Буковина и Бессарабия: исторические параллели, перспективные направления

и геополитические параметры европейской безопасности

Выступление на международной научной конференции «Гражданская идентичность и европейская интеграция как факторы развития молдавской государственности», организованной Ассоциацией историков и политологов „Pro-Moldova”, информационно-аналитическим порталом ava.md, Центром стратегического анализа и прогноза «EST – VEST» Республики Молдова, Ассоциацией внешней политики и международного сотрудничества Республики Молдова, Кишинев

Тематика сегодняшней конференции не позволяет углубляться в исследование всех компонентов упомянутой проблематики, поэтому мы ограничимся лишь рассмотрением роли международного права в регулировании территориальных изменений: вопросы признания территориальных изменений,  вопросы права народов и наций на самоопределение, вопросы правопреемства государств в связи с территориальными изменениями и вопросы гражданства в связи с территориальными изменениями.

Разумеется, нельзя обойти и проблему интерпретации территориальных изменений, так как дискуссии о государственной принадлежности территорий в современной восточноевропейской историографии не утихают а, наоборот, усиливаются и, в связи с этим, остановлюсь более подробно на молдавском аспекте этой проблемы, поскольку он напрямую затрагивает будущее молдавской государственности.

Истоки молдавской государственности исходят к  XIV веку, когда к востоку от Карпат сформировалось Молдавское Княжество, приграничное прогосударственное образование, играющее буферную роль между просвещенной Европой и  варварским миром.^[1]

Первоначально, с 1352 по 1359 гг., Молдавия находилась под сюзеренитетом венгерских королей, однако, начиная с правления Богдана I, княжество обрело два важнейших атрибута государственности: суверенитет и независимость. И хотя суверенитет и независимость в ту пору были понятиями, несколько отличавшими от нынешними и вряд ли стоит преувеличивать их роль в политической жизни любого государства, тем не менее, с 1359 г. по 1538 г., период, когда Молдавское Княжество самостоятельно определяла свою внутреннюю и внешнюю политику, состоялся расцвет молдавской государственности. Именно тогда появилась возможность консолидировать зарождающееся молдавское общество, установить политические, экономические и военные связи со своими соседями и, главное, очертить свою государственную территорию, границы которой признавались в международно-правовом плане.

Не менее важными были и укоренение в самосознание молдаван таких понятий как «молдавская страна», «молдаванин», «молдавский язык» и т.д., что способствовало процессу формирования молдавской народности. Именно в XV-XVI вв. закрепились эти понятия, а вовсе не в ХХ веке, в «сталинские времена», как утверждают некоторые современные доморощенные политики и историки.

Главной геополитической особенностью Молдавского Княжества в те времена было то, что Молдавская Страна (Ţara Moldovei)  находилась (и продолжает находиться до сих пор) как бы на разломе, на стыке, или же на границе между тремя великими культурами (славянской, латинской и восточной), между тремя великими религиями (православной, католической и мусульманской), между тремя великими народностями (славянами, латинянами и тюрками) и между тремя идеологическими течениями (панславизм, пантюркизм и панлатинизм). Исключительное положение приграничного государства и приграничного народа привело к тому что на протяжении веков Молдавское Княжество постоянно лавировало между великими державами, великими религиями и великими течениями, пытаясь удержаться на плаву, сохранив свой суверенитет и свою национальную идентификацию.

Безусловно, однако, что на определенном этапе Молдове пришлось принять какие-то условия, которые гарантировали ей дальнейшее существование. Так, сохранив испорченную латынь как язык общения, молдаване приняли Православие. Сохранив и язык, и религию, молдаванам, тем не менее, пришлось принять в 1538 г. сюзеренство Османской империи. Лишь это помогло средневековому Молдавскому государству выжить на том определенном историческом этапе.

Вместе с тем, внутренние и внешние противоречия не позволили руководству Молдавского Княжества на том историческом этапе выбрать стратегического партнера для того, чтобы в затянувшемся споре великих держав выжить с помощью сильного союзника. С высоты сегодняшнего дня нам видно и понятно, что Молдове трудно было тогда преодолеть естественную тягу к Австрии, Венгрии, Польско-Литовскому княжеству, и соответственно к Западной Европе, из-за религиозных разногласий (православие-католицизм). Одновременно было невозможно преодолеть объективную тягу к Российской империи из-за разногласий  культурного и языкового порядка. Существовала и неосознанная тяга к Османской империи тех консервативных слоев населения,  особенно среди бояр, которые жаждали спокойствия и продолжения своего личного благополучия.

В конечном итоге борьба между великими державами на протяжении XVIII-XIX вв. привела к расчленению Молдавского Княжества на три части: в 1775 г. Северная Молдова (Буковина) была завоевана Австрийской Империей, в 1812 г. Восточная Молдова (Бессарабия) была завоевана Российской Империей. Западная Молдова (Запрутская Молдова) оставалась до 1878 г. под сюзеренитетом Османской Империи.

История каждой из трех расчлененных молдавских земель имела свое продолжение в составе того или иного государства.

Так, Северная Молдова (позже названная Буковиной), находилась с 1775  по 1867 гг. в составе Австрийской Империи, с 1867 по 1918 гг. в составе Австро-Венгерской Империи, с 1918 по 1940 гг. и с 1941 по 1944 гг. в составе Румынского Королевства а с 1940 по 1941 гг. и с 1944 по 1991 гг. в составе Советского Союза. С 1991 г. по настоящее время Северная Молдова (Буковина) находится в составе Украины.

Западная Молдова, которая включала в себя молдавские земли от Карпат до Прута и до низовьев Дуная, после второго расчленения Молдовы в 1812 г. продолжала оставаться под сюзеренитетом Османской Империи. В 1859 г. она создала совместно с Валахией (другим дунайским княжеством) личную Унию, которая в 1861 г. превратилась в реальную Унию и стала именоваться с 1862 г. Румынией.  Западная (Запрутская) Молдова находится до сих пор в составе Румынии.

Восточная Молдова (позже названная Бессарабией) в 1812 г. стала частью Российской Империи. В декабре 1917 г., сразу после Октябрьской революции в России, Восточная Молдова провозгласила себя Демократической Молдавской Республикой, однако отстоять свой суверенитет и свою независимость не смогла, так как в марте-апреле 1918 г. была присоединена к Румынии.

В результате договоренности достигнутой между правительствами двух стран 28 июня 1940 г.  Восточная Молдова (Бессарабия) была передана Румынией Советскому Союзу.  2 августа того же года Восточная Молдова  была провозглашена Молдавской Советской Социалистической Республикой и стала одной из 16 союзных республик СССР. В ее состав были включены и территории бывшей МАССР, автономного образования в составе Украины. Вместе с тем, от Восточной Молдовы были отделены и переданы Украинской ССР территории севера и юга Бессарабии (Хотинский уезд на севере и Черноморское побережье и устье Дуная на юге).

С 22 июня 1941 г. по август 1944 г. на территории Молдовы находились румынские и немецкие войска, которые участвовали в войне против Советского Союза. С августа 1944 г. по август 1991 г. Молдова входила в состав СССР в качестве союзной республики (квази-государственного образования в составе советской федерации).

27 августа 1991 года Парламент Молдовы провозгласил государственную независимость страны, которая вскоре была признана международным сообществом и стала полноправным субъектом международного права.

С геополитической точки зрения положение современной Молдовы не очень благоприятствует ее процветанию и стабильности.

И, в первую очередь, из-за своеобразного толкования печально-известного Пакта Риббентропа-Молотова,^[2] чем ставится под сомнение существование самого молдавского государства из-за каких-то намеков о каких-то “последствиях” указанного пакта, которых якобы надо устранить.

Необходимо отметить, что «толкованием» положений вышеназванного пакта занимаются не специалисты в области международного права, а настоящие любители: политики новой волны, журналисты, политологи, историки, филологи, химики, и даже моряки. Более того, при указанном «толковании» оперируется не фактами и аргументами а пресловутыми понятиями об «исторической правде», о «манкуртизации населения», о «божеской воле», о «морали свободного мира» и о наступлении, наконец, «часа правды и справедливости»^[3]. Притом, вырываются отдельные фразы из контекста, вокруг которых и муссируется так называемое «толкование», умалчивая общеизвестные истины.

Не вступая в ненужную полемику с «толкователями» указанного пакта, необходимо сделать несколько уточнений. Отметим, при этом, что мы будем касаться лишь международно-правовой оценки данного договора, не трогая моральную и политическую подоплеку данного соглашения, которая была сделана в соответствующее время компетентными органными соответствующих государств. 

