1150-летие Полоцка

У истоков древнерусской государственности

Портал RUSSKIE.ORG представляет вашему вниманию текст выступления члена Союза писателей Белоруссии, члена Союза писателей России, Председателя Витебского общественного объединения «Русский дом» Андрея Евгеньевича Геращенко на Международной научно-практической конференции «1150-летие образования Древнерусского государства: история и современность», прошедшей под эгидой Гражданского форума России, Украины и Белоруссии при участии Института Русского зарубежья 12 сентября 2012 г. в Киеве.

Славяне имеют давнюю историю, и в древности они были известны под именем венеды или вены. До сих пор финны и эстонцы так и называют русских (vene и venaja), а немцы – славян (лужичанских сербов), которые и поныне живут в Германии. Само же слово «вен-д»  уходит корнями в ещё более далёкие времена и, по мнению известного советского учёного-слависта, академика Николая Севастьяновича Державина означает «человек, народ».  Современное же слово «славяне» или как говорили в старину, «словене» (сло-вене) состоит из двух частей: «вен-е» - народ  и «сло» (от слонце – солнце), поэтому его значение можно определить как «народ солнца». Подобное толкование подтверждается многочисленными историческими источниками. Так, в великом памятнике древнерусской литературы «Слове о полку Игореве» прямо говорится, что русичи (т.е. русские славяне) – Даждьбожьи внуки, а ведь Даждьбог – это славянское божество солнца и солнечного света, податель тепла и света. Его имя слышится в самой краткой, дожившей до наших дней, молитве: «Дай, Боже!». И совсем не случайно старинный славянский узор, который запечатлён на государственном флаге Республики Беларусь  носит название «Восходящее солнце». Нынешний государственный флаг, таким образом, несёт в себе глубокую историческую преемственность, уходя своими корнями в наше далёкое прошлое.

Одним из русских племён, живущих на территории современной Беларуси, были кривичи. Точно неизвестно, откуда появилось само слово «кривичи». Возможно, оно связано с именем одного из родоначальников или старейшин – Крива, но более вероятно, что оно обозначало кровное родство кривичских родов и напрямую происходило от слово «кровь» в его более раннем варианте произношения. Кривичи - могучее славянское племя. Они пахали землю, разводили скот, занимались ремёслами. Наши предки были светловолосыми и голубоглазыми. Поэтому не случайно в нашей культуре всегда такое большое внимание уделялось колосящимся полям, голубым василькам, плетению из соломы – воедино сливался внешний облик кривичей и их духовная и нравственная культура. Поэтому и нынешний белорусcкий герб содержит в себе такие геральдические элементы, как налитые спелым зерном колосья и цветущие васильки.

Кривичи, как и другие русские племена, были привержены народоправству и всё решали на специальном собрании – вече, где сообща важные вопросы решали все взрослые мужчины. Любые трудности они старались преодолевать вместе, помогать соседям. Общими для жителей кривичского селения были и праздники. В отличие от многих других народов того времени кривичи, как и все русские или восточные славяне, не держали захваченных врагов в рабстве пожизненно – через некоторое время они или отпускали их домой, или разрешали остаться в качестве равноправных жителей поселения. Женщины были очень скромны и преданы своим мужьям. В случае смерти мужа женщина часто предпочитала смерть жизни во вдовстве.

Ещё в «Стратегиконе» - военном трактате Византийской империи, написанном множеством авторов, отмечалось, что славяне очень свободолюбивы, не желают подчиняться, их нельзя склонить к рабству. Наши предки отличались также большой выносливостью – легко переносили самые разные трудности – жару, холод, дождь, недостаток пищи и одежды. Изначально они селились в труднодоступных местах – лесах, на берегах рек, среди озёр и непроходимых болот. Во время сражений часто использовались выгоды местности – устраивались засады. Чаще всего у воинов были небольшие копья, луки, отравленные стрелы, однако в целом у кривичей было чрезвычайно разнообразное вооружение. Одежда представляла собой холщовые рубахи, штаны и платья.

