«Контора» пишет… (II)

Результат кропотливых изысканий

Часть I

Не отстаёт от прибалтийских спецслужб и созданный при непосредственной поддержке госдепартамента США U.S.–Baltic Foundation «Центр журналистских расследований стран Балтии» (Re:Baltica). Не так давно на интернет-сайте Re:Baltica появился материал, посвященный вопросам финансирования организаций российских соотечественников из фонда «Русский мир». Перед этим сотрудники центра обратились к лидерам ряда организаций с единственной просьбой: ознакомиться с их годичными отчетами (и, стало быть, источниками их финансирования). Не получив желаемое, в ReBaltica провели «специальное журналистское расследование», в ходе которого было установлено, что эти организации частично финансируются основанным в соответствии с указом Президента РФ Владимира Путина в 2007 году фондом «Русский мир». Фонд призван пропагандировать русский язык как русское национальное наследие и важный аспект русской и мировой культуры, а также поддерживать программы обучения русскому языку за рубежом.

Что здесь незаконного? Ничего, но если покопаться… Ведя настойчивые поиски сотрудники Re:Baltica установили такой «криминальный» момент в деятельности «Русского мира»: оказывается, его руководитель Вячеслав Никонов – бывший советник президента РФ Бориса Ельцина, в прошлом помощник председателя КГБ и (о, ужас!) внук наркома и министра иностранных дел СССР Вячеслава Молотова. Кроме того, консультативным советом фонда руководит Людмила Вербицкая – президент Санкт-Петербургского госуниверситета, глава Международной ассоциации преподавателей русского языка и литературы (МАПРЯЛ) и вроде бы хорошая подруга супруги Владимира Путина Людмилы. Кроме того, в состав консультативного совета фонда, кроме прочих, входят близкий друг В. Путина глава «Российских железных дорог» Владимир Якунин, а также министр иностранных дел РФ Сергей Лавров. Ну а правление фонда, как и консультативный совет, утверждаются (тоже – о, ужас?) президентом России. За первые четыре года своей деятельности фонд «Русский мир» поддержал 800 проектов в России, странах Европы и республиках бывшего СССР.

В результате кропотливых изысканий «журналистам» удалось выяснить, что за последние четыре года в одной лишь Латвии помощь от «Русского мира» получили порядка 20 организаций; кроме того, среди получателей помощи были обнаружены депутат Европарламента Татьяна Жданок, лидер объединения «Центр согласия» и мэр Риги Нил Ушаков, а также один из инициаторов референдума по приданию русскому статуса второго государственного языка Александр Гапоненко. В Латвии действуют два центра русского языка и культуры – на базе Балтийской международной академии в Риге, а также в Даугавпилсском университете.

Помощь от «Русского мира» получили и в соседней Литве, правда, в меньшем объеме – лишь восемь из более чем полусотни официально зарегистрированных в стране организаций соотечественников. Кроме того, на средства фонда были оборудованы два центра русского языка и культуры – при Вильнюсском университете эдукологии и университете в Шяуляе (хотя оба эти вуза – государственные, но по уставу им разрешено принимать помощь из-за рубежа без контроля со стороны государства). Но вот «беда» – ректор Вильнюсского университета эдукологии Альгирдас Гайжутис состоит в Народной партии Литвы, глава которой Казимира не устаёт говорить, что хорошие отношения между Литвой и Россией – одна из выдвигаемых её партией программных целей.

Вот этому-то «журналисты» из Re:Baltica, вероятнее всего, и не рады. В том, что кто-то хочет дружить с Москвой, им, видимо, мнится главный криминал. И, как показывает практика, не только им одним.

В недавнем интервью глава Федерального агентства по делам СНГ, соотечественников, проживающих за рубежом, и по международному гуманитарному сотрудничеству («Россотрудничество») Константин Косачёв признал, что российское влияние при помощи так называемой «мягкой силы» продвигается в мире не так эффективно, как у многих других стран. «Более того, определение «мягкая сила» понимается многими весьма упрощенно. Одни считают, что это набор инструментов (но не прямых, а косвенных) для принуждения партнера сделать что-либо. Противоположное, но не менее ошибочное мнение состоит в том, что «мягкая сила» – это некие мероприятия: концерты, выставки, фуршеты. Когда за влияние выдается присутствие и не более того. И обе эти трактовки я считаю в равной степени неправильными. Кстати, термин «мягкая сила» придумал американский политолог Джозеф Най, который определил его как реализацию собственных интересов через добровольное согласие союзников, а не через принуждение к союзничеству. Такое добровольное согласие наших потенциальных партнеров на взаимодействие с Россией и должно быть предметом реализации концепции «мягкой силы». Тем не менее пока она находится в зачаточном состоянии», –  признал К. Косачёв.

Он считает, что репутация России за рубежом занижена, и о ней думают гораздо хуже, чем есть в реальности. Выправление этого перекоса и есть задача «Россотрудничества». При этом надо иметь в виду, что образ любой страны является фактором конкурентной борьбы, и образ России искусственно ухудшают, в том числе для того чтобы ослабить её конкурентные преимущества. Приведенные нами факты лежат, как представляется, именно в русле такой игры на понижение.

Проведенное российским «Центром политических технологий» социологическое исследование показало, что «образ России как врага Эстонии является в равной мере результатом воздействия нескольких факторов: политических спекуляций, обусловленных необходимостью «игры по правилам», навязанным Эстонии странами Запада; исторической памяти эстонцев, связанной с «советской оккупацией»; спецификой развития эстонцев как малой нации (ощущая постоянную угрозу своему выживанию, эстонцы вынуждены в целях укрепления и самозащиты формировать образ «внешнего врага» в целях мобилизации собственного населения); разрывом культурных прежних связей с Россией, что особенно актуально для эстонской молодежи; «неизвестностью» России и непредсказуемостью ее поведения. Кроме того, к числу влияющих на ситуацию факторов относятся и «неграмотные и грубые действия российских политиков, которые своим агрессивным и вызывающим поведением (например, во время событий вокруг «Бронзового солдата»), которые играют на руку эстонским националистам».

В свою очередь, главный редактор информационного агентства Regnum Модест Колеров видит главные проблемы формирования имиджа России и фундаментальных принципов защиты русского языка и русской культуры в странах Балтии, прежде всего, в негативных мифах о состоянии современного российского общества, утверждений о тотальном доминировании в нем криминала, политической и медийной несвободы, идеологического контроля и вообще – во всеобщем негативизме в отношении бывшего СССР, источниками которых, как ни странно, являются российские СМИ (особенно федеральные телеканалы и так называемая «жёлтая» пресса). При этом о политической несвободе в России заявляют российские оппозиционные СМИ – которые в условиях реальной политической несвободы просто не могли бы существовать. Более того, как считает М. Колеров, в отличие от стран Балтии, в России отсутствует государственно утверждённая и защищаемая законом историческая теория, аналогичная прибалтийской теории «советской оккупации», и все вопросы истории, несмотря на фундаментальный национальный консенсус в отношении Великой Отечественной войны и внешней политики, служат предметом острой внутриполитической и идейной борьбы.

Далее – русским (не «русскоязычным»!) СМИ в странах Балтии противостоят не только «свои» национальные СМИ на эстонском, латышском или литовском языках, но и медиагиганты, задачей который является «интеграция» (точнее, ассимиляция) русского (а в случае с Литвой – еще и польского) национального меньшинства, такие как портал DELFI. В этих условиях проводимая ныне стратегия работы России только с русскими прибалтийскими СМИ без начала вещания на эстонском, латышском, литовском языках – это путь в «тесную резервацию». К тому же началу адекватной информационной работы РФ в странах Балтии сегодня объективно мешает отсутствие подготовленных кадров, способных производить на «титульных» (эстонском, литовском или латышском) языках интеллектуально адекватный и свободный от «прибалтийской пропаганды» продукт.

Более того, даже сохранение русских СМИ как «русской общинной резервации» в Прибалтике обречено на неизбежную и абсолютную неудачу в условиях, когда русская школа (от детского сада до вузов) почти мертва или находится на грани смерти. Без русской школы в Прибалтике нет русского общества – нет русского читателя – нет русских СМИ – нет даже резервации информационного присутствия России. Это значит, что как минимум 50% политических, экономических, дипломатических, культурных, юридических, информационных усилий России в Прибалтике должны быть направлены на поддержку русского образования, а русская школа должна стать подлинно всенародным, общенациональным делом.

Увы, финансовые приоритеты официальной России в культурной работе за рубежом до сих пор остаются приоритетами не стратегических инвестиций в «Русский мир», то есть в русскую школу и русские СМИ, а зачастую тактическим освоением средств при проведении паркетных «отчётных мероприятий» в Москве. Лишь половина расходов на проведение любого из них решила бы материальные проблемы русской прессы в странах Балтии на целый год. «Отказ от проявления прямой политической воли России в отношении открытой общегосударственной и всенародной поддержки русской школы и русских медиа в Прибалтике – это прямой путь к поражению и культурной смерти русских в Прибалтике ранее их демографического вымирания. По словам Маргарет Тэтчер, настоящий мир может быть только с позиции силы: и силы не только военной – силы культурной и национальной. «Договариваться» России с кем-то бы то ни было в Прибалтике, не имея у себя за спиной такой силы, – значит быть предателем по отношению к своим родителям, детям и своей стране», – говорит российский историк издатель общественный деятель, которого эстонская Полиция безопасности традиционно называет главным идеологом «жесткого курса» в отношении Эстонии.