Каспийский нефтяной синдром

Эти красивые каспийские мечты Европы

Состоялся еще один "мозговой штурм" каспийской проблемы. В небольшом безмятежном городе Актау, расположенном на казахском побережье Каспийского моря, прошла международная конференция "Парадигмы международного сотрудничества на Каспии", собравшая ученых, экспертов, аналитиков из разных стран, прикаспийских и непричастных к региону. Например, кроме главных участников ("каспийской пятерки"), на конференции присутствовали посланцы Киргизии и Узбекистана – этим странам тоже далеко не безразлично, что происходит на Каспии. Проявил интерес к конференции и Китай, приславший двух милых дам из Института Центральной Азии Академии общественных наук Синьцзян-Уйгурского автономного района. Одна из них, Ху Хунпин, ведущий научный сотрудник, выступила с докладом, центральной мыслью которого было подтверждение серьезного интереса Пекина к каспийским энергоресурсам, к разноплановому сотрудничеству с приморскими странами. Между тем, ресурсы оцениваются не однозначно. Одни эксперты называют каспийскую углеводородную кладовую "богатейшей", другие утверждают, что ее глобальное значение во многом мифологизировано. В настоящий момент разведанные каспийские запасы газа составляют 3,1 триллиона кубометров, нефти - 2,95 млрд тонн. Цифры серьезные, однако бледнеют на фоне потенциала крупнейшего нефтегазоносного района мира, каким остается Ближний и Средний Восток. Пока что каспийский вклад в мировую добычу составляет всего 2,3 %. И всё же – нефть есть нефть, "черная кровь" в жилах экономического организма цивилизации, без которой невозможен метаболизм. Нельзя не вспомнить о прямо-таки чудесном совпадении: именно в те дни, когда работала актауская конференция, рассуждающая и дискуссирующая о парадигмах международного сотрудничества на Каспии, европейский комиссар по вопросам энергетики Гюнтер Оттингер озвучил свой призыв к Москве "смириться" и "не мешать" реализации газотранспортных проектов на Каспии и в Средней Азии, как говорится по-русски, "не ставить палки в колеса". Он назвал доступ Евросоюза к Прикаспийскому региону и Центральной Азии, где сосредоточены самые большие запасы природного газа, принципиальным и жизненно важным для Евросоюза. Под магией лозунгов геополитики, европейский альянс мечтает проложить по дну моря Транскаспийский газопровод и уже принял решение о выдаче Консорциуму NABUCCO мандата на проведение переговоров между Азербайджаном и Туркменией, чьи интересы в данном случае совпадают с европейскими: одни поставляют продукт – другие его покупают (остальные государства, омываемые морем, - не в счет).Устами Гюнтера Оттингера Евросоюз еще раз ясно дал понять, что намерен вмешаться в сферу компетенции стран каспийского бассейна. Однако не всё так просто. Переговорам, конечно, никто препятствовать не может. Но как осуществить эти красивые каспийские мечты в жизнь? Дно моря пока что принадлежит всем и никому, оно, как и акватория, до сих пор остается не разграниченным из-за различных позиций "пятерки", и кто знает, когда будет найден консенсус! Во всяком случае, доклады и дискуссии актауской конференции показали, что ком проблем только нарастает. Самая чувствительная из всего конфликтного набора – идея прокладки трубопровода. Хозяев моря пятеро, и если двое из них горят желанием реализовать транскаспийский проект (и уже потирают руки от предчувствия большой прибыли), то другие, по крайней мере, тоже двое (Россия и Иран), категорически против этой затеи и вряд ли смягчатся на ее счет. Казахстан пока ведет себя сдержанно, но экономический соблазн силен, и его позиция несколько меняется, дрейфуя в сторону интереса к газопроводу. Астану можно понять: государство располагает самым протяженным береговым участком моря, а на шельфе разведаны солидные запасы углеводородов. Корректирует свои позиции и Россия. Изначально она предлагала принцип кондоминимума (совместного пользования