Шло время, увеличивалось населения, и кривичи начали строить городища – поселения на возвышенностях, находящихся на берегах рек. В городищах располагались жилища людей, амбары для хранения зерна, загоны, в которых содержался скот. Для защиты от врагов городище укреплялось земляным валом и деревянной оградой. Сама жизнь среди бескрайних лесов на берегах рек предполагала такие занятия, как рыболовство, охоту, содержание пчёл. Но самым важным и главным занятием было земледелие. Первоначально обрабатывались небольшие земельные участки в поймах рек при помощи мотыг. Постепенно посевы расширялись, пойм не хватало, и наши предки начали вырубать леса, сжигать деревья и на образовавшихся таким образом полях выращивали рожь, пшеницу, горох, бобы, лён, коноплю, вику. Но такие поля приносили хороший урожай только два-три года, а затем истощались, и приходилось вырубать новые участки леса. Затем перешли к новому виду земледелия – стали пахать сохой, применять севооборот – в один год заселяли одно поле, в другой – другое. Это позволяло получать более высокие урожаи. Также активно развивалось скотоводство – у кривичей было немало овец, коров, лошадей, коз и свиней. Кривичи занимались ткачеством и гончарным делом – изготавливали льняную одежду, глиняную посуду. Выплавляли и железо из болотной руды. А вот олова, янтаря и меди на территории кривичей не было. Но предметы, изготовленные из этих материалов, археологи при раскопках городищ находили. Связано это с тем, что кривичи активно торговали с другими славянскими и прочими племенами, выменивая необходимые им товары на шкуры, шерсть, льняное полотно, мёд, мех, воск и другие товары.

В религиозном отношении кривичи были язычниками. «Народ солнца» полностью оправдывал своё названия в своих верованиях. Помимо Даждьбога наши предки поклонялись и другим богам, так или иначе связанным с культом солнца и света – Коляде и Купале, символизирующим зимнее и летнее солнцестояние, Сварогу – богу неба и света, Яриле – ярому бог пробуждающейся природы и вешнего света, богу урожайности, хозяину лета. Из других богов стоит упомянуть бога воздушных стихий (ветра, бурь) и пространства Стрибога, бога мудрости, богатства и благополучия Велеса, бога грома и молнии Перуна. Со временем, с возникновением и укреплением княжеской власти именно Перун стал главным и наиболее почитаемым богом, который, как и древнегреческий Зевс или римский Юпитер, был символом власти, мужества и силы, способный громовыми раскатами поразить и уничтожить всех врагов.

Перун оказал глубокое влияние на нашу культуру. Громовой знак в виде колеса с шестью спицами как защита от молнии был вырезан на каждом славянском доме, а «перунов крест» (от старославянского «крес» – огонь) прочно вошёл в восточнославянский народный орнамент, а само слово «Пярун» означает в белорусском языке – гром.

Помимо богов люди чтили духов, боялись их, просили о помощи, приносили им жертвы. По мнению славян, боги и духи были связаны с душами их предков.

Для славления (почитания) богов устраивали предназначенные для этого капища или святилища, где размещали их образы – кумиры. Обычно  это были круглые площадки в несколько десятков метров шириной. В центре стоял один или несколько столбов-кумиров, а само капище было огорожено деревянным частоколов, в котором были сделаны специальные проходы. Неподалёку от частокола были ямы, в которых во время религиозных обрядов и церемоний разжигались костры. Богослужения проводили жрецы - волхвы и вещуны.

Верили славяне и в магию или волошбу – носили специальные обереги: коника, связанного с благосостоянием, счастьем и культом солнца, топорики, означающие силу Перуна, гребешки, призванные защитить от болезней, ложечки и ключики, символизировавшие святость и сохранение имущества. Клыки и когти хищников были призваны отгонять злых духов.

Существовало у славян и особое почитание Огня. По представлениям славян Огонь Сварожич непосредственно связывал мир людей с миром богов и окружался особым почитанием. Известный немецкий ученый и путешественник XVII века Адам Олеарий , побывавший в Новгороде в 1654 году, отмечал в своей знаменитой книге «Описание путешествия в Московию», что новгородцы называют огонь «перун», что свидетельствует о причислении славянами огня к горнему, т.е. божественному миру. Поэтому кострище запрещалось заливать помоями, класть в него острые предметы, плевать в него.

«Вечный огонь», который уже в наше время зажигается на месте больших сражений и в память о погибших имеет непосредственную связь с этим древним культом наших предков.

Постепенно кривичские земли развивались, на местах наиболее успешных городищ начали появляться первые городские поселения. Первое летописное упоминание о Полоцке относится к 862 году. Таким образом Полоцк является старейшим городом Беларуси и одним из древнейших славянских городов. В знаменитой древнерусской «Повести временных лет» говорится об участии кривичей в походе великого князя киевского Олега Вещего на столицу Византии Царьград (Константинополь).

