Кавказская политика Россииприобретает концептуальный характер
Первой страной, на взаимоотношениях с которой прошёл проверку новый курс, волею обстоятельств оказалась Армения
Во времена Бориса Ельцина у России на внешней арене политической линии в общем-то не было. Был набор отмычек, когда на каждое действие с внешней стороны срочно изобреталось противодействие, при конструировании которого не брались во внимание ближайшие (не говоря уж об отдаленных) последствия. В особенности ярко это было видно на примере Кавказского региона. В мае этого года в интервью одной из центральных московских газет сын президента Азербайджана Ильхам Алиев подвёл итог этому периоду в наших взаимоотношениях: "Я считаю, что мы потеряли несколько лет в развитии нормальных связей. Несколько лет наши попытки установить хорошие связи наталкивались на несправедливое отношение с российской стороны. Не было единой государственно выверенной линии".Армения первая проверила новый курс российского президента
Однако с приходом в Кремль Владимира Путина положение изменилось. Первой страной, на взаимоотношениях с которой прошёл проверку новый курс, волею обстоятельств оказалась Армения, отношения с которой в эпоху Б. Ельцина строились на морально-этическом фундаменте, а точнее на узах дружбы.
Пока президентом Армении был Левон Тер-Петросян, а потом реальная власть в стране концентрировалась в руках премьер-министра Вазгена Саркисяна и председателя парламента республики Карена Демирчяна, выступавших с общих пророссийских позиций, эта односторонность вроде бы оправдывала себя. Но в политике нельзя ориентироваться исключительно на дружеские отношения с конкретными личностями, даже если они и являются лидерами нации.
27 октября 1999 года в здании армянского парламента прямо во время заседания организованная группа террористов во главе с Наири Улуняном в упор расстреляла всю правящую верхушку Армении за исключением президента Роберта Кочаряна, который на заседании отсутствовал. В течение нескольких минут в зале Национального Собрания были физически уничтожены восемь лидеров так называемой "русской партии" Армении (как их называли в прессе) во главе с премьер-министром и председателем НС.
Судебное следствие по этому теракту длится вот уже третий год и конца-края ему пока не видно. Темноты здесь и по сей день много, но гораздо важнее, что на этом фоне формула взаимоотношений Еревана и Москвы вдруг стала изменяться. Президент Армении после того, как прошел шок от этих событий, неожиданно провозгласил тезис о "равноудаленности" Армении от России и Запада.
Москва ответила адекватно. В ходе первого официального визита в Россию в сентябре 2000 г. президента Армении Владимир Путин уведомил Роберта Кочаряна, что Ереван не может рассчитывать на "более льготные условия" в экономическом сотрудничестве по сравнению с другими членами СНГ. Казалось, сигнал был услышан и понят. Президент Армении в ходе бесед с руководителями России много говорил об укреплении военного сотрудничества с Москвой, об активизации переговоров по поводу инвестиционных проектов, и даже о том, что необходимо устранить ненормальное положение с русским языком в Армении.
Уже через два месяца после возвращения Р. Кочаряна из Москвы законопроект о придании русскому языку в Армении статуса языка межнационального общения и разрешающий учреждение учебных заведений с преподаванием на русском языке был жестко раскритикован верным соратником президента, премьер-министром Армении Андраником Маркаряном и, естественно, отклонен.
А в январе 2001 года был переведен из метрового диапазона вещания на дециметровый телеканал ОРТ, в результате чего возможности смотреть его лишилась вся республика за исключением Еревана. В настоящее время такая же участь ожидает РТР.
Из 55 тысяч армянских студентов, обучающихся почти в 100 вузах страны, только около двух тысяч человек имеют возможность слушать преподавателей на русском языке. Между тем, в Азербайджане, отношения с которым в эпоху правления Б. Ельцина отличались, мягко скажем, неровностью, русский язык сегодня изучают (по оценкам СМИ) около 130 тысяч человек в 461 школе (а это около 13% от числа всех учащихся). В Баку на русском языке выходит 30 газет и 20 журналов.
