Маркеры идентичности:

снос памятников и переименование улиц

Неделю назад начальник пограничной службы Молдовы господин Ревенко издал приказ переименовать «Заставу трёх героев», названую так в честь Героев Советского Союза Александра Константинова, Василия Михалькова и Ивана Бузыцкого, в заставу «Стояновка». Тогда же была демонтирована мемориальная доска, началась подготовка к демонтажу всего комплекса. После резких протестов жителей Стояновки, пикетов в Кишинёве, демаршей в парламенте мемориальную доску вернули на место, но приказ не отменили. Власти мотивируют своё решение реорганизацией пограничной службы, однако праворадикальные националисты, вроде депутата Валерие Сахарняну, прямо заявляют о необходимости «смести с лица земли» все оставшиеся в Республике Молдова советские памятники.

Настроения и замыслы националистической молодёжи удобно отслеживать по объединениям в социальных сетях. Скажем, на Фейсбуке есть группы, выступающие за снос советских памятников, за уничтожение советской символики, за признание тождественности между коммунизмом и нацизмом, за сужение сферы русского языка, за присоединение Молдовы к Румынии, а также группы неонацистов из «Ноуа Дряпта» («Новые правые»), причём с региональными филиалами, группы почитателей Антонеску, Кодряну и тому подобное.

Существуют и противоположные течения. Так, Лига русской молодёжи проводит акции за возвращение прежнего названия улице, которая носила имя Героя Советского Союза Алексея Бельского. Понятно, что это нереалистично, поскольку лидеры правящего альянса, если судить по их высказываниям, являются разной степени умеренности националистами. Но Лига все равно борется, давая хотя бы понять, что не все готовы плевать в прошлое.

Советских названий в Кишинёве нет уже лет двадцать, за одним странным исключением: по непонятной причине люди, стёршие с улиц города имена Котовского, Фрунзе и Якира, не тронули ни улицу, ни памятник Сергею Лазо. Мне трудно это объяснить, разве что тем, что крестьяне трепетно относятся к людям, принявшим мученическую смерть. Какой-то определённой логики в названиях кишинёвских улиц нет, за исключением того, что улицы названы именами из румынской истории – не молдавской, а румынской. Вместе с тем забыты многие известные земляки, скажем, выдающийся медик Н.В. Склифосовский, родившийся в Дубоссарах. Трудно сказать почему: то ли из-за «неправильного» этнического происхождения, то ли по невежеству членов комиссий по переименованию – неизвестно что хуже.

Надо сказать, что в начале 90-х переименование улиц удалось провести без особого сопротивления, а «коммунистические» памятники – Ленину, Карлу Марксу, Димитрову – вывезли в сравнительно безлюдное место, на выставку ВДНХ. Котовского не тронули – уж больно конь хорош, да и ЮНЕСКО не рекомендовало. А вот Энгельса, мирно читающего вместе с Марксом медную книгу работы скульптора Дубиновского, разнесли на части металлическими прутьями и кувалдами. После чего о памятниках забыли лет на двадцать, и только сравнительно недавно, после прихода к власти Альянса за евроинтеграцию, появились претензии к памятникам «Героям-комсомольцам» напротив гостиницы «Турист», «Освободителям от фашистской оккупации» напротив Академии наук, «Борцам за власть советов» напротив кинотеатра «Гаудеамус». Однако оказалось, что теперь всё сложнее, и несколько попыток перенести памятники закончились неудачей. Это если говорить о Кишинёве, а на территории республики, кроме известных комплексов вроде мемориала на Шерпенском плацдарме, есть множество других памятников – скажем, в разных местах установлены восемь советских танков, что в социальных сетях вызывает особую ярость националистов.

Если возвратиться к личности Алексея Бельского, то особых претензий к нему быть не может – командир штурмового батальона, не палач, не полководец, просто хороший солдат. Аргументация неприятия его имени другая: это, мол, не наши герои, это – герои другого государства. Это не наша война, молдаване воевали по принуждению, а не по доброй воле. Нам нечего праздновать: после Второй мировой в Румынию пришёл тоталитаризм и Бессарабия была потеряна. Коммунизм равен фашизму, мы должны снести все памятники коммунизма, запретить коммунизм, коммунистическую символику. В этих рассуждениях присутствует и откровенная ксенофобия: русские – дикая варварская нация, зверь с Востока.

