logo

Хлебные крошки

Статьи

Балтийские страсти
Политика
Прибалтика

Виктор Гущин

15-летие политики дискриминации и раскола общества

Кто и зачем обещал «нулевой вариант»?

Пятнадцать лет назад, 15 октября 1991 года, с принятием Верховным Советом постановления «О восстановлении прав граждан и основных условиях натурализации», была заложена правовая основа для дезинтеграции латвийского общества и формирования в Латвии этнократического политического режима

Принятие упомянутого постановления вызвало радость в стане этнократии и огромное разочарование у всех тех, кто надеялся и боролся в период Третьей Атмоды за построение в Латвии демократического государства. Стало ясно, что лозунги вроде «Латвия – наш общий дом» и «Мы все в одной лодке» на самом деле способствовали лишь обману национальных меньшинств. Но обман – это не то, что способствует сближению. И общество раскололось. Государство и политики правящей и околоправящей коалиции обманутыми людьми стали восприниматься как символы предательства, лжи и лицемерия. Однако самих политиков это не смущало. Обосновывая свою позицию по этому вопросу, Андрейс Пантелеевс, председатель парламентской комиссии по национальной безопасности в V, VI и VII Сеймах, председатель с 1997 по 2000 год правящей тогда партии «Latvijas ceļš» («Латвийский путь»), а в 2004 году - помощник премьер-министра Индулиса Эмсиса по вопросам национальной безопасности, говорил, что «теоретически у латышей была возможность честно бороться за свою независимость с оружием в руках. И это привело бы к кровавым столкновениям. Гораздо разумнее выглядел другой путь – попытаться легальными средствами проникнуть в существовавшие в то время структуры власти, а для этого были необходимы голоса – ведь тогда голосовали все жители Латвии. И мы сознательно говорили, что наша цель – так называемый нулевой вариант. Да, это была сознательная ложь, которая помогла избежать человеческих жертв».

Однако путч 1991 года ясно показал, что новая латвийская власть защищать независимую Латвию и не собиралась вовсе, а находившаяся в стране Советская Армия по сути заняла позицию невмешательства в происходившие события, так что слова А.Пантелеевса о возможных кровавых столкновениях – это еще одна ложь, направленная на то, чтобы мифической угрозой оправдать отказ от нулевого варианта в вопросе о гражданстве.

Разделение населения страны на граждан и неграждан создало правовые условия для отстранения от выборов Сейма и местных органов власти большей части нелатышей. Эти жители, по сути, стали ПОЛИТИЧЕСКИ РЕПРЕССИРОВАННЫМИ лицами в новой Латвии. Если в 1995 году было почти 736 тысяч апатридов, то к декабрю 2000 года их осталось 554 тысячи. Самыми большими статьями сокращения числа апатридов стали натурализация и восстановление гражданства (61 330 человек), смертность – 50 124 человека, эмиграция – 41 897 человек, получение иностранного гражданства – 18 526 человек. На 1 апреля 2004 года в стране оставалось 476 398 апатридов, а к выборам 9-го Сейма – свыше 418 тысяч. 418 000 политически репрессированных! В какой еще стране, претендующей на то, чтобы называться демократической, имеют место сегодня столь массовые политические репрессии?!!

Чтобы избежать обвинений в обмане и проведении политики репрессий против национальных меньшинств, политики в дальнейшем стали отрицать сам факт того, что в принятой на 2-м конгрессе программе НФЛ и предвыборной платформе Народного Фронта Латвии перед выборами Верховного Совета в 1990 году содержалось положение о предоставлении гражданства всем жителям страны по их свободному волеизъявлению. Так, Ивар Годманис, первый премьер Второй Латвийской Республики, отвечая на вопрос корреспондента одной из латвийских газет, заявил 20 мая 2005 года, что в программе Народного фронта не было обещания нулевого варианта гражданства, он это «специально проверил». А посол Латвии в России Андрис Тейкманис, выступая 6 июля 2005 года на заседании депутатской группы Госдумы РФ по связям с Сеймом Латвии, подчеркнул, что Народный фронт Латвии никогда и не обещал предоставить гражданство всем постоянным жителям Латвийской ССР после обретения независимости. «У меня не короткая память», - подчеркнул он.

Постановление Верховного Совета от 15 октября 1991 года - это результат взаимодействия, как минимум, четырех факторов:

- стремления западных латышей продолжить прерванное в 1940 году строительство «Латышской Латвии» и поддержки этого реваншистского курса местными латышскими национал-радикалами;

- политической безответственности российского руководства во главе с Б.Н.Ельциным, которая выразилась в том, что Россия признала независимость Латвии, никак при этом не оговорив гарантии соблюдения прав национальных меньшинств в новом государстве. Кроме того, Верховный Совет РФ до 15 октября 1991 года не ратифицировал подписанный в Таллинне договор об основах межгосударственных отношений России и Латвии, что позволило латышским национал-радикалам проигнорировать записанный в договоре принцип оптации;

- политической безответственности руководства СССР во главе с М.С.Горбачевым, которое согласилось с выходом республик Прибалтики из Советского Союза на условиях Б.Н.Ельцина – т.е. вообще без каких-либо условий и сколько-нибудь серьезных предварительных переговоров;

- политической наивности и близорукости представителей самих национальных меньшинств в Народном Фронте Латвии.

Сочетание этих четырех факторов привело к тому, что и Европа согласилась с ограничением правового статуса русскоязычного населения в Латвии и Эстонии.

Виктор Гущин,
сопредседатель ОКРОЛ

Статьи по теме

Партнеры

Продолжая просматривать этот сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie