Филькина грамота

Киркоров и вопросы языкознания

Пойте, пойте, господин Киркоров, у Вас это лучше получается! Лучше чего? – предвижу нетерпеливый вопрос. Да лучше, чем, полагаю, выступать со сцены в роли эксперта по русской языковой проблеме в Галиции. Не буду томить читателя, сразу к теме. Вокально и скандально известный Филипп Киркоров во время недавнего выступления в прикарпатском граде Ивано- Франковске, вдруг, как бы мучимый невысказанной правдой, осёкся на полуфразе (музыкальной, разумеется) и перешёл на жёсткую прозу «а капелла»: «Я не одобряю заявлений Москвы о притеснении русского языка в Ивано-Франковске. Напротив, я готов сегодня перед вами заявить, что никакой дискриминации русского языке в этом городе нет». Здесь небольшое отступление: Ивано-Франковск тот самый единственный в мире город, в котором, в преддверии 200-летия великого поэта, улица Пушкина была с торопливой гнусностью переименована в улицу Черновола, в поэзии не замешанного. Комментарии излишни. Случайно или в ожидании желанного и запланированного откровения со стороны одного из властителя эстрадных дум на этом концерте присутствовал мэр «померанчевого» (оранжевого)города. Уж он подтвердит мысль изречённую. Интересно, когда это наш легкокрылый Звезда шоу-бизнеса (или Звездец? Как в мужском роде? Не припомню) успел провести социологические исследования среди русскоязычных жителей большого города? Или хотя бы пообщаться с членами местных русских организаций? Предположим, он на ходу перекинулся мнениями с учениками и родителями школы, которая до недавнего времени была единственной русской школой города, а сейчас является смешанной русско-польской. И на ходу ляпнул, демонстрируя независимость взглядов. При таком блиц-подходе к изучению проблемы необходимо иметь по ней солидным багажом знаний и обладать недюженными мыслительными способностями, в чём до сих пор блистательный Киркоров не замечен. Осмелюсь предположить, социология для Филиппа – вообще «Филькина грамота». Этого ляпа от вдохновения или конфуза ротовой полости, вроде звука от недержания, даже ограниченному в ближнезарубежных проблемах Киркорову можно было бы избежать, если бы в дороге он ознакомится бы с некоторыми юридическими документами Украины и её часто фрондирующих с центром регионов. Так в 2004.г. ивано-франковский горисполком принял решение, обязывающее учащихся и педагогов учебных заведений всех школ, включая польско-русскую, общаться на переменах только на украинском языке. Кроме того, в общественном транспорте запрещалось прослушивание радиостанций, по которым транслируются песни не на мове. Это означает, например, что брат и сестра, русские по национальности, не имеют права общаться в школе (даже не украинской!) между собой на родном языке. А земляки, возьмём, к слову, нижегородцев, водитель и пассажир такси, не имеют права слушать русских исполнителей во время совместной поездки. Разумеется, те и другие такое неслыханное решение отцов города на каждом шагу нарушают, но что это меняет? Решение прописано, и оно дискриминационно; в определённых обстоятельствах нарушителей ждут неприятности. Что это, господин Киркоров, как не исполнение областной властью статей Конституции Украины, согласно которым граждане страны имеют право свободно (Вы слышите, господин Киркоров, свободно!) пользоваться русским языком? Того же мнения вынуждены были придерживаться городской и апелляционный суды Ивано-Франковска, когда им пришлось, скрепя сердце, реагировать на обращения возмущённых горожан. Первый в 2004г., второй в 2005г. «Именем Украины», как было написано в решении, обязали отменить это дикое постановление городской власти, тем самым подтвердив, что дискриминация по языковому признаку в конкретных случаях имела место. С тех пор прошло уже более года, а депутаты ивано-франковского горсовета игнорируют решение суда, и далее подтверждая, что в городе не только существует языковая дискриминации, но и не выполняются решения суда, вразрез принципам той Европы, куда стремится добрая половина наших вчерашних «братьев» и «сестёр». Иллюстрацией к притеснению русского языка здесь может служить многозначительная цифирь – 0,6! Это процент русских школьников областного центра, которые в той самой, совместной с польскими детьми школе допущены сегодня к родной речи «титульными хозяевами». Ничего этого, естественно, не знает наш Киркоров, как не знает, что вопреки статье 26 Декларации о правах человека ООН, где устанавливается приоритет родителей в выборе языка обучения для своих детей, ст. 10, 53 Конституции Украины, ст. 25 Закона "О языках в Украине", гарантирующих свободное развитие, использование и защиту русского и других языков национальных меньшинств Украины, свободу выбора родителей языка обучения для своих детей, вопреки многочисленным протестам русских общественных организаций и родителей, полностью ликвидированы детские дошкольные учреждения с русским языком воспитания, большинство русскоязычных школ переведены на украинский язык преподавания. Во всем Западном регионе Украины на более чем 6,5 тысяч школ с украинским языком обучения приходится лишь 16 русских школ (соотношение 1:407). В то же время в восьми областях Западной Украины проживает 10 млн. 979 тысяч жителей (10 млн. 142 тысячи украинцев), и 306,5 тысяч русских. Соотношение между украинцами и русскими составляет 1:33. Исходя из таких расчетов, русских школ в регионе должно быть 175-200, а их почти в двенадцать раз меньше. Так на чём основана уверенность залётного на карпатские вершины «неодобрителя Москвы» в отсутствии здесь притеснений языка, на котором он поёт и даёт, бывает, нецензурные пресс-конференции? Рассказывают, перебегая в галицийском городе победившего национализма из такси к подъезду театра, красавец-певец явственно расслышал в восхищённом гуле Фанов очень русское слово, до боли родное, «блин» (Глянь, блин, Филя!). И полиция при этом не кинулась в сторону опасного для молодой самостийной демократии иноязычника. Факт – упрямая вещь! Не знаю, как вы, я не очень склонен доверять случайным свидетелям. По мне гораздо ближе к истине классик, заметивший: «Беда, коль пироги начнет печи сапожник, А сапоги тачать пирожник». Так что занимайтесь, господин Киркоров, тем, к чему призываю Вас в начале этого отклика на ваш творческий вояж в Галицию, – доступным Вам ремеслом.