морем), но не нашла поддержки каспийских партнеров. Кроме прочего, Москва все настойчивее делает акцент на экологической составляющей, которая, по привычке, не считается приоритетной. Каспий – замкнутый водоем, и случись "сценарий Мексиканского залива", мало не покажется – море просто наденет на себя мешок из тончайшей нефтяной пленки, и тогда экологическая катастрофа неминуема. Кстати сказать, уже сегодня, безо всяких серьезных чрезвычайных происшествий, нефтяная пленка уже затягивает некоторые участки, это – побочный эффект от интенсивной деятельности нефтепромыслов. Природа отвечает на техногенный вызов человека угнетением биоресурсов, пугающим снижением их потенциала. …Тридцать лет назад мне пришлось сопровождать польских журналистов в поездке по дельте Волги. Гостеприимные хозяева угощали нас свежайшей осетровой (черной) икрой, которая была добыта "здесь и сейчас". Потом мы ели настоящую амброзию - запеченного жериха, шашлык из белорыбицы, т.е. кормились тем, что традиционно (веками) входило в рацион каспийских жителей. Сегодня такое меню выглядит просто сказочным. Благородная рыба-эндемик исчезает на глазах, многие ее виды стали краснокнижными, балансируют на грани исчезновения. И если техногенная составляющая и дальше будет определяться духом человеческой алчности, Каспий лишится своего исконного образа, самобытного морского микромира, отмеренного природой. Но об экологической составляющей на конференции говорилось меньше всего, почти вскользь. Правда, под занавес слово получил местный эколог Кирилл Осин, представляющий неправительственную организацию "Эко Мангистау". Молодой защитник природы горячо взывал к экологическим проблемам моря и его берегов, но выглядело это, как "печальное соло". С сожалением приходится говорить о том, что на категорический вопрос природы - "Нефть или черная икра?" - люди уже ответили – "Нефть!". Заставить же сосуществовать две эти антагонистические ипостаси вряд ли удастся. Пока Каспий принадлежал двум державам – Советскому Союзу и Ирану – все было просто. Добрососедствующие страны определили правовой статус моря Договором от 1921 года между РСФСР и Персией и советско-иранским договором о торговле и мореплавании от 1940 года. Эти документы установили режим свободы судоходства по всей акватории моря, свободу рыболовства за исключением 10-мильных национальных зон, и запрет на плавание по Каспию судов некаспийских государств. Море получило статус "внутреннего водоема". Но вот волею исторической судьбы Союз распался, прикаспийских стран стало пять. Каждая заявила свои права на акваторию, на морские богатства. Прочертив национальные сектора по своему усмотрению, с перекосом в собственную пользу, они никак не могут, вот уже двадцать лет, прийти к общему соглашению о границах морского шельфа и дна. "Каспийскую пятерку" раздирают противоречия – политэкономические, научные, разнящиеся национальные интересы на Каспии, диаметральные подходы к способом хозяйствования на море, разные взгляды на реализацию энергоресурсной программы. Остро спорят Азербайджан и Туркмения из-за принадлежности ряда богатых нефтегазовых месторождений – Сердар, который азербайджанцы называют Кяпаз, а также Осман и Омар (Азер и Чиранг). Тяжба, время от времени обостряющаяся, не способствует строительству газопровода (на который, вожделенно смотрят не только европейцы, но и американцы). Приходит мистическая мысль о том, что само море устроило всё это "вавилонское столпотворение", защищая себя от человеческой агрессии. Пока суть да дело, появился инициированный Западом проект – "НАБУККО", по которому туркменский и азербайджанский газ должен хлынуть в Европу. Но для этого необходимо, как минимум, проложить транскаспийский трубопроводный участок. Здесь интересы Баку и Ашхабада (видимо, и Казахстана) абсолютно сходятся, но они не могут продвигать проект из-за существующих распрей и отсутствия правового статуса моря. Идея "НАБУККО" серьезно тормозится, он упускает перспективу - к этой мысли приходили многие ораторы, выступавшие на актауской конференции. И если смотреть на вещи реалистически, то вряд ли когда-нибудь будет достигнут консенсус по этому вопросу, поскольку как минимум две страны (Россия и Иран) сделают всё, чтобы слово "НАБУККО" осталось только названием драматической оперы Джузеппе Верди и не перешло бы в каспийскую газопроводную драму. Обратило на себя внимание энергичное выступление молодого азербайджанского эксперта Кямала Макили-Алиева, посвященное правовому статусу Каспия. Обладая большими запасами нефти в своем секторе и в продолжении его морского пространства, Баку добивается механического раздела всего моря на национальные сектора. Он отстаивает суверенное право на морское дно, водную толщу и воздушное пространство. "Золотым зерном" выступления Макили-Алиева был пассаж о том, что Каспий – не море, а озеро, и здесь не должна работать Конвенция ООН по морскому праву. А значит, и трубы можно прокладывать, не спрашивая "озерных" соседей - достаточно договоренности с партнерами по проекту. И еще один важный момент: раз нет моря, то нет и никакого права морепользования – довольствуйся отрезанным тебе куском каспийского пирога. А он, этот кусок, у всех разный, что тоже вносит свою интригу в существующий спор о разделе моря. Но даже авторитетная энциклопедия "Британика" считает корректным называть Каспий "внутренним морем" (умирающий Арал – и тот называют "морем"). Каспий действительно не имеет выхода в океан, но этот уникальный водоем на границе Европы и Азии – родное дитя Мирового океана, когда-то он был связан с ним через Азовское и Черное моря, имеет похожий тип дна, что подтверждают геологические, физико-географические и прочие данные. Иран, обладатель самого маленького каспийского участка, считает, что море должно стать всеобщим достоянием "пятерки". Его вариант раздела акватории – 20-мильная зона территориальных вод каждому и еще столько же – экономическая зона. Азербайджан и Казахстан не поддерживают этот принцип, считая его невыгодным для себя. Россия, со своей стороны, кроме кондоминимума, предложила принцип "точечной юрисдикции". Однако позиции каспийских партнеров неустойчивы, как каспийская погода, они постоянно корректируются, меняют конфигурацию, и все это создает турбулентность, нервозность, напряжение. Ответом на "вольтову дугу", повисшую в каспийской атмосфере, стала милитаризация моря. Строят военно-морские базы, закупают катера и корабли Туркмения и Казахстан (кстати, казахская база расположится в Актау), совершенствуют каспийские морские силы Россия, Иран, Азербайджан. Называя вещи своими именами, можно говорить о гонке вооружений в этом морском районе. Но нужна ли миру еще одна "горячая точка"? Эксперты подсчитали, что уже состоялось более трехсот встреч и заседаний разных уровней, на которых обсуждались разные аспекты каспийской проблемы. Но воз и ныне там. Совершенно ясно, что весь сыр-бор происходит из-за нефти и газа – делится впечатляющий углеводородный резервуар планеты, и эта большая игра стоит свеч. Наша цивилизация уже давно испытывает наркотическую зависимость от энергии, ведет лихорадочный поиск новых вариантов энергетических источников, пытаясь утолить нарастающие аппетиты цивилизации. Сегодня источники энергии во многом диверсифицированы, энергию получают даже от морских светящихся бактерий. Однако на первых ролях всё равно остаются углеводороды, и за их естественные кладовые идет нешуточная борьба. Пока что доминируют конъюнктурные интересы, подогреваемые внешними силами. Но, как сказал один из ораторов актауской конференции, "каспийской пятерке" рано или поздно все равно придется договориться, ибо альтернативы нет. Только разум и добрая воля всего "пятиугольника", нацеленная на консенсус, может развязать "каспийский узел". Это - такая же истина, как и то, что Волга впадает в Каспийское море".