Во-первых, толкование международных договоров бывает двух видов: аутентичным и доктринальным.^[4] Аутентичным считается толкование, которое делается государствами подписавшими договор, и лишь это толкование считается законным и имеющим законные последствия.^[5] Любое другое толкование, сделанное другими государствами, является незаконным, более того, может классифицироваться как вмешательство во внутренние дела других государств, что противоречит общепризнанным принципам международного права.

Доктринальным считается толкование, которое делается специалистами в области международного права. Это толкование не является обязательным, но может браться в расчет, как рекомендательное^[6].

О других «толкователях» международных договоров международное право умалчивает, поэтому любые «рассуждения» и «толкования» неспециалистов относительно последствий пакта Риббентропа-Молотова смахивают на бурные суждения колхозников о полетах в космосе.

Во-вторых. При толковании международных договоров берутся в расчет те нормы и принципы международного права, которые существовали на момент подписания договора, а не на момент толкования. С этой точки зрения вызывают недоумение утверждения некоторых «толкователей» относительно якобы необходимости опубликования секретных протоколов, так как этого не требовалось в те времена.

В- третьих. Последствия Пакта Риббентропа-Молотова совершенно различны для Польши, Прибалтийских стран, Румынии и Республики Молдова, так как действия Германии и Советского Союза относительно этих стран носила различный характер, и юридические последствия этих действий существенно различаются.^[7]

В четвертых. Румыния является единственной страной, которая решила для себя (но не для мирового сообщества) последствия Пакта Риббентропа-Молотова еще в июне 1941 года, так как она вступила вместе с Германией в войну против Советского Союза и вернула себе, еще тогда, переданные Советскому Союзу территории. В связи с этим, вызывают недоумения рассуждения о каких-то «последствиях» указанного пакта, которые якобы еще предстоит решать.

Более того, послевоенные границы в Европе были установлены мирными договорами 1947 года^[8], заключенными на основе договоренностей, достигнутых на Ялтинской и Потсдамской конференциях трех великих держав в 1945 году по результатам Второй мировой войны, а никак не согласно положениям пакта Риббентропа-Молотова. Можно себе представить, как в Ялте Рузвельт, Черчилль и Сталин проводили европейские границы, руководствуясь положениями пресловутого пакта. Это, в принципе, даже не смешно, хотя и произносится неоднократно устами главы соседнего государства.

Исходя из вышесказанного, заявления о якобы незаконности молдавско-румынской границы противоречат международному праву и являются популистскими, с ярко выраженной политической окраской.

Территориальные изменения в Европе в XX в., за исключением произошедших в 1990-х гг., подвергали значительному и часто произвольному перекраиванию внешние государственные границы европейских государств, поскольку были в основном следствием послевоенного урегулирования (мирные договоры после 1-й и 2-й мировых войн) или (угрозы) применения силы (аннексия прибалтийских государств, Судетской области). В связи с утверждением в международном праве принципов нерушимости государственных границ и территориальной целостности государств такая ситуация стала невозможна: территориальные изменения 1990-х гг. проходили в пределах внешних государственных границ затронутых этими изменениями государств.

Другим принципом, на основе которого происходило разделение СССР и ЧСФР и отделение республик от СФРЮ, является принцип utipossidetisiuris, согласно которому внутренние административные границы между членами указанных федераций стали государственными.

Практически во всех случаях территориальных изменений возникает вопрос о праве народов и наций на самоопределении.

Говоря о содержании современного права народов и наций на самоопределение известный юрист-международник И.П.Блищенко считал, что тем самым  имеются в виду прежде всего возможности развития данной нации и данного народа. То есть, если данный народ пользуется всеми возможностями для собственного развития, то вопрос о самоопределении фактически решен. Если данный народ не пользуется всеми возможностями для собственного развития, встает вопрос о праве народов и наций на самоопределение.^[9]

Таким образом, при ближайшем рассмотрении право народов и наций на самоопределение — это право на развитие каждого народа и каждой нации. Поэтому тот факт, что в документах ООН имеет место смешение этих понятий, чрезвычайно прискорбен и, очевидно, вызван недостаточной компетентностью тех, кто там заседает. 