Примерно то же самое происходит после 27 октября 1999 г. и с экономическими связями. Президент Армении явственно взял курс на сотрудничество с Америкой, где он и сам стал бывать много чаще, чем в России.
Оппозиция пытается возродить идеи "русской партии"
Иное положение дел в области военного сотрудничества. Здесь идет всестороннее укрепление обоюдовыгодных связей с Арменией. Российская 102-я военная база на территории Армении постоянно пополняется новой техникой. Недавно армянские и российские силы ПВО перешли на режим совместного дежурства, армянская сторона перестала взимать с российской плату за землю, на которой располагается 102-я военная база и так далее.
Нет слов, это важно для закрепления российских интересов на Кавказе. Но нельзя закрывать глаза и на то, что даже нынешнее руководство Армении не в состоянии изменить что-либо в этой сфере, так как, находясь в условиях блокады со стороны Турции и Азербайджана и учитывая историю взаимоотношений с этими странами, Ереван вынужден постоянно помнить о возможности внешней угрозы. Любое руководство Армении, которое не будет принимать это в расчет, немедленно сметет армия, которую, вне всякого сомнения, поддержит всё население республики и армянские диаспоры.
Официальный Ереван, судя по всему, прекрасно это понимает. Недавно министр иностранных дел Армении Вартан Осканаян подтвердил это, заявив, что предельная защищённость от внешних угроз "является одной из важнейших для Армении, так как мы в силу ряда причин не чувствуем себя в полной безопасности в нашем регионе". А на прямой вопрос журналиста газеты "Век", на кого же всё-таки в большей степени ориентируется Армения, ответил: "Естественно, с точки зрения военно-политического сотрудничества связи с Россией намного глубже. Россия с географической точки зрения куда ближе к нам, чем Америка".
Между тем, на политической сцене Армении далеко не все действующие силы согласны следовать такой дихотомии: политически и экономически с США, а в военном отношении – с Россией. В нынешнем году в республике сформировалось влиятельное оппозиционное президенту объединение, состоящее из Армянской национальной партии, Партии "Национальное единство" и Партии "Республика". Его организаторами выступили пользующиеся широкой популярностью в республике сын убитого председателя парламента Степан Демирчян, бывший министр обороны страны, "правая рука" погибшего в этот день премьер-министра Вазгена Саркисяна Вагаршак Арутюнян и другие известные в Армении люди. Фактически речь в этом случае идет о возрождении в Армении расстрелянной 27 октября 1999 г. "русской партии".
Расчеты Р. Кочаряна менее всего напоминают именно расчеты. Его надежды на то, что сближение с Соединенными Штатами поможет ему окончательно решить проблему Карабаха в пользу Армении и тем создать себе на президентских выборах прочную электоральную базу, не оправдались. Он был почти шокирован, когда на последних переговорах с официальными лицами Вашингтона услышал, что США выступают за возвращение Азербайджану занятых Карабахскими Вооруженными Силами территорий.
В этих условиях резко возросла значимость позиции Москвы и в целом по политике в Кавказском регионе, и конкретно по проблеме Карабаха. Надо признать, что В. Путин сумел выжать из этой ситуации максимум полезности для российской внешней политики на Кавказе.
Если ограничиться двумя словами, то суть позиции Путина можно отразить так: проблему Карабаха должны решить Степанакерт, Баку и Ереван. А Россия готова выступить гарантом соблюдения этих соглашений. Не сразу, но В. Путин, в отличие от Б. Ельцина, в споре между Азербайджаном и Арменией за статус Нагорного Карабаха отошёл от позиции односторонней поддержки какой-либо из сторон. Уже в сентябре 2000 г., во время официального визита в Россию президента Армении он дал понять Р. Кочаряну, что причиной тупика, в который зашла деятельность Минской группы по карабахской проблеме, является как раз стремление потрафить то одной, то другой, то третьей стороне. Поэтому Путин и предложил другую формулу, которую он окончательно сформулировал в ходе своего визита в Армению в сентябре 2001 года.