Полоцк был одним из русских градов, которому византийцы уплатили дань. Но сам город не возник единовременно и сразу именно в 862 году – понятно, что поселение появилось задолго до этой даты на месте разросшегося древнего кривичского городища, расположенного на берегу Полоты – притока Западной Двины. Именно Полоте Полоцк и обязан своим названием. Городище располагалось на расстоянии около 800 метров от места впадения Полоты в Западную Двину и занимало всего около гектара земли (площадь 100 на 100 метров). Это был древний град – укреплённый населённый пункт. Возле самого града было предградье. Археологи обнаружили там остатки множества предметов славянской лепной керамики. Но полноправным городом Полоцк стал после появления на другом берегу Полоты в Заполотье посада. В X-XI  веках возникли новые предградья-пригороды. На правом берегу Западной Двины возник новый укреплённый центр в десять раз больше по площади, чем городище, позднее получивший название Верхнего замка.

Возникли города и в других частях населённых кривичами лесистых равнин– появились Смоленск и Псков. Города постепенно становились военно-экономическими центрами, и постепенно единое кривичское княжение разделилось на три части – смоленских, псковских и полоцких кривичей. Полоцких кривичей всё чаще стали называть «полочанами», хотя и общее племенное название «кривичи» достаточно часто встречается в летописях и иных исторических документах еще XII века. В окрестностях Полоцка крупными поселениями кривичей были Витебск, Лукомль и Браслав.

Кривичи были влиятельным княжением на Руси. Так, великая княгиня киевская Ольга, первая женщина-правительница Руси (королева ругов-русов, как ее называли западные хроники), основавшая в 974 году (по другим данным – в 947 году) Витебск, была родом из кривичской Псковской земли. Вот как писал об Ольге древний летописец:
«Была она как денница перед солнцем, как заря перед рассветом. Она ведь сияла, как луна в ночи».

А еще раньше, во второй половине IX века,  кривичи совместно с новгородскими словенами и другими племенами участвовали в призвании варяжского князя Рюрика на Русь.

XI столетие было веком наивысшего могущества Полоцкого княжества. Успехи в жизни полочан этого периода напрямую связаны с деятельностью знаменитого полоцкого князя Всеслава, позднее прозванного Чародеем. Первые десятилетия своего долгого правления Всеслав укреплял княжество и отстраивал Полоцк, сохраняя добрые отношения с великим князем Ярославом Мудрым.

Вначале в Киеве, а затем и в Новгороде были возведены Софийские соборы, посвящённые мудрости божьей (по-гречески «софия» - мудрость). Это с одной стороны усиливало позиции христианства, а с другой повышало сам статус городов, потому что главный Софийский собор был расположен в Царьграде (Константинополе) – столице Византийской империи. Полоцк не хотел оставаться в стороне, тем более, что в городе был свой епископ. При Всеславе Чародее на месте сгоревшего деревянного православного храма был заложен, а затем построен и полоцкий Софийский собор. Ширина собора составила более 26 метров, длина – почти 32 метра. В центре располагался главный барабан, увенчанный куполом. По сторонам – ещё четыре таких же сооружения, но поменьше. Было также три вспомогательных купола. Всего – семь куполов. Для сравнения у киевского Софийского собора было 13 куполов, у новгородского - 5. Ряды камней сменяла кирпичная кладка, устроенная особым способом, схожая с византийской и ранее применявшаяся и в Киеве – одни ряды плинфы (тонкого плоского кирпича) выходили наружу, а другие были углублены. Эти углубления затем замазывали цемянкой – смесью извести и толчёного кирпича. В результате получались прочные стены с каменными вкраплениями, которые к тому же издали играли на солнце, придавая храму красивый бело-красно-розовый цвет. В чисто архитектурном отношении это был, безусловно, византийский стиль, но, в отличие от киевского храма, прослеживались элементы храмовой архитектуры Балкан. Внутри Софийского собора были большие Хоры (площадки-балконы), предназначенные для князя и знати. Внизу в общем зале было место для всех остальных. На Хоры вела специальная лестница, находящаяся в одной из башен. Позже, в XII-XIII веках к собору были пристроены и другие помещения, в том числе и княжеская усыпальница. Усопших князей хоронили в особых саркофагах, которые складывали из уже знакомой нам плинфы. Археологи обнаружили 16 таких саркофагов.