Когда говорится о праве наций и народов на самоопределение, то следует иметь в виду, что это право осуществляется в разных формах. В форме федеративного устройства, конфедеративного устройства или в форме политической независимости. Надо сказать, что в правовой литературе появилось несколько статей, где говорилось о том, что принцип самоопределения противоречит принципу территориальной целостности.^[10] Ничего подобного — никакого противоречия здесь нет. Принцип территориальной целостности как был, так и остается одним из основных принципов международного права. Понятие «самоопределение» означает, что каждый народ мирным путем может изменить в том числе и территориальную целостность любого государства.

Когда говорится о праве народов и наций на самоопределение, то должны иметь в виду, что речь идет о самоопределении народов не за счет других народов и без ущерба принципам международного права. И это очень важно подчеркнуть, поскольку некоторые авторы утверждают, что принцип самоопределения прямо противоречит принципу территориальной целостности. Противоречия нет, и целый ряд примеров говорит, что принцип территориальной целостности спокойно сосуществует с правом народов и наций на самоопределение и не мешает его применению.

Вообще, самоопределение нации - это не обязательно создание независимого национального государства. Самоопределение - это выбор народом своей судьбы, и таким выбором может быть и национально-культурная автономия. Главное, чтобы выбор был сознательный, свободный, без принуждения. Но нельзя не заметить, что предельным воплощением права наций на самоопределение является создание национального государства. А национально-культурная автономия - лишь первая ступень на пути к национальному государству.

Истории известны всего три способа решения национального вопроса помимо самоопределения наций. Это а) ассимиляция, б) сегрегация и в) геноцид.

Использование ассимиляции, как показывает практика, не раз в истории позволяло «решить» национальный вопрос: крупным народам удавалось ассимилировать малые. Не говоря уже о культурных и цивилизационных потерях, которые понесло человечество в результате таких ассимиляций, вряд ли этот метод осуществим в XXI в. в тех случаях, когда малые нации не хотят ассимилироваться.

Сегрегация, возможно, как-то «решала» проблемы в средневековой Европе (еврейские гетто), но в XX в. провалилась полностью - и на Юге США, и в Южной Родезии, и в ЮАР.

Геноцид, как показывает история, тоже позволяет «решить» национальный вопрос - вспомним полное истребление испанцами коренного населения в Вест-Индии или гуанчей на Канарах (между прочим, антропологи полагают, что гуанчи были последним на планете остатком кроманьонцев, сохранившихся и развившихся в условиях изоляции!). Даже и XX в. дал «успешный» пример геноцида - полное истребление режимом Стресснера в Парагвае коренного народа аче-гуаяки (антропологи, кстати, воют от ужаса и в этом случае: есть серьезные основания полагать, что аче были доиндейским - немонголоидным - населением Америки!). В XX в. к геноциду для решения национального вопроса прибегала также гитлеровская Германия. Но, собственно, необходимость уничтожения гитлеризма и породила нынешнюю международно-правовую систему и ООН. И сегодня человечество явно не намерено мириться с геноцидом.

Итак, или самоопределение наций - или насильственная ассимиляция, сегрегация и геноцид.

Вместе с тем, территориальные изменения приводят к необходимости решать возникающие в связи с ними международно-правовые вопросы гражданства как одного из аспектов статуса и прав индивидов. Однако, несмотря на богатый опыт регулирования вопросов гражданства в связи с территориальными изменениями в Европе в XX в., нельзя сказать, что они решены удовлетворительно.^[11]

                Более того, существует печально известный опыт проводимый Румынией на протяжении последних лет, которые якобы возвращают «потерянное» гражданство гражданам Молдовы и Украины, лишившись, опять же, якобы, этого гражданства благодаря пресловутому Пакту Риббентропа-Молотова. Аргументация совершенно бредовая и неграмотная, особенно если учитывать тот факт, что Румыния признала и Молдову, и Украину в пределах современных границ и установила с ними дипломатические отношения. То есть, признала все территориальные изменения, произошедшие в связи с распадом СССР и все юридические последствия этого распада.

            Интересна сама мотивация предоставления гражданства: все, кто проживали когда-то на территории Румынского королевства, а также их дети и внуки – признаются гражданами современной Румынии. Это они называют «исторической справедливостью».

