Генпрокуратура Литовской Республики начала преследовать свидетелей

Как сделать так, чтобы правда не вылезла наружу? Запугать. Опыт показывает, что этот рецепт во все времена действует отменно. Вот сказал литовский оппозиционер Альгирдас Палецкис в эфире одной из радиостанций фразу «Свои стреляли в своих» - имея в виду то, что во время штурма вильнюсской телебашни в январе 1991 года 14 человек погубили пули вовсе не советских солдат, а неизвестных снайперов, сидевших на крышах - и получил за три слова штраф в три тысячи евро. За что? За отрицание «советской агрессии», которая в литовскую версию истории XX века намертво вбита кувалдой...

Но что делать с теми 12 свидетелями, которых Палецкис привел в суд и которые подтвердили, что в ту трагическую ночь видели  на крышах людей с оружием?

Не прошло и нескольких недель после приговора, как генеральная прокуратура Литвы начала «зачищать площадку». В отношении двух человек, выступавших в суде в защиту  Палецкиса - Дангуоле Раугалене и Яунутиса Лякаса - начато досудебное расследование за «клеветнические» показания.

Что же они такого наговорили? Я не поленилась поднять записи интервью, которые делала в Вильнюсе минувшей зимой.

Яунутис Лякис:

- В тот день вся моя семья была около парламента, жена и четверо детей, самой младшей было 10. Вернулся домой, хотел прилечь, но дети крикнули: танки идут! Дочку оставили соседке и побежали к телебашне. Из танков стреляли холостыми, опускали стволы и хлопали, но только пушки, изнутри никто не стрелял. Нас начали оттуда выжимать - передо мной выстроилась шеренга солдат и все они стреляли в землю. Если бы боевым оружием, то было бы страшное дело! Потом я обратил внимание на пятиэтажный дом - что будто трое человек снимают кино. А посредине дома видел четыре хлопка.

- И много людей в Литве видели это же самое?

- Сосед рассказывает, что у него дома есть разные пули, которые вынимали во время экспертизы. Я говорю - дай мне свой адрес, а он: «Я боюсь!». Литовцы всего боятся теперь. Эйфория прошла. Надурачили нас - как с перестройкой.  Нам обещали, что богами станем. Вышло наоборот. Получили независимость, чтоб исчезнуть. У нас жителей не осталось совсем, 53 процента земли продано иностранцам. Народ без земли, без государства - только бутафория. 20 лет показали, что нас стерли с лица земли наши вожди. Но народ молчит. Значит, разума нет или хорошая политобработка. Нас идеально обдурили - сначала говорили «свобода», но вышло наоборот...

Данголе Раугалене:

-Я жила недалеко от телебашни. И пошла туда, потому что нельзя было не идти. Конечно, я думала тогда совсем о другой независимой Литве. А сейчас как мы живем - это уже наверно хуже некуда... Люди не имеют работы. Те, которые работают - уезжают батрачить. А в Литве практически нечего делать. С нас только берут налоги.

- Давайте вернемся к январю 1991 года. Телевизор кричал о том, что все было очень тревожно.  Ландсбергис призывал всех идти к башне...

- Он показывался в сейме в окно и люди скандировали: «Ладсбергис, Ландсбергис!». И я тоже также скандировала. И когда двинулись танки, я на ходу начала одеваться и говорю брату: пошли туда! Внутри все кипело, все было как на крыльях. Когда я прибежала к телебашне - танки туда заворачивали еще. Танкисты до половины вылезли из машин, как на параде. Сверху начали стрелять - и вот тогда только они залезли вовнутрь.

- Откуда сверху?

- С пятиэтажки и девятиэтажки. Пули светились. Ночью было видно, как они трассируют. Потом началось самое интересное: возле сетки стояли молодые парни, их освещали прожектора танков.  Лиц было не видно. Видела только, как оседают силуэты. И крики, что кого-то убили...

- Кто именно в них стрелял?

- Солдаты, которые приехали на танках, точно не стреляли. Я тогда не думала, советские это солдаты или кто-то еще. Мы орали, что это убийцы. И обрадовались, что кто-то начал стрелять по танкам. Мы думали, что мы не одни...

Собственно, остальные десять свидетелей говорили о том же самом - что в перечне действующей в той трагедии лиц были еще какие-то актеры, фамилии которых не указаны в титрах. Те, которые и стреляли с крыш по толпе. Почему же тогда репрессии коснулись только двух свидетелей?

Потому что оба они, не сговариваясь, рассказывали одно и то же: что советские солдаты не стреляли в людей. Для страны, история которой в последние 20 лет была переписана совсем под другой шаблон, именно это, видимо, и является самым страшным...

«КП» будет внимательно наблюдать за развитием сюжета этой литовской истории, которая тянется уже 22-й год.