Внутри Софийский собор был расписан орнаментальными фресками, в которых чётко прослеживается влияние как византийской школы, так и киевских мастеров. Киев в тот период был единственным местом на Руси, где была своя художественная школа, поэтому всё вышесказанное позволяет предположить, что при сооружении Софийского собора вместе трудились византийские, киевские и полоцкие мастера. Софийский собор стал настоящим культурным и политическим центром Полоцка. В нём проводились важные мероприятия, хранилась княжеская казна и библиотека, церковные ценности, возле храма вероятнее всего было и место проведения полоцкого вече. В XVII-XVIII Софийский собор был перестроен и, к сожалению, не дошёл до нас в своём первозданном великолепии. Возможно, со временем он будет восстановлен в прежнем виде рядом с нынешним Софийским собором.

Рос и развивался и сам город, который к этому времени насчитывал примерно 5 тысяч жителей, и по тем временам был довольно крупным городом. Мощный деревянный кремль защищал Верхний замок, расположенный в месте слияния Западной Двины и Полоты, имевший около десятка мощных деревянных башен. Ремесленно-торговый центр города – посад, раскинулся на противоположном от Верхнего замка правом берегу реки Полоты. Через Полоту был переброшен подвесной мост, соединявший посад с замком. Сегодня туристы, посещающие Софийский собор, могут видеть современный пешеходный подвесной мост, ведущий в Заполотье. Это, конечно, не тот, прежний мост, но само его существование – зримое свидетельство вековой исторической преемственности и народной памяти полочан.

В 1054 году умер Ярослав Мудрый. Его земли были поделены между сразу шестью сыновьями. В это же время на русские земли с юго-востока из степи стали вновь нападать кочевники – место окончательно разгромленных в 1037 году Ярославом Мудрым печенегов (именно в честь этой победы и был заложен киевский Софийский собор) заняли новые кочевые орды – торков и половцев, ранее незнакомых русичам. В ответ на их набеги трое князей, сыновей Ярослава Мудрого – Изяслав, Святослав и Всеволод, в 1060 году направились в поход против торков. Они пригласили для участия в нём и Всеслава Чародея, который принял участие в походе. Торки были разгромлены.

Но между наследниками Ярослава Мудрого не было согласия. Войны с половцами шли с переменным успехом. Порой половцы опустошали большие территории, угоняли людей в рабство. Князья чаще воевали поодиночке, обвиняли друг друга в поражениях. Начались столкновения и между самими русскими князьями. Вот что с горечью сказано о тех лихих временах в бессмертном «Слове о полку Игореве»:

«Война князей против поганых пришла к концу, ибо сказал брат брату:

«Это моё, и то моё же». И стали князья про малое как про великое говорить,

а сами на себя крамолу ковать.

А поганые со всех сторон приходят с победами на землю Русскую».

В развернувшейся междоусобных распрях не осталось в стороне и Полоцкое княжество. К тому времени вновь обострились торговые споры полочан с Псковом и Новгородом и, убедившись в слабости великого киевского князя, Всеслав в 1064 году двинул войско к Пскову. Однако мощные стены псковского кремля Чародей взять не смог и отошёл от города. А вот через год Всеслав Чародей добился успеха  На берегу реки Черехи (ныне Псковская обл.) он разбил войско новгородского князя Мстислава Изяславича и занял Новгород. Новгород наполовину был сожжён. Всеслав захватил пленных и снял с храма Святой Софии колокола, вывезены были и другие церковные ценности. Почему же был разграблен Софийский Собор Новгорода – ведь в Полоцке был такой же? Такими тогда были обычаи, которые нашим современникам могут показаться странными и жестокими. А в начале 1067 года Всеслав идет на Новгородок (совр. Новогрудок) и занимает его.

Естественно, что такие действия  не осталось без последствий. Недавние союзники Всеслава по походу на торков – великий киевский князь Изяслав и его братья Святослав и Всеволод вступили зимой 1067 года на полоцкие земли, и подошли к Минску, в то время пограничной крепости Полоцкого княжества и  взяли город «на щит». Всеслав со своим войском опоздал. Противоборствующие войска сошлись на берегу реки Немиги недалеко от Минска и 7 дней простояли друг против друга в глубоком снегу. Наконец, 3 марта Всеслав атаковал войска Ярославичей, началось ожесточённое сражение и много воинов пало с обеих сторон. Битва на Немиге вошла в историю как одна из крупнейших и наиболее кровавых междоусобных битв на Руси.

«На Немиге снопы стелют из голов, молотят цепами

харалужными, на току жизнь кладут, веют душу от тела.

 У Немиги кровавые берега не добром были

засеяны - засеяны костьми русских сынов».

«Слово о полку Игореве»

В той недоброй битве верх одержали братья Ярославичи. Всеслав же покинул поле сражения и его не преследовали. В то же время Ярославовичи понимали, что война не окончена, а вот сил для её дальнейшего продолжения не имели. Не найдя ничего лучшего, сыновья Ярослава Мудрого пошли на обман – они пригласили Всеслава и его сыновей приехать к ним для переговоров. Чтобы полоцкий князь ничего не заподозрил, они целовали крест в знак того, что ему нечего опасаться. Но когда Всеслав с сыновьями переплыл Днепр (события происходили недалеко от Орши) и прибыл в шатёр Ярославовичей, воины Изяслава схватили и самого Чародея, и его сыновей и повезли в Киев. Там пленников бросили в поруб – тюрьму без дверей, построенную вокруг узников, в которой было единственное маленькое окошко. Через него князю и его сыновьям подавали еду. В этом порубе Всеслав Чародей провёл долгие четырнадцать месяцев.

Страшной бедой для всей Руси обернулось это братоубийственное противостояние. Половцы всё больше разоряли русские земли. В 1068 году вновь три сына Ярослава объединили свои силы, как и в случае похода на торков, но на реке Альте в жаркой битве потерпели горькое поражение от половцев. Русские дружины были ослаблены междоусобной войной и страшной битвой на Немиге. Не было с князьями и их бывшего союзника, а ныне пленника – полоцкого князя Всеслава Чародея. Половцы пожгли и разграбили Переяславльское княжество и направились к Чернигову, однако там в жестоком сражении черниговский князь Святослав с тремя тысячами дружинников наголову разгромил 12 тысяч кочевников. Киев был спасён, однако половецкая угроза полностью устранена не была. Половцам нужно было нанести окончательное поражение, но на Руси началась новая смута – князья боролись между собой за выгодные «столы», земли и города, не гнушаясь при этом приводить с собой и половцев. В удобные моменты кочевники нападали и сами.

В поражении на реке Альте киевляне обвиняли Изяслава. Они также считали, что будь с киевскими дружинами заодно и полоцкий князь Всеслав, сидевший в порубе, русичи одержали бы победу, как это было ранее в битве с торками. Киевляне потребовали от Изяслава раздать им оружие и лошадей, чтобы самим защитить Киевское княжество от половцев, раз сам Изяслав не в состоянии этого сделать. Но Изяслав, знавший о своей дурной славе, больше половцев опасался бунта и отказал киевлянам в их требовании. Однако это не остановило горожан – они подняли восстание, бросились к порубу, где сидел Всеслав Чародей, освободили его и сыновей и провозгласили великим киевским князем. Изяславу удалось бежать.

Такое неожиданное появление Всеслава на киевском престоле, когда он в одночасье смог освободиться из поруба и занять великокняжеский «стол», привело всех современников в чрезвычайное изумление. Это казалось настолько необычным, что в те времена не нашлось иного объяснения, кроме того, что здесь не обошлось без волшебства, и что Всеслав был чародеем, которого не может удержать ни одна темница. Именно с тех пор прозвище Чародей окончательно закрепилось за Всеславом – так его теперь называли не только в Полоцке, но и по всей Руси и даже в других странах. Называет Всеслава колдуном и оборотнем и «Слово о полку Игореве»:

«Всеслав князь людям суд правил, князьям города рядил, а сам ночью волком рыскал; из Киева до петухов, великому Хорсу волком путь перебегая, в Тмутаракань добирался. Ему в Полоцке звонили заутреню рано у святой Софии в колокола, а он звон тот в Киеве слышал. Хоть и вещая душа была в отважном теле, но часто он беды терпел. Ему вещий Боян такую припевку, мудрый, сложил: «Ни хитру, ни горазду, ни ведуну искусному суда божьего не миновать».

Всеслав княжил в Киеве семь месяцев, но он не стремился к великокняжеской власти. Вскоре, во время одного из походов, Всеслав скрытно возвращается в Полоцк. Это опять же послужило основой для слухов о том, что Всеслав использовал при этом свои сверхъестественные способности.