Но, если исходить из принципа «исторической справедливости», то до того момента как кто-то проживал на территории Румынского королевства, они проживали на территории Австро-Венгерской империи (жители Буковины) или Российской империи (жители Бессарабии). Таким образом, современная Австрия и современная Россия, которые являются правопреемницами названных империй, могли бы претендовать на то, чтобы вернуть «потерянное» гражданство тем же детям и внукам, родители и прадеды которых проживали когда-то на этих территориях. А почему бы и нет? Ведь – «историческая правда»! То же самое, исходя из румынской логики, могла бы делать современная Турция, ссылаясь на Османскую империю, современная Италия, ссылаясь на Римскую империю, современная Греция, ссылаясь на Древнюю Элладу…

            Вообще, если проследить зигзаги внешнеполитического курса современной Румынии, то приходится с горечью констатировать что Румыния, к сожалению, является дестабилизирующим фактором в этой зоне. Дестабилизирующим, с точки зрения региональной безопасности.

Взять хотя бы последний договор, подписанный президентом Бэсеску в Вашингтоне, об установлении в Румынии элементов «противоракетного зонтика»: радаров с фазированной решеткой и 20 противоракет. Совершенно ясно, что этот «зонтик» направлен не против Ирана, а против России. И яснее ясного, что в случае нагнетания международной обстановки, Россия уничтожит эти радары. Возможно, ядерными ракетами, что само по себе несет опасность не только для Румынии, но и для ее соседей, в первую очередь для Буковины и Бессарабии.

В заключение хотелось бы отметить, что территориальные изменения в мире неизбежны, так как человечество постоянно развивается и это, несомненно, приводит к изменениям в балансе сил как в глобальном, так и в региональных масштабах, но они должны быть проведены в строгом соответствии с нормами и принципами международного права. Лишь в этом залог того, что в ближайшем будущем межгосударственные противоречия могут быть преодолены.

Разумеется, само международное право нуждается в постоянном усовершенствовании, в более точных определениях происходящих в мире процессов, в более четких и конкретных правовых актах регулирующих правоотношения наций и народов населяющих нашу планету. 

В связи с этим, хотелось бы призвать своих коллег историков и политологов быть более щепетильными и осторожными в оценках и характеристиках этих самых территориальных изменений, так как очень часто именно благодаря политической окраске одни и те же события трактуются совершенно по разному, сводя на нет любые попытки найти консенсус и избежать межгосударственных и межнациональных противоречий.

Библиография:

1. Аман Э. Взгляд европейских юристов на распад СССР. //  Правоведение. - 1999. - № 2. - С. 220 – 230.


2. Блищенко И. Право народов и наций на самоопределение. - http://www.pravo.vuzlib.net/book_z428_page_9.html


3. Буриан А. Геополитические ориентиры молдавской государственности//«Историческое пространство (проблемы историистран СНГ)»,  № 1, 2007 г.


4. Буриан А.Молдавская государственность и 1940 год в судьбах молдавского народа: международно-правовая оценка - http://ava.md/projects/08885-moldavskaya-gosudarstvennost-i-1940-god-v-sud-bah-moldavskogo-naroda-mezhdunarodno-pravovaya-ocenka.html


5. Вишлёв, О. Накануне 22 июня 1941 года. Документальные очерки. - М.:Наука, 2001.


6. Деган В.-Д. Международно-правовое регулирование правопреемства государственной собственности и государственных долгов: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - Москва, 2002.


7. Документы внешней политики, 1939 год, т. 22, книга 1 – М.: Международные отношения, 1992.


8. Захарова Н. В. Выполнение обязательств, вытекающих из международного договора. М., Наука. 1987.


9. Зенькович, Н. Тайны ушедшего века. Границы. Споры. Обиды. – M.: Олма-Пресс, 2005.


10. Иванов И. Внешняя политика России и мир. — М.: РОССПЭН, 2000.


