Германия не пахнет «Германией»!

Profile:  Наталья Вагнер, в Германии с 1996 года

В детстве Германия была для меня чем-то далёким и почти нереальным, чем-то похожим на Эльдорадо. Посылки, приходящие от друзей и родственников, были полны прекрасных сюрпризов и «пахли Германией». Сладости строго распределялись или прятались до ближайших праздников.

В 1989 году в Германию уехала, следуя за своим новоиспечённым мужем, одна из моих старших сестёр. В одночасье эта страна стала гораздо ближе, но в то же время оставалась неизменно далекой.

Когда, как и у кого возникла идея вернуться на историческую родину, я не знаю, но вдруг у нас появилась возможность переехать в Германию. Родители моей мамы, поволжские немцы, были в начале Второй мировой воины принудительно выселены в широкие степи Казахстана. Там в 1946 году родилась моя мама. Из истории её семьи известно мало. Когда были живы её родители, быть немцем было непрестижно и порой даже опасно. До 1953 года моя мама была под надзором комендатуры, но, похоже, и позже история семьи не была первой темой разговоров. Когда мама начала интересоваться этим, её родителей уже не было в живых, а старшие сёстры и другие родственники многого не знали. Мой папа тоже имел немецкие корни, но об истории его семьи было известно ещё меньше.

В середине 90-х, когда жизнь в Казахстане стала почти невыносимо тяжелой, а волна эмиграции достигла своей самой высокой точки, мы подали документы на выезд. Вся волокита с документами, подтверждениями и справками почти не коснулась меня, всё это перенесла мама. Она переводила документы, добывала справки и при этом продолжала работать. Наконец, весной 1997 года, пришел «номер» – историческая родина признала наше право вернуться на землю предков. Летом 1998 года мы покинули Казахстан.

Первое, что я поняла, это то, что Германия не пахнет «Германией». Ни в одной вещи не было того самого запаха из посылок! Вторым ощущением было отчаяние, когда стало ясно, что всё, что происходит, это уже не туризм, а эмиграция. Мои знания немецкого языка ограничивались парой фраз: я могла представиться, но не более. К тому же, немецкая бюрократия не позволила нам остаться рядом с сестрой и поселила нас в Восточной Германии. Если кого-то посылают «к черту на кулички», то он или она непременно попадут в то место, куда поселили нас. Мы были присланы в переселенческий лагерь в маленькой Богом забытой деревушке. Когда-то здесь работал во всю мощь большой нефтеперерабатывающий завод, но воссоединение Германии почти уничтожило его, как и большую часть промышленности на востоке страны. Мы жили в бывшем студенческом общежитии этого завода. Полгода мы (мама, старший брат и я) жили в одной комнате (12 – 15 кв. м). Я была записана в школу и из-за незнания языка вынуждена была повторить два класса. Мама и брат пошли на курсы языка по счастливой случайности, им не пришлось долго ждать. В школе нас (русских немцев или, как ещё говорят, русаков) было много. На переменах мы стояли группками, отдельно от немецких детей. Школьная программа была для меня шоком. На мой взгляд, преподавались здесь букварные истины, но с таким видом, как будто это высшая математика.

Через полгода мы переехали в районный центр, в трёхкомнатную квартиру в благополучной части города. В новой школе я была аттракционом. Первой «русской» и, тем самым, изгоем. Два с половиной года в этой школе были страшным сном. Со временем я стала лучше владеть языком и получать неплохие оценки, что ещё больше злило моих одноклассников. После школы я пробовала учиться на профессию «гостиничный менеджер», найдя отель на западе Германии. Здесь я не была «русачкой» – к переселенцам там давно привыкли, здесь я была «осси». В немецких анекдотах выходцы из Восточной Германии (осси) нередко выполняют роль чукчи. Через две недели я вернулась домой и поступила в гимназию (слава Богу, позволяли оценки). Здесь всё было по-другому. В гимназии я нашла хороших друзей и начала снова учиться, а не отсиживать время за партой. После гимназии – университет и почти шесть лет учёбы. С весны 2011 я – учитель старших классов, сдавший первый государственный экзамен. Теперь жду «практику», чтобы сдать второй экзамен и получить право преподавать самостоятельно.

Я затрудняюсь сказать, стала ли я немкой. Наверное, нет, так как я и после четырнадцати лет жизни здесь иногда их просто не понимаю. И это не языковой барьер, его для меня уже не существует. Это разница в менталитете, в воспитании, а иногда и в культуре общения. Это трудно объяснить, это больше чувство, чем что-то эмпирическое, поддающееся измерению и объективной оценке. Ко всему прочему, действительно существует разница между Восточной и Западной Германией. Некоторые говорят, что Берлинская стена всё ещё существует в головах многих немцев. На западе страны всё немного по-другому. Там больше русских немцев, больше русских, больше других иностранцев. На западе русская диаспора намного больше и намного лучше организована. В большинстве случаев это для меня не проблема. Только обидно, что звёзды российской эстрады, делающие турне по «всей» Германии, восточнее Берлина не заезжают, да и там они редкость. Похоже, что посещение восточной части Германии для них невыгодно.

Лично я считаю, что, в принципе, нам повезло в том, что мы попали на восток. Здесь немцы, особенно пожилые, ближе к русским. ГДР совершенно не случайно имела очень много общего с общественным и политическим строем СССР, так что мы сравнительно хорошо понимаем друг друга. Конечно, есть и немцы недовольные всем и вся, но на них не стоит обращать внимания.

Несмотря на то, что русских здесь сравнительно мало, у нас есть возможность встречаться, организовывать праздники, поездки. Но возможность и реальность – разные вещи. В нашем городе существует социальный центр. Раньше (лет 5-6 назад) в этом центре встречалась «женская группа». Этот проект финансировало правительство Германии, с целью ввести русских женщин в немецкое общество, показать им страну, познакомить с традициями и обычаями. Этот «кружок» пользовался большим спросом, особенно когда проводились экскурсии – за всё удовольствие не надо было ни копейки платить. Но как только финансирование было законченно и бесплатных поездок больше не предвиделось, «кружок» забросили и даже бесплатные чаепития были забыты. Сейчас «наш народ» не растолкать, никто не желает общаться за рамками своих знакомств. Моя мама пыталась уже не раз оживить «женскую группу» – встречаться раз в неделю, пить чай, болтать, обмениваться рецептами, варить или печь вместе, отмечать праздники... Бесполезно! Очень жаль. Может в других городах по-другому, но у нас вот так.

В рамках проекта "Окно в Россию" на сайте "Голоса России" публикуются истории из жизни за пределами Родины бывших и нынешних граждан СССР и РФ, а также иностранцев, проживавших в России и изучающих русский язык.

Уехавшие за рубеж россияне часто подробно описывают свои будни в блогах и на страничках соцсетей. Здесь можно узнать то, что не прочтешь ни в каких официальных СМИ, ведь то, что очевидно, что называется, «из окна», с места событий, редко совпадает с картинкой, представленной в «больших» масс-медиа.

"Голос России" решил узнать у своих многочисленных "френдов" в соцсетях, живущих в самых разных уголках мира, об отношении к русскоязычной диаспоре, феномене русских за границей, о "русской ностальгии", и о многом-многом другом.

Если вам тоже есть чем поделиться с нами, рассказать, каково это – быть "нашим человеком" за рубежом, пишите нам по адресу home@ruvr.ru или на наш аккаунт в Facebook.

Материал подготовил Алексей Мелентьв