Изяслав же при помощи польских войск вернул себе Киев, расправился со сторонниками Всеслава и, собрав войска, пошёл на Полоцкую землю. В 1069 году Изяслав взял Полоцк  и посадил на полоцкий стол своего сына Мстислава. Всеслав подался на север и нашёл пристанище среди води – финско-прибалтийского племени, жившего на южных берегах Финского залива, которое раньше вместе с Всеславом участвовало в его походе на Новгород.

Мстислав вскоре умер, и полоцкий престол занял другой сын Изяслава – Святополк.

Тем временем Всеслав собрал войско из води и вновь отправился в поход на Новгород. Но там Чародей потерпел поражение, снова попал в плен (на этот раз уже к новгородцам), однако каким-то образом опять оказался на свободе.

Собрав новую рать, Всеслав Чародей в 1071 году подошёл к Полоцку и, опираясь на поддерживавших его горожан, изгнал из города Святополка. Встревоженный Изяслав отправил против Всеслава войска под началом своего сына Ярополком. Полочане вышли навстречу, потерпели поражение, но Полоцк Ярополку взять так и не удалось.

В 1078 году умер Изяслав и на княжеский престол вступил его брат Всеволод, который, однако, был формальным великим князем. Настоящая власть принадлежала его сыну, черниговскому князю Владимиру Мономаху(10), который ясно осознавал всю губительность для Руси междоусобных войн.

Он много усилий посвятил замирению князей, прекращению усобиц отражению половецкой угрозы. И его труды не пропали даром. В начале 1103 года у Долобовского озера вблизи Киева состоялся съезд князей, на котором Владимир Мономах, великий князь киевский Святополк и другие князья договорились о совместных действиях против половцев. После чего русские рати под началом самого Владимира Мономаха совершили три (1103, 1107, 1111 г.г.) победоносных похода в половецкие степи. Причем в этих походах принимали участие и дружины из Полоцкой земли во главе со старшим сыном Всеслава Чародея Давыдом. После того как Владимир Мономах в 1113 году стал великим князем, русские войска совершили очередной крупный поход в степь (1116 г.), половцы были разбиты и откочевали подальше от границ Руси в предгорья Кавказа. Половецкая угроза была надолго устранена.

Миротворческая деятельность Владимира Мономаха  в отношении княжеских усобиц самым благоприятным образом сказалась на благополучии русских земель, в том числе и Полоцкого княжества. Это было время его расцвета. Полоцкая земля раскинулась по всему Поозерью, окрестностям Птичи и Свислочи. Власть Полоцка распространилась глубоко по течению Западной Двины в сторону Балтийского моря. Там, в Прибалтике, были основаны города-крепости Герцике и Кукенойс (ныне село Ерсика и посёлок Кокнесе в Латвии). Полоцк стал крупным военно-политическим и ремесленным центром Руси.

После смерти в 1101 году Всеслава Чародея Полоцкое княжество было разделено между его сыновьями и, хотя ещё некоторое время власть Полоцкого князя формально признавалась в остальных городах, фактически перестало быть единым целым. Удельные князья Минского, Оршанского, Мстиславльского, Лукомльского, Логойского, Друцкого, Слуцкого, Дисненского и других мелких княжеств хоть и зависели от Полоцка, но воевали и за Полоцкий престол, и между собой. На Русь, как и везде в Европе, окончательно пришёл период феодальной раздробленности, и это не могло обойти стороной и Полоцкую землю.

А Всеслав Чародей остался в народной памяти, в легендах и преданиях. Его личность и перипетии судьбы отразились в известной былине «Вольх Всеславьевич».

Это самый легендарный и известный из полоцких князей, поэтому не случайно первым конным памятником в Беларуси стал монумент знаменитому князю в его родном Полоцке.

Всё вышесказанноу убедительно указывает на то, Полоцк безусловно входит в число городов-основателей Древнерусского государства.

Литература:

«Легендарные полочане» Н.Я.Гальперович, А.Е.Геращенко, Белорусская энциклопедия им. П.Бровки, Минск, 2012, стр.2-11.

«Полоцк. Исторический очерк», П.Т.Петриков, М.О.Бич, И.Е.Марченко, В.И.Мелешко, В.А.Полуян. Издание Института истории НАН РБ, Минск, Наука и техника, 1987, стр.8-41.

Андрей Геращенко, член Союза писателей Белоруссии, член Союза писателей России. Председатель Витебского общественного объединения «Русский дом».