Дав чётко понять, что Россия намерена отстаивать в этом регионе свои собственные интересы, которые распространяются на весь Кавказ и Закавказье, заявив, что "вся наша политика в регионе будет направлена на то, чтобы обеспечить надёжную оборону Армении", Путин одновременно с этим подчеркнул, что Россия не намерена оказывать какого бы то ни было рода давление ни на азербайджанскую, ни на армянскую сторону. Более того, он дал понять, что решение карабахской проблемы должно исходить из того статус-кво, который сложился к настоящему времени в этом вопросе.
Провозглашение Москвой новой внешней политики на Кавказе не замедлило принести внешнеполитические дивиденды. На середину ноября 2001 г. планировался официальный визит в Россию главы Азербайджана. Но затем официальный Баку дал понять, что в новых условиях требуется более тщательная проработка визита. Азербайджан, в частности, готов наполнить более конкретным содержанием 10-летнюю программу экономического сотрудничества двух стран и подписать целый блок азербайджанско-российских соглашений экономического и гуманитарного характера, соглашения по урегулированию взаимодействия между приграничными регионами, по правовому статусу азербайджанцев, проживающих в России и россиян, проживающих в Азербайджане. Особняком в этом перечне стоит соглашение по статусу и совместной эксплуатации Габалинской РЛС. В свете всех этих соображений Баку предложил перенести визит с ноября 2001-го на конец января 2002 года. Москва согласилась.
Равноудаленность усилила эффект присутствия
Казалось бы, Россия в её новой кавказской политике проводит курс на своё самоустранение из этого региона. Но, удивительное дело, ее присутствие на Кавказе неожиданно возросло. Разумеется, не всё здесь выглядит однозначно. Как представляется, разработанная В. Путиным новая концепция кавказской российской политики предложена вовремя и заключает в себе далеко идущие цели. Ориентация не на личности в политике, а на геостратегическую ситуацию, на реализацию российских интересов в их глубокой проработке в исторической перспективе свидетельствует о том, что лидеры в Армении, Грузии, Азербайджане могут меняться, но политика России по отношению к этим странам и в целом в Кавказском регионе будет носить стабильный, предсказуемый характер. А это, в свою очередь, значительно облегчает выработку поведения национальных элит этих государств как по отношению к России, так и в целом в поисках своего места в мировом сообществе.
Тем временем…
До решения карабахской проблемы еще далеко
Азербайджан никогда не смирится с потерей ни единого квадратного метра своей территории и восстановит свою территориальную целостность. Как сообщает ереванское агентство Медиамакс, с таким предупреждением в адрес Армении выступил министр иностранных дел Азербайджана Вилаят Гулиев на заседании Совета министров ОБСЕ в Бухаресте. По словам Гулиева, единственным путем восстановления мира и стабильности на Южном Кавказе является "предоставление Нагорному Карабаху самой высокой степени самоуправления в составе Азербайджана". Любые иные формы разрешения конфликта никогда не будут приняты Азербайджаном, сказал Вилаят Гулиев.
В ответ на это министр иностранных дел Армении Вардан Осканян заявил, что что претензии Азербайджана на Нагорный Карабах не имеют юридической силы. По его словам, "абсолютная и слепая приверженность принципу территориальной целостности не принесет никакой пользы Азербайджану, потому что Нагорный Карабах никогда не был частью независимого Азербайджана". Он отметил, что в свое время Лига Наций отвергла подобное требование Азербайджана, и сегодня их не принимает Армения. Именно столь жесткой позицей Азербайджана обусловлены трудности переговорного процесса, сказал армянский министр.