11. Мирный Договор с Венгрией (Париж, 10 февраля 1947 года) - http://infopravo.by.ru/fed1991/ch04/akt17727.shtm


12. Мирный Договор с Италией (вместе с "Постоянным Статутом Свободной территории Триест", "Положением о временном режиме Свободной территории Триест", "Положением о Свободном порте Триест", "Совместной декларацией … относительно итальянских территориальных владений в Африке", "Экономическими и финансовыми постановлениями…") от 10 февраля 1947 года, Париж. -  http://lawrussia.ru/bigtexts/law_2560/index.htm


13. Мирный Договор с Румынией (Париж, 10 февраля 1947 года). -  http://infopravo.by.ru/fed1991/ch04/akt17728.shtm


14. МирныйдоговорсФинляндией (10 февраля 1947года)  - http://www.pereplet.ru/history/Europe/Finland/mirFin.html


15. Моро Г.И. Дезинтеграционные процессы в балканском регионе в контексте обеспечения безопасности России. Диссертация на соискание ученой степени кандидата политических наук. Москва, 2001.


16. Рачков, И. В. Международно-правовое регулирование вопросов гражданства
    при территориальных изменениях в Европе в XX веке: Автореферат диссертации на соискание ученой степени кандидата юридических наук. Специальность 12.00.10 - Международное право. - М., Институт государства и права РАН, 1999.


17. РесекХ.Ф. Международно-правовое регулирование вопросов гражданства при территориальных изменениях в Европе в XX веке: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - Москва, 1999.


18. Системная история международных отношений в четырех томах. События и документы. 1918–2003 / Под редакцией А.Д. Богатурова. Том третий. События 1945-2003. М.:Научно-образовательный форум по международным отношениям, 2003.


19. Соглашение между Германией, Великобританией, Францией и Италией (Мюнхен, 29 сентября 1938 г. ) - http://www.hrono.ru/dokum/myunh1938.html


20. СулимскийС.В. Международно-правовые проблемы развития институциональной системы Европейского Союза после Амстердамского договора: Автореф. дисс. канд. юрид. наук. - Москва, 2003.


21. ТалалаевА.Н. Право международных договоров. - Москва, 1980.


22. Талалаев А. Н. Действие и применение договоров. – Москва, 1985.


23. ТункинГ.И., Теория международного права. – Москва, «Зерцало», 2009.


24. Тарасов А. Право народов на самоопределение как фундаментальный демократический принцип - http://saint-juste.narod.ru/natio.htm


25. Тарасов А. Право народов на самоопределение как фундаментальный демократический принцип. - http://left.ru/2002/22/tarasov72.html


26. Ушаков Н.А. Международное право. – Москва, Юристъ, 2000.


27. Чаплиньский В. Органы государственной власти в Польше XVІ–XVІІ веков // Вопр. истории. – 1977. – №12. – С.151.


28. BurianA. Teoria relaţiilor internaţionale (Ediţia a 3-a, revăzută şi adăugită) - Chişinău., CEP USM, 2008.


29. BurianA.Moldovan Statehood: geopolitical perspective andprospects // „Revista Moldovenească de Drept Internaţional şi Relaţii Internaţionale”,  nr. 2, 2008.


30. Burian A. Geopolitica lumii contemporane: curs de lecţii. (Ed. a 3-a, rev. şi adăug.).  - Chişinău., CEPUSM, 2008. 


31. Chifu I. Război diplomatic în Basarabia, Bucureşti, Editura Paideia, 1997.


32. Cojocaru Gh. Politica externă a Republicii Moldova. Studii, Ediţia a doua revăzută şi adăugită. - Chişinău, „Civitas”, 2001.


33. Cojocea P. D. Istoria unui tratat controversat. - Chişinău, Editura ZAMOLXE, 2000.


34. Drept Internaţional Public. Ediţia a 3-a, revăzută şi adăugită. Red.-coord. Alexandru Burian. – Chişinău, 2009.


35. Knut Ipsen, Christian Raap, Torsten Stein: Wehrrecht und Friedenssicherung.LuchterhandVerlag, Neuwied 1999.


36. Petrencu A. România şi Basarabia în anii celui de-al doilea război mondial. - Chişinău, EPIGRAF, 1999.


37. Popescu D. Destrămarea sistemului socialist şi apariţia noilor state independente în Europa de Sud-Est // „Revista Moldovenească de Drept Internaţional şi Relaţii Internaţionale”,  nr. 1-2, 2006.


38. Popescu D. Consecinţele politico-juridice ale anului 1917 asupra suveranităţii şi independenţei naţionale a statelor din Europa de Sud-Est // „Revista Moldovenească de Drept Internaţional şi Relaţii Internaţionale”,  nr. 1-2, 2007.


39. Serebrian O. Politosfera. - Chişinău, „Cartier”, 2001.