Михаил Погребинский: Альтернатива — космические пришельцы!

"Мы давно никуда не идем"

В эксклюзивном интервью «2000» известный политолог, директор Киевского центра политических исследований и конфликтологии Михаил Погребинский рассказал о вариантах украинско-российских отношений, о долгах и обязательствах Украины, проанализировал недавний диалог Украина—ЕС, озвучил приоритетные для правительства реформы и прокомментировал возможную «перезагрузку элит» в России и на Украине.

«Мосты между Украиной и ЕС пока не сожжены»

— 25 февраля в Брюсселе состоялся саммит Украина—ЕС. Михаил Борисович, как прокомментируете его итоги?

— У меня складывается впечатление, что эти события происходят в одном пространстве, а реальная жизнь, реальные проблемы Украины — совершенно в другом. Какое дело украинской экономике с ее тяжелейшими проблемами, связанными с падением ВВП, трехмиллиардным дефицитом платежного баланса, необходимостью выплаты девятимиллиардного внешнего долга (цифры в долларах!) до того — договорятся они или нет? Что изменится? Изменится нечто в символическом пространстве, где утверждаются принципы, мол, мы безальтернативно движемся в ЕС. Будто бы от того, что мы туда якобы «безальтернативно» движемся, изменится жизнь людей!

Я глубоко убежден, что жизнь людей может измениться только усилиями самих людей, проживающих в нашей стране. Неужели не ясно, что даже членство в ЕС (которое нам не светит даже в перспективе!) не сделает Украину более демократичной, ее инвестиционный климат — более привлекательным, а судебную систему — по-настоящему независимой.

Я не верю в то, что внешний ревизор избавит нас от коррумпированных чиновников, разве что для этого нужно было бы ввести оккупационную администрацию, причем — в каждом жэке! Страны меняются, потому что меняется общество и приоритеты элит, а не потому, что с кем-то что-то подписали или не подписали. Поэтому от последнего саммита я ничего не ожидал, и в итоге ничего существенного и не произошло.

Главный итог саммита: позиции Украины и ЕС зафиксированы, Украина берет на себя обязательства, причем, те, которые в 1000-страничном соглашении об ассоциации и ЗСТ никто из экспертов не читал. Кроме внесенных в парафированный документ обязательств, Украина берет на себя еще ряд новых, в том числе таких, выполнить которые в предусмотренные сроки (до мая текущего года!) вообще не представляется возможным. Например, те, которые предполагают внесение изменений в Конституцию, — известно, что соответствующая процедура не помещается в эти сроки.

Европа при этом соглашается и даже подписывает обязательство выдать нам кредит в 600 млн. евро. Правда, при условии, что Украина сумеет договориться с МВФ о возобновлении программы кредитования, что при тех условиях, которые выдвигает МВФ, маловероятно. Да и что такое кредит на 600 млн. евро, если только МВФ мы должны в этом году отдать 6 млрд. долл., плюс — 7 млрд. долл. «газпромовского» долга, который мы должны вернуть по обязательствам договора, заключенного Юлией Тимошенко!

Это всего лишь некий знак, что мосты между Украиной и ЕС пока не сожжены. Мне кажется, что украинскому руководству существенной помощи в тех сложных обстоятельствах, в которых оказалась Украина, от Европы ждать не следует. А зачем туда идти, если не ожидать реальной помощи?

Что касается консультаций, то их можно просто получать со стороны. Думаю, что процесс поиска реальной помощи будет интенсифицироваться в ближайшее время; уверен, что следующими шагами должны стать усилия по поиску альтернативных источников помощи.

Мы давно никуда не идем

— На фоне нынешней обстановки и «проевропейского поведения» Украины какие альтернативные источники помощи можно предвидеть?

— Кроме космических пришельцев, есть прямая альтернатива: надо ехать в Москву и договариваться о снижении цены на газ. Для этого нужно наконец-то сдвинуть с мертвой точки переговоры о создании двустороннего консорциума по управлению ГТС. Кстати, совершенно непонятно, с чего вдруг Юрий Бойко опять возобновил разговоры о трехстороннем. Насколько я понимаю, Москва однозначно дала понять, что трехсторонний консорциум Россия не обсуждает. Как по мне, было бы неплохо, но, похоже, у Европы нет заинтересованности в участии в таком консорциуме.

— Почему нам было бы выгодно иметь третью, европейскую, сторону?

— Потому что в некоторых случаях европейцы становились бы нашей поддержкой в переговорах с тем, кто поставляет газ. Не факт, конечно, но могло быть и так. А критически важным для нас является то, что будет создан консорциум, где Россия гарантирует определенное количество прокачанного газа, а также то, что наша ГТС не заржавеет, что ежегодно Украина будет получать прибыль, измеряемую миллиардами долларов, за прокачку российского газа в Европу. А управлять этим процессом будет совместный консорциум, куда войдут «Газпром» и «Нафтогаз».

