Богдан Хмельницкий – на века

К 350-летию воссоединения Украины с Россией

В истории Украины едва ли не самой трагической страницей является вторая половина XVI века. В 1569 году состоялась Люблинская уния, объединившая Польшу и Литву, в состав которой входили тогда украинские земли. Уния открыла широкую дорогу в украинские земли католицизму, а, следовательно, и чужим цивилизационным ценностям. В этих условиях, немного опомнившись от содеянного и придя в себя, передовая часть магнатов в украинских землях решила защитить православную культуру. В 1578 году князь Константин Острожский в своем имении на Волыни создал типографию, которой руководил известный московский первопечатник Иван Федоров. В 1581 году здесь печатается Острожская Библия. Это была первая полная Библия, напечатанная на славянском языке. Около 1580 года князь открыл Острожскую академию. Католическая церковь в это время подчиняла вопросы веры своим экономическим и политическим интересам – расширению влияния Рима на Востоке Европы и увеличению собственных владений. Поэтому вставшая в повестку дня после межгосударственной унии церковная уния рассматривалась Ватиканом не как возвращение к тому состоянию, которое существовало в христианстве до раскола, но как присоединение православной церкви к католической с обязательным согласием православия с верховенством римских пап и признанием католических догматов едино истинными. То есть речь шла о поглощении католицизмом православия. Эти планы совпадали с намерениями польского правительства подчинить православную иерархию папскому престолу и католической иерархии, а впоследствии, по возможности, ликвидировать ее вообще. Православное духовенство, в отличие от католического, не имело в Речи Посполитой привилегированного положения. Однако один из господствующих в обществе слоев – высшее православное духовенство – всеми своими интересами было связано с католическими магнатами и шляхтой, но не с православным мещанством и крестьянством. Это обстоятельство определило его оппортунистическую линию в отношении правящих кругов Польши. Усиление крепостничества в ходе наступления феодалов на крестьянство после Люблинской унии обострило проблему социальных конфликтов в Украине. Страх перед взрывом народного гнева порой являлся той причиной, которая сдерживала переход православного пана в католичество. Поэтому господствующая верхушка Польского государства нашла иной выход из ситуации: решено было изменить религию самого народа. По согласованию с Ватиканом было принято решение создать новую, униатскую церковь, которая должна была стать переходным звеном к полному обращению православных в католичество, сохраняя при этом обряды православия, службу на церковно-славянском языке и календарь, но признавая административное верховенство Ватикана, принимая догматы католицизма. Видная роль в подготовке унии принадлежала иезуитам, деятельность которых на землях Польской короны разрешил в 1564 году Сигизмунд II Август. Вся Речь Посполита покрылась сетью иезуитских школ и коллегиумов, в которых в католическом духе воспитывались дети шляхтичей и состоятельных горожан. В 80-90-е годы XVI cтолетия католическая реакция взяла верх. Присоединение украинских земель к "короне" открывало перед польскими магнатами и шляхтой перспективы захвата и колонизации новых территорий. К сожалению, поляки получили поддержку и от высшего православного духовенства. Собравшись в 1590 году в Бельске, четыре епископа западно-украинских земель предали православную веру, собственный народ и решили пристать на унию. В 1594 году к заговорщикам и предателям присоединились митрополит Михаил Рогоза, владимирский, перемышльский и брестский епископы. В начале октября 1596 года в Бресте собрался церковный собор для провозглашения унии. Соглашательская часть собора под охраной польских солдат провозгласила унию. Другая часть, собравшись в доме князя Острожского, решила: православию быть! Но католик Сигизмунд Ш утвердил решение униатов. В соответствии с ним униатское духовенство, как и католическое, освобождалось от налогов; принявшая униатство шляхта получала право занимать государственные должности наравне с католической шляхтой, а униаты-мещане уравнивались в правах с католическим мещанством. Правительство считало унию обязательной для всех православных на территории Речи Посполитой. Таким образом, православие оказалось, по сути, вне закона. Жертвой беззакония стала и та часть местной шляхты, которая отказалась от принятия католичества. "Прелести" новых порядков, среди других, сполна ощутил на себе будущий лидер Украины Богдан Хмельницкий, когда шляхтич-католик Чаплинский безнаказанно разграбил его хутор Субботов под Чигирином. После Брестской унии западно-украинские земли втягивались в орбиту не просто Рима, а в орбиту основанной духовно на католицизме и продленной этикой протестантизма Западной цивилизации. Водораздел двух цивилизаций прошел по территории Украины, оставив в душе ее основного народа настолько глубокие раны, что они дают знать о себе и сегодня. Польские короли не признавали иной восточной церкви в Речи Посполитой, кроме униатской. Все, кто отрицал унию, были в их глазах уже не исповедниками веры греческой, а только отступниками, еретиками. Эти взгляды разделяли вся католическая Польша и Литва. Собственно, и уния стала в Польше верой низшей, недостойной высшего слоя, принимавшего католицизм. Эти предубеждения диктовали и соответствующий стереотип поведения, отношения к православным. Сформировалась своевольная модель поведения магнатской вседозволенности, о которой говорили "яко на Украине". В этой обстановке крупный катаклизм становился неизбежным. Вооруженные отряды польских магнатов, их многочисленные управляющие и надсмотрщики, торговцы