Если начинать разматывать этот клубок, то оказывается, что не всё так просто, как выглядит на первый взгляд. Да, молдаван и в Советскую армию, и в румынскую брали чаще всего по принуждению. Но добровольческих армий во Вторую мировую и не было, за исключением отдельных частей – британская армия, например, тоже не была добровольческой. С другой стороны, настроения солдат никогда не оставались без внимания – никому не нужны солдаты, которые будут разбегаться, как румынская армия под Сталинградом, или которые повернут оружие против командования, как русская дивизия в Праге.

Точно так же действовали и союзники по антигитлеровской коалиции – они повернули против Германии румынские и польские части, но не пытались создавать части, к примеру, из итальянцев или венгров. Заградительные отряды, о которых много говорят, не были эффективны – за спиной румынских частей часто стояли заградительные отряды из немцев, но это ничего не меняло – никто не воюет лучше, когда за спиной у него пулемёт. Румынская армия, мягко говоря, славы не снискала ни под Одессой, ни под Сталинградом, ни под Яссами. В то время, как молдаване в Советской армии воевали совсем неплохо, чему есть множество примеров. И уже то, что за Советский Союз воевали 300 тысяч молдаван, а в румынской армии – только 20 тысяч, говорит о многом. В этом смысле молдаване вполне могут сказать, что это – их война, что они являются победителями.

Если рассматривать ситуацию с точки зрения румынизма, то тоже не всё однозначно: в борьбе с фашизмом погибли десятки тысяч румынских солдат. Румынии не удалось получить Бессарабию, но удалось вернуть Трансильванию, можно сказать, в результате побед Советской армии. Что касается «потерянной свободы», то глубоких демократических традиций в Румынии никогда не было: до войны Антонеску, после войны Чаушеску – кто знает, что хуже. Чтобы сказать, что Антонеску лучше, недостаточно придерживаться мнения, что «коммунизм равен фашизму».

Когда кто-то предлагает запретить коммунизм, я всегда соглашаюсь – только вот что это? Не было случая, чтобы кто-то связно ответил на этот вопрос. Что же тогда запрещать – звёздочку?

Тезис о равенстве коммунизма и фашизма на самом деле не вполне искренний – в центре Кишинёва стоит бюст Октавиана Гоги, который своим указом № 169 лишил 225 тысяч евреев румынского гражданства, и с этого момента Румыния стала последовательно принимать расовые законы по образцу нюрнбергских законов 1935 года. Да, конечно, Гога писал стихи, но и Гитлер был художником. Целый ряд румынских деятелей культуры проявили себя как антисемиты или легионеры – Николае Йорга, Мирча Элиаде, Эмиль Чоран, Эжен Ионеско, их именами в Кишинёве названы улицы, театры, лицеи, и никого это нимало не волнует. Хотя если убирать с лица города приметы коммунизма и фашизма, то начинать придётся с памятника и улицы Октавиана Гоги.

Не более чем предлог и тезис о том, что Алексей Бельский – герой другого государства. Непонятно, почему улицы должны быть названы именами местных жителей, но допустим. Допустим также, что и Октавиан Гога свой – не будем цепляться к мелочам. Но уж Лех Качиньский никак не румын, а год назад в Кишинёве появилась улица его имени. Где логика?

Я не думаю, что речь идёт о борьбе идей. Имя Алексея Бельского – это «чужой» маркер, а вся деятельность по переименованию улиц и сносу памятников – это чистой воды насаждение своих маркеров и ликвидация чужих, никакого другого смысла в этом нет. Сегодня информационная война сводится к назойливому повторению пропагандистских слоганов или просто зрительных образов, за которыми может ничего не стоять – пропаганда не для интеллектуалов.

Последняя новость: примар (глава местной администрации) села Кожушна, что в Страшенском районе, распорядился переименовать мемориал в честь павших в Великой Отечественной войне (авторы – скульптор Наум Эпельбаум и архитектор Леонид Могилевский) в мемориал жертв сталинских репрессий.