частности, не возражал против факта признания территориальной целостности Азербайджана, но, по его словам, «только с момента развала СССР и обретения им независимости», когда «на территории Азербайджанской ССР возникло два государства - Азербайджан и Нагорный Карабах, который никогда не был в составе независимого Азербайджана». По словам Р. Кочаряна, «речь на мирных переговорах может идти об освобождении занятых районов собственно Азербайджана, но никак не о карабахских землях», защищать которые официальный Ереван «готов от любой иностранной агрессии». Армянский лидер в целом высоко оценивает посредническую роль России и ОБСЕ в разрешении конфликта, но не возражает и против более активного задействования в нем «европейского фактора», а также североатлантических структур безопасности.

А вот по мнению президента самопровозглашенной республики Аркадия Гукасяна, «основополагающим принципом урегулирования является полноправное участие в любых переговорах карабахской стороны», не зависимо от того, устраивает это Баку или нет. Нынешний карабахский лидер также готов к возобновлению военного противостояния и, несмотря на позитивную в целом оценку участия в переговорах Москвы и Минской группы, ратует за дальнейшую активизацию посреднических усилий «различных европейских структур», которые, по словам его советника Манвела Саркисяна, «до последнего момента старались свести к минимуму контакты со Степанакертом, а теперь же началось настоящее паломничество» со смещением акцентов карабахского кризиса «в сторону решения гуманитарных проблем, например, возвращения беженцев, и может стать серьезным фактором».



Еще одной парадоксальностью нынешней тупиковой ситуации вокруг Нагорного Карабаха является его «интернационализация», привлечение к мирным переговорам все большего числа участников, что, однако, отнюдь не означает появления сколько-нибудь существенных шансов нормализации. Вынеся армяно-азербайджанский конфликт на повестку дня очередной сессии ПАСЕ, европейские страны, тем не менее, не сумели сделать ни одного внятного предложения для своих «новых соседей», которыми с лета нынешнего года официально стали и Азербайджан, и Армения. Не торопятся с помощью в разрешении многолетнего кровопролитного противодействия и новые стратегические союзники этих закавказских государств по НАТО, которые готовы принять индивидуальные программы развития партнерских отношений и с Баку, и с Ереваном, но не желают оказываться ввязанными в конфликт, перспективы мирного разрешения которого являются, мягко говоря, малоперспективными. Несмотря на регулярные заявления о том, что «чем дольше конфликт будет оставаться нерешенным, тем значительнее риск возобновления военных действий», не спешат расширять рамки своего участия в разрешении армяно-азербайджанского противостояния Соединенные Штаты, задействованные в переговорном процессе лишь в качестве одного из сопредседателей Минской группы. Не представляются перспективными в пане карабахского урегулирования и заметная в последнее время активизация усилий Турции и Ирана по достижению роли региональных лидеров во всем Закавказье. Неясной и расплывчатой, к сожалению, остается роль СБСЕ в разрешении армяно-азербайджанского противостояния, хотя этот международный институт в течение многих лет оставался чуть ли не единственным посредническим инструментом в поддержании хоть каких-то цивилизованных контактов между Баку, Ереваном и Степанакертом.

Последние предложения этой организации, сделанные от лица российского, французского и американского сопредседателей Минской группы СБСЕ в конце июля с.г., представляют собой один из самых очевидных парадоксов современной конфликтологии и, по заявлению большинства независимых экспертов всех сторон противостояния, предполагают достижение относительной стабильности за счет в зоне конфликта… поддержания константной напряженности.

Нет, ОБСЕ, разумеется, не выступает за поддержание напряженности как таковой. Но как, в таком случае, можно воспринять позицию этой организации, если она одновременно выступает за территориальную целостность Азербайджана, не признает нынешний статус Карабаха и считает необходимым освобождение всех оккупированных территорий и в то же самое время полагает, что Карабах и 7 оккупированных азербайджанских районов – «не одно и то же», что Степанакерт должен быть равноправным участником переговорного процесса, а сами «стороны не должны пассивно ждать того, что посредники изобретут что-то такое, что удовлетворит их»?! И что можно сказать, если даже сопредседатели Минской группы Организации по безопасности и сотрудничеству в Европе считают, что резолюции Совета Безопасности ООН по карабахскому кризису «принимались в иной обстановке, и сегодня они могут быть не выполнены. Срок выполнения данных требований миновал, и надо искать новый вариант урегулирования». Вот уж поистине парадокс…



Несмотря на постоянные и не всегда, увы, необоснованные претензии к Москве, все стороны карабахского конфликта сознают, что Россия сегодня остается единственной силой в мире, которая кровно заинтересована в скорейшем разрешении затянувшегося противостояния. Причем не просто мирном, но справедливом и всеобъемлющем. И обосновано это целым комплексом самых что ни на и есть объективных факторов, диапазон которых варьируется от обязательств Москвы как правопреемницы СССР, помноженных на геополитические интересы РФ в приграничном регионе Южного Кавказа, до проблем традиционных исторических и культурных связей между нашими народами, кратных интересам почти 6 млн. азербайджанцев и армян, временно или постоянно проживающих сегодня на территории Российской Федерации.

Наша страна объективно не может оставаться в стороне от карабахской проблемы и вполне в состоянии выработать и предложить взаимоприемлемый вариант урегулирования конфликта, эскалация которого грозит почти неминуемым втягиванием России – члена Договора о коллективной безопасности СНГ – в не исключаемое возобновление боевых действий между Арменией и Азербайджаном со всеми вытекающими из этого следствиями. Для того же, чтобы полностью и окончательно исключить вероятность развязывания новой войны, Российской Федерации, в принципе, надо не так уж и много. Во-первых, полностью и окончательно избавиться от сиюминутных пристрастий, зачастую определяемых не национальными интересами страны, а шкурнической позицией лоббистов от одной или другой сторон конфликта. Во-вторых, пора раз и навсегда лишить конфликтующие (да и любые другие!) стороны возможности использовать российские ресурсы, будь то коррумпированные чиновники или ангажированные журналисты, для оказания сколько-нибудь ощутимого влияния на выработку российской позиции по тому или иному вопросу. В-третьих, настало время выработать четкие и внятные представления о собственных интересах как на Кавказе, так и в любом ином регионе мира, в рамках которых можно успешно решить не только карабахскую, но и любую иную проблему, представляющую прямую или опосредствованную угрозу текущим и долгосрочным интересам национальной безопасности Российской Федерации. Это – единственный способ достижения вполне логичной и прагматичной стабильности в нынешнем нелогичном и парадоксальном мире.