в их питейных заведениях, также преимущественно из числа иноверцев, делали конфронтацию с каждым днем все сильнее, доводя социальный антагонизм и религиозные противоречия до стадии кризиса. Все отрицательные изменения в общественной жизни ассоциировались в сознании украинцев именно с магнатами-поляками и с их разноплеменной челядью – носителями чужого режима. Эту сумму антагонизмов, накопившихся в сфере взаимоотношений представителей двух цивилизаций в общественной жизни и быте, Богдан Хмельницкий охарактеризовал кратко и исчерпывающе: "Поляк и спокойствие на Руси вместе существовать не могут". Полонизация украинских земель сопровождалась серьезными изменениями в их экономической жизни. Католическая шляхта, захватив лучшие плодородные земли, в погоне за увеличением экспорта хлеба в Европу переходит на путь организации плантационного фольварочного хозяйства и усиления барщины. Весь свой потенциал князья тратят на создание собственных государств-уделов, которые приносят им ощущение могущества и власти. Княжеская волна выплеснулась из перенаселенной Волыни на Киевщину и Брацлавщину, создавая гигантские латифундии, преимущественно путем тотальной скупки за бесценок земель у обедневшей местной шляхты или путем прямых захватов. В первой четверти XVII столетия окончательно формируются гигантские земельные комплексы князей, только номинально подлежащие контролю государственной администрации. Всего лишь 10 княжеских семей владели 55% общего земельного фонда Украины. Господствующая общественная система, представленная магнатами и их латифундиями, вызывала ненависть среди народных масс – не только крепостного крестьянства, но также мещанства и мелкой шляхты. Несмотря на связанное с унией трагическое развитие событий, защита веры предков и родной культуры продолжалась с удвоенной силой. Число сторонников православной культуры не ограничивалось только магнатами старых родов. В городах создавались братства, объединявшие ремесленников и торговцев, отдельных состоятельных купцов. Религиозные и духовные потребности украинских земель активно отстаивал гетман Петр Сагайдачный. Рассматривая казачество как движущую силу общества, он решил объединить военную силу казачества с политически слабой церковной и духовно-культурной верхушкой Украины. В 1620 году Сагайдачный вместе со всем Запорожским кошем вступил в Киевское братство. Движущей силой православного возрождения на новоосваиваемых восточных землях была Киево-Печерская лавра. В 1610 году архимандрит Елисей Плетенецкий сплотил вокруг нее священнослужителей и издал более 30 книг, главным образом религиозного содержания. Киевский митрополит Петр Могила после 1632 года создал Могилянскую академию, которая стала важнейшим учебным заведением мира восточных славян. Грамотность, выступавшая мощным ретранслятором православной духовности в массах, впоследствии сыграла важнейшую роль в идеологическом обосновании освободительной войны Богдана Хмельницкого и Воссоединения с Россией. Идея Воссоединения была в украинских землях, что называется, выстрадана. Уже начиная с митрополита Иова Борецкого (с 1620 года) вся украинская интеллигенция, в том числе и казацкая, кланялась московскому царю как своему защитнику и покровителю. Сам Иов еще в 1624 году ставил перед царем вопрос об объединении украинского народа с российским. Антироссийские выступления отдельных украинских деятелей не делали погоды в Украине, а были, скорее, исключением. Даже противники украинско-русского единства в те минуты, когда оказываются способными мыслить объективно, признают, что Воссоединение было не чем-то искусственным, а глубоко закономерным. Конечно, великие события не свершаются вне условий, которые их порождают. Но условия дарят только возможность свершения великого, и возможностью этой далеко не каждый умеет воспользоваться. Хмельницкий смог. С образованием в 1659 году польско-литовского государства украинское православное крестьянство, попав под юрисдикцию польских панов и католических епископов, испытало на себе, по сути, тройной гнет – социально-экономический, национальный и религиозный. Начались восстания, в которых главной движущей силой закономерно стало запорожское казачество. В 1648 году они вылились в мощное освободительное движение под руководством гетмана Богдана Хмельницкого, заключившего антипольский союз с крымскими татарами, а затем обратившегося к Москве за помощью. Царь Алексей Михайлович, как и его отец в 1625 году, когда Юго-Западная Русь впервые остро поставила вопрос о воссоединении, не решался поддержать украинцев, ибо это означало неминуемую войну с Польшей. Между тем казаки вновь и вновь ставили вопрос о вступлении в русское подданство. Наконец, Земский собор 1653 года принял решение об удовлетворении этих просьб. В январе 1654 года на Переяславской Раде в присутствии царского посла представители казачества и крестьянства приняли клятву верности Москве. Данный акт юридически оформлял воссоединение Украины и России, явившееся следствием волеизъявления народа. В определенном смысле это было продолжением политики собирания древнерусских земель. Политики, которая находила понимание во всех этих землях. Талант и даже гениальность Богдана Хмельницкого состоят в том, что даже спустя сотни лет после его высокого гражданского подвига у противников единства Русского Мира не находится весомых аргументов для убедительной критики его действий. Хмельницкий много лучше своих и наших современников понимал глубинные корни единства двух народов: "От Владимерова святого крещения одна наша благочестивая христианская вера с Московским государством и имели едину власть. А отлучили нас неправдами и насилием лукавые…". Таким образом, Хмельницкий понимал, что не племенное чувст%E