Зов
О судьбе русских мигрантов в Липецкой области
В 1992 г. в Ломовое приехали горожане, жители Алма-Аты, азиатской столицы, самого красивого из республиканских столиц бывшего СССР. Там родились их дети, порой они сами, а кое у кого и родители были местными уроженцами.Для них азиатская столица стала мачехой, поднявшей восстание, откуда выдавливали чужаков со славянской внешностью. "Уезжайте к себе в Россию, - таков был смысл действий коренных жителей. - Уезжайте голыми, босыми, а нам оставьте всё, что вы заработали!".
Как свидетельствуют кинодокументы тех лет и как рассказывают некоторые участники великого переселения, многими из них овладел романтический порыв. Они возвращались на свою историческую Родину, чтобы принять участие в возрождении новой свободной России.
Большинства из тех, кто приехал из Алма-Аты весной 1992 года, уже нет в посёлке. Уехали в города. Несколько семей переселилась в Ломовое и пошли работать в колхоз "Победа", которой давно ничего не платил своим работникам. Из первых поселенцев осталось всего семь семей, но приехали другие.
С местными жителями у переселенцев сложились добрые, соседские отношения. Исконные ломовцы видели, как упорно приезжие трудятся. И когда в конце 1995 года истерзанные недоброжелательством местных властей, переселенцы решили бросить это место и перебраться в другую область (в истории постсоветской миграции случалось и такое), то к ним пришли местные жители и попросили: не уезжайте, земли на всех хватит, вы ни кому не мешаете...
История посёлка "Зов" порой напоминает приключения американских переселенцев на Диком Западе. Только никакой героики. Тяжёлая будничная работа и необходимость постоянно преодолевать препятствия, воздвигнутые "соплеменниками", тоже русскими людьми с одной лишь разницей, что они обладали властью. Они испугались чужаков, образованных, приехавших из больших городов, увидели в их организованности угрозу своему благополучию.
А ведь рядом, в Воронежской области есть цивилизованный пример вживания мигрантов в российскую глубинку. В Борисоглебске выстроен микрорайон на 20 тысяч жителей и создано более тысячи рабочих мест. "Зов" мог бы стать чаплыгинским Борисоглебском, привлечь на эту бедную окраину Липецкой области инвестиции. Но его достижения намного скромнее. И это личные достижения работников товарищества.
Не ко всем мигрантам Липецкой области власти относились враждебно. У них были свои любимчики. По - миграционным программам в область приходили большие деньги. И они были освоены. В посёлке Сенцово, в пригороде Липецка для переселенцев из Киргизии была выстроена фабрика по производству обоев из пеноплена и бумаги. Но этот товар не имел спроса на рынке и сейчас постройка высится мёртвым памятником безответственности местной администрации, давшей добро на эту стройку и экономической неграмотности тех руководителей, в чьи руки было отдано дело. Новосенцовцы живут бедно, за счёт своих огородов или ездят на работу в недалёкий областной центр.
Миграционная служба Липецкой области сделала крупные вложения ещё в несколько производств, но везде эти деньги не принесли какой-либо видимой пользы, не создали новых рабочих мест для мигрантов. По факту нецелевого расходования миграционных денег было заведено уголовное дело, руководитель миграционной службы попал под уголовное преследование, но был амнистирован. Ни денег, ни виновного.
Большие миграционные деньги прошли мимо "Зова". Но ему немного помог фонд "Соотечественники". Он дал технику для обработки земли.
За 8 лет переселенцы обустроили эту землю, эту, выделенную властью была проложена собственная электролиния, но долго не было водопровода, который никак не желало достраивать получившее авансом деньги местное предприятие "Водоканал". Оно чувствовало свою безнаказанность: местное руководство не любило приезжих. Много лет в посёлок воду возили в железной бочке. А когда, наконец, вода пришла в посёлок, то украли трансформатор с водокачки. Милиция это преступление так и не. Раскрыло. И ещё год "зововцы" пили воду из бочки, имея свою артезианскую скважину водонапорную башню. И только весной 99 года, накануне семилетия посёлка, в нём заработал водопровод. Газ был проложен по посёлку пару лет назад, но только в прошлом году к нему подключились первые дома.
Поскольку местные власти игнорировали их, то ломовские переселенцы сами позаботились о себе. У них есть рабочие места. Есть сельскохозяйственное производство и товарищество "Зов", которое обрабатывает 270 га земли. И ещё 50 га районный комитет по землеустройству выделил ему нынешнем летом из земель развалившегося сельхозкооператива "Победа". Это поле возле оживлённой трассы председатель "Зова" окрестила "политическим". По нему будут судить, как приезжие освоили новое для себя дело - землепашество. И если сочтут, что те уже умеют выращивать пшеницу и ячмень, то, может быть, прирежут ещё кусок гуляющей под сорняком пашни.
Товарищество "Зов" с самых первых дней возглавляет одна из его учредителей - Олимпиада Игнатенко. Вместе со своими товарищами по несчастью, она, в прошлом преподаватель вуза, читавшая курс для машиностроителей, училась держать огороды и скотину, осваивала премудрости обращения с землёй, как пахать и как сеять, когда убирать... И каждый раз они обращались за советом к местным специалистам и получали дельные рекомендации.
Помимо "Зова", Олимпиада Артёмовна возглавляет ещё и областную общественную организацию по защите прав беженцев и вынужденных переселенцев "Отчизна". А ещё она член Совета переселенцев при председателе Госдумы по вопросам миграции. Она много времени проводит в поездках.
Недавно прилетела из Женевы, где принимала участие в очередном заседании рабочей группы по интеграции. И хотя это была не первая поездка в ухоженную Европу, но свежий и разительный контраст не давал ей покоя. И как только ее взгляд останавливался на более чем непритязательной улице, где жилые дома чередовались с фундаментами, выглядывающими из двухметровой травы. Она начинала выговариваться: "Мы, русские, просто красавцы и богатыри, и руки у нас умелые, а живем мы плохо. Отчего ж мы такие?.."
Ответ на этот вопрос дает сама жизнь…
...Вот на этом милицейском посту в 97 году близ границы с Рязанской областью у них забрали единственный КаМАЗ, без которого "Зову" не выжить. Он вез из Иванова ткани для швейного производства. Их остановила милиция, заставила выгрузить все на обочину, а была весенняя грязь. КАМАЗ угнали, и он месяц стоял во дворе у частного лица... Больше не на чем было возить ни материалы для строительства, ни зерно нового урожая. Было ясно, что в области правды не добиться. И одна надежда на Москву, на Верховный Суд.
Олимпиада Артемовна как-то сказала, что эти годы сильно изменили ее. Той женщины, которая в 92 году привезла свою семью из Казахстана, я не знала, а увидела ее только в кадрах документального фильма. Она еще вся в прошлой жизни, преподаватель республиканского ВУЗа. Внешне: пышная прическа и маникюр. По духу: типичная интеллигентка-шестидесятница с романтическим уклоном. Она говорит о радости возвращения на историческую Родину ради возрождения России.
Тот приподнятый душевный настрой переплавился в стихи, ставшие Гимном для всех переселенцев: "Мы вернулись, Россия, вернулись домой из далекого царского ссыльного юга. - ...Было много дорог, мы пошли по одной, чтобы вдруг нам не стать голытьбой зарубежной..."
Переселенцы создали швейное производство ООО "Анна" выделенное из товарищества. Это 13 рабочих мест. Ассортимент обширен и разнообразен. Все свои изделия они продают на вещевых рынках Липецкой и Рязанской областей. Шьют в будние и торгуют в воскресные дни. Зимой и летом торговля идёт под открытым небом. Но тысячи самых разных российских граждан занимаются таким же делом. Они чувствуют себя такими же, как и все.
Переселенцам приходиться действовать в тех стеснённых рамках, которые навязывают обстоятельства. Дома могли построить себе только те семьи, в которых несколько работников. Если же зарплату приносит один глава, как у водителя Якубова Эльдара, то семья продолжает жить в вагончике, похожим на большой пенал. На его участке пока что большой фундамент, но он настроен оптимистично. И считает, что в этом году возведёт стены, а в будущем - может быть и закончит стройку. У него трое детей школьников и жена - инвалид. Но ему, жителю крупного узбекского города Намангана из благословенной Ферганской долины нравиться место, где он собирается возвести свой дом - зелёная поляна на краю посёлка, откуда начинается широкое луговое раздолье, заросли всё той же неизбывной в здешних местах пижмы.
Но, пожалуй, самыми образцовыми хозяевами в посёлке являются Седюкевичи - Мария и Владимир, их взрослые дети живут отдельно, и они рассчитывают только на себя. Пока что они обитают в вагончике. Но стены их большого дома поднялись под крышу, которую они до зимы покроют, вполне возможно, что и газ подведут и даже заселяться. Чтобы собрать средства для достройки, они весной продали двух своих коров, но продолжают держать большое хозяйство - баранов, бычка, птицу. Их огород можно показывать на выставке - настолько он ухожен. У них и самый взрослый в посёлке, высотой в человеческий рост и уже плодоносящий сад, усыпанные черешни, первые яблоки и груши.
Молодое поколение переселенцев уже вписалось в российскую действительность. Племянник Владимира Николаевича Александр Седюкевич женился на девушки из ближнего села Пиково и у них растёт сын. Государство признаёт переселенцев своими полноценными гражданами - призывает юношей в армию. Отслужив положенный срок в армии, в Чечне, вернулся в июле Дима Жидков, к радости своей большой семьи и всех соседей. И плохо укладывается в голове, что этот полуподросток-полуюноша уже ветеран боевых действий.
Вот так живёт посёлок переселенцев "Зов", маленькая частичка российской глубинки, живёт трудной рабочей жизнью, обустраивается на новом месте. В последний год заканчивать возведение жилья ему помогает областная программа "Свой дом", по договорам они получают в кредит материалы и денежные средства.
"Зов" - невидимое летом с большака поселение, до которого последние километры пути становятся порой недоступны для легковых машин из-за бездорожья. Проект дороги уже готов, но как всегда нет денег. Богатый дорожный фонд Липецкой области покрывает многие далёкие от дорожного строительства нужды. Только вот на стороительство дорог в сельской глубинке финансов не хватает. И кто знает, сколько же лет посёлку ждать, когда в него придёт настоящая ровная и твёрдая дорога, которая даст переселенцам уверенность, что они такие же российские и липецкие жители, как и все люди в ближней и дальней округе.