"Художественное слово по-прежнему притягивает к себе людей…"

Последнее интервью Расула Гамзатова

За несколько дней до своей кончины Расул Гамзатович Гамзатов дал интервью заместителю главного редактора газеты "Российский писатель" Александру Дорину. Публикуем его в авторской редакции. – Как вы относитесь к процессам, проходящим в культурной жизни современной России? – Если говорить о литературе, о поэзии, то я в Сочи сказал президенту, что с культурой, с литературой случилось то же самое, что и с виноградом во время антиалкогольной кампании – виноградные лозы резали под корень и почти все уничтожили. Сейчас ту великую литературу, которую создавали многими десятилетиями, неважно какой она была – плохой или хорошей – пытаются предать забвению. Забыты Твардовский, Симонов, Исаковский, Фадеев (я недавно перечитал его "Разгром" – хороший роман)… Я рад, что к нам вернулся Бунин, но из-за этого не должен уходить Горький. Им обоим места хватит… Или вот сейчас государство поддерживает религии – восстанавливает церкви, мечети… А литература, культура практически брошена им на произвол судьбы. Поэтому для меня последние десять лет были тяжелые. Хотя я и продолжал писать, но от меня разломом Советского Союза были оторваны писатели-братья… Кроме того, в значительной степени разрушена великолепная отечественная школа перевода. После того, как ушли из жизни мои друзья, прекрасные переводчики Гребнев, Козловский, Солоухин… мои новые произведения переводить практически некому. Одна Елена Николаевская! Дай Бог ей здоровья и много радости. И все же недавно в Дагестане состоялся мой авторский вечер, руководство было уверено, что придет 100-200 человек, а пришло 6000, как на футбол. Значит, художественное слово по-прежнему притягивает к себе людей… Я считаю, что мне в жизни повезло: при Сталине – Сталинская премия, при Хрущеве – Ленинская премия, при Брежневе – Государственная премия. Звание Героя Социалистического Труда. В общем, мой путь, можно сказать, – относительно гладкий. А вот у Кайсына Кулиева целый народ был лишен Родины, он страдал вместе со своим народом. Кугультинов на Севере работал… Очень сложное, тяжелое время было. Но сейчас – другие крайности. – Что вы хотели бы пожелать Союзу писателей России, который изо всех сил пытается на разрушенном пространстве бывшего великого государства, сохранить писательские связи, само писательское сообщество? – Чтобы ему меньше приходилось бы заниматься политикой, другими посторонними делами, а только литературой. Чтобы в его руководстве всегда были самые сильные писатели… К сожалению, хороших писателей сейчас мало…Я вот вспоминаю, какие раньше были Декады литературы, съезды, литературные вечера, встречи… Как активно и широко они освещались… – Но ведь и страна была другая, и отношение государства к культуре, к писателям было совсем другим… Расул Гамзатович если уж мы опять вернулись к теме советского периода, то вы же прекрасно знаете, сколько о том времени сказано плохого, вы и сами сейчас прикоснулись к его трагическим страницам, которые из истории, конечно, не вычеркнешь. Но, давая оценку этому, очень значительному периоду в жизни нашего государства, нельзя замыкаться, акцентировать только их, надо же говорить и о других страницах, рассматривать это время во всем многообразии его вклада в историю… – Конечно, в оценке этого исторического периода, да, объективно говоря, и любого другого, существует определенная двойственность. С одной стороны это трагический, обидный период. С другой стороны, это было время государственное. Были великие свершения. Были государственные поэты, которые откликались на все события, проходящие в стране. К сожалению, многие же поэты "малой Родины" были не в почете. А ведь поэт должен иметь – Родину, любимую женщину и время. Собственно, все стороны того времени, как положительные, так и недостатки, воплотились в моей судьбе. У меня же всегда была моя Родина – Дагестан, любимая женщина… Я и сейчас люблю, но силы уже не те… Здоровья нет… Дорогие друзья, большое спасибо всем, кто пришел поздравить меня, и особенно, руководству Ленинской библиотеки, перед которой я буду преклоняться всегда.