Геополитические циклы и перспективы Русского мира в свете теории Новороссии

Портал RUSSKIE.ORG представляет вашему вниманию тезисы выступления кандидата исторических наук, доцента кафедры политических наук философского ф-та Таврического национального университета  Андрея Ростиславовича Никифорова на международной научно-практической конференции «1150-летие образования Древнерусского государства: история и геополитика», прошедшей под эгидой Гражданского форума России, Украины и Белоруссии при участии Института Русского зарубежья, г. Севастополь, 14 сентября 2012 г.

1. Геополитическое развитие России в исторический период можно представить как процесс циклического движения русской этнической системы в евразийском пространстве (Восточная Европа и Северная Азия). Способом адаптации русского этноса к различным типам осваиваемого им ландшафта в рамках данного пространства является формирование (выделение) новых субэтнических образований. Мало того, способность к наращиванию внутренних структурных элементов системы создает механизм своеобразного «вечного этнического двигателя»: когда за счет смены субэтноса-лидера происходит обновление всей системы, ее «подзарядка» этнической энергией.

2. В рамках данного доклада русский этнос рассматривается как сложный геополитический организм (по определению Е.Ф. Морозова, геополитический организм представляет собой единство этноса и ландшафта), а его субэтносы – как автономные этнические единицы второго порядка, адаптированные к конкретному типу ландшафта. Если рассматривать историю русского этноса как историю колонизации (освоения) евразийского пространства, то формирование им субэтносов выступает как способ этой колонизации (освоения). Перейдем к конкретным примерам.

3. Скажем, древнерусский субэтнос (его современный реликт известен под названием «малороссы»), сложившийся в среднем течении Днепра, в рамках речного ландшафта, осуществил геополитическую экспансию в пределах Восточноевропейской равнины, в четырехугольнике, заключенном между Черным, Балтийским, Белым и Каспийским морями – вдоль течения пересекающих этот четырехугольник речных систем.

Субэтнос, возникший в лесных пространствах Волго-Окского междуречья, известный под именем «великороссы», не выходя за рамки родного ландшафта, овладел территорией от балтийского побережья до восточной оконечности Азии.

4. Суть же теории Новороссии, предложенной Е.Ф. Морозовым, заключается в том, что в недрах русского этноса в данный момент созревает новый субэтнос – новороссы. На наш взгляд, геополитической задачей этого формирующегося субэтноса является освоение русским геополитическим организмом степной полосы Евразии. Для того, чтобы убедиться в том, что освоение это далеко от завершения, достаточно взглянуть на современную политическую карту Восточной Европы и Северной Азии.

Ныне существующее российское государство практически повсеместно оттеснено в пределы «материнского» ландшафта великороссов. За единственным исключением, которым является Кавказ. Общеизвестно, какие усилия требуются для его удержания в составе Российской Федерации.

5. Теория Новороссии отвергает искусственное деление единого восточнославянского этнического массива на русскую, украинскую и белорусскую составляющие, вычленение которых произошло якобы в средневековую эпоху, что и положило начало существования «трех восточнославянских народов». Скажем, на территории современного украинского государства, согласно теории Новороссии, можно в первом приближении выделить, поимо формирующегося субэтноса новороссов, два реликтовых субэтноса (малороссы и русины) и субэтническую химеру под названием «галичане».

Именно такая переходная этническая структура украинского общества, состоящая из энергетически опустошенных и еще не сформировавшегося субэтносов, объясняет, каким образом галичанам удается навязывать свою политическую волю всей Украине.

6. Перспективы сохранения и развития Русского мира в свете теории Новороссии видятся не в стратегии «сосредоточения» России, а в поддержании пространственной структуры, в которой наличие Русского материка (РФ) подкреплялось бы существованием Русского архипелага, состоящего из территорий, на которых русские, не меняя этнической и культурной идентификации, могли бы чувствовать себя дома, на Родине, где они являются коренным народом в не меньшей степени, чем в «материковой» России.

Территории Русского архипелага, таким образом, следует рассматривать не как русские анклавы, а как плацдармы, точки роста Русского мира. Это наступательная трактовка, которая должна окончательно сменить господствовавшую в 90-е годы тенденцию к повсеместному русскому отступлению. Сами русские «архипелажцы» вовсе не обязательно должны стремиться к сосредоточению на территории РФ (хотя такое право за ними должно быть закреплено в обязательном порядке). Мало того, их поведение должно строиться не на тактике «продержаться до прихода своих», а на другой модели поведения, которую можно охарактеризовать как «удержание России под своими ногами».

7. Внешнеполитическая поддержка РФ равноправного статуса (другого нам и не надо) русских и российских соотечественников в государствах «ближнего зарубежья», защита от уничтожение русского языка, русского образования и русской культуры в этих государствах – вполне достаточная программа дипломатических инвестиций в русское будущее на современном этапе.

Гуманитарные инвестиции в русские сообщества в «ближнем зарубежье» могут быть организованы по модели работы западных НПО. Средства для этого у РФ есть, а опыт подобной работы – дело наживное. Главное – правильный выбор реципиентов и ставка на формирование сетевых, а не иерархических структур «ближнезарубежных» соотечественников.

8. Дипломатическая и гуманитарная поддержка российского государства и российского общества (НПО и др.) является не просто актом этнической и цивилизационной солидарности. Эти инвестиции – своего рода вклад в будущее Русского мира – цивилизационной и культурной основы русской государственности, русского геополитического проекта.