Это — при условии, если бы наша власть была прагматичной и решала бы вопросы, исходя исключительно из экономического интереса. Одним словом, если бы в этот вопрос не вмешивалась плохая политика по принципу «подальше от Москвы». При нормальной политике этот консорциум уже давно функционировал бы, и не было бы не только «Южного», но и «Северного потока». Только на этом мы уже потеряли миллиарды долларов...

— Официальной реакции Кремля как таковой на события вокруг диалога Украина—ЕС почти не последовало. Как все-таки отреагируют в Москве?

— Косвенную реакцию Кремля можно оценить по тому, как представлен этот диалог в государственных СМИ России. А представлен он очень критически, я бы сказал, по принципу, напоминающему годы правления Виктора Ющенко. В комментариях РТР это выглядит так: украинская власть пытается зайти в ЕС, хотя большинство населения страны заинтересовано в сближении с Россией и ТС. Это и есть отражение официальной позиции.

Но официальных высказываний на этот счет, думаю, пока и не будет. Будет практическое продолжение той работы, которая уже ведется, — согласование позиций по ГТС и взаимодействию с ТС. И этот процесс идет, но пока мы не знаем, в какой точке он сейчас находится. Похоже, что есть реальное продвижение по первому вопросу и тупик — по второму.

— Этот процесс продолжается давно. Может ли Россия в очередной раз наказать Украину, применив, скажем, какие-то торговые санкции?

— Мне кажется, что до тех пор, пока сохраняются шансы на принятие украинским руководством принципиального решения на вхождение в ТС (а ведь они сохраняются, несмотря на внешний вид движения в противоположную сторону), ничего такого не будет. Рискну предположить, что уже в первом полугодии какие-то реальные сдвиги по договоренностям с Москвой будут достигнуты. У меня нет в этом уверенности, но есть ожидания. Я, конечно, не имею в виду подачу Украиной заявки о вступлении в Таможенный союз. Но не исключаю подписания некоего «плана сближения», который в своей финальной точке предполагает полноправное членство в ТС, возможно, через 10 лет.

Олигархи, госзакупки и «дорожная карта»

— Какие реформы наиболее приоритетны для Украины и какие шаги необходимо принять правительству для их внедрения?

— Первое — олигархи. Украина находится в чрезвычайно сложном финансовом и социально-экономическом положении. Нам уже не до абстрактных разговоров. Нужны пожарные антикризисные действия, которые параллельно сопровождались бы какими-то реформистскими шагами стратегического характера. Считаю, что задача пополнения бюджета (который принят с дефицитом 50 млрд. грн.) и уменьшения дефицита платежного баланса — многофакторная. С платежным балансом понятно — без снижения цены на газ этот вопрос решить невозможно.

А что касается внутренних проблем, то здесь есть только два источника, которые могли бы существенно помочь в пополнении украинского бюджета. Первый — это резкое ограничение свободы ухода от налогов крупного капитала, который вывозит средства за рубеж в офшорные зоны и в то же время почти не платит налоги. В одном интервью министр налогов и сборов рассказал об украинском олигархе, который, если судить по сообщениям СМИ, за последнее время чуть ли не удвоил свой капитал, при этом уплатив, условно говоря, три копейки налога в бюджет! Здесь необходимо навести порядок, и это — первая обязанность власти.

Кроме того, вывоз капитала существенно снижает возможности индустриального развития страны. В Украине с сентября прошлого года идет снижение объемов производства. Итог 2012 г. — 98,2% промпроизводства от уровня 2011 г. Последние месяцы высокими темпами растет безработица, снижается зарплата. Решение всех этих проблем требует как энергичных действий власти, так и изменения позиции элиты в целом.

Второй — госзакупки, вернее, резкое сокращение потерь бюджета, связанных с нашей практикой госзакупок. Они убивают огромную часть бюджета — в системе «тендерных» закупок пропадают миллиарды: по оценкам экспертов, более трети всех сумм. Победителями этих «тендеров» становятся без реальной конкуренции, после чего очень много «зарабатывают». «Зарабатывают» и ушлые бизнесмены, и чиновники — организаторы этих «тендеров». В итоге объекты инфраструктуры становятся золотыми, дороги, сделанные полгода назад, разрушаются, а ведь на это потратили деньги, за которые можно сделать дороги с гарантией на 20 лет!

Есть, конечно, еще и третьи, и четвертые, и т.д. источники. Не берусь детально об этом говорить. Упомяну лишь еще положение малого и среднего бизнеса и реформы, связанные с условиями его функционирования. Этот бизнес испытывает колоссальное давление и со стороны государства, и со стороны крупного капитала, и со стороны «рейдеров», получающих поддержку во властных структурах.

Вот такие в моем понимании необходимы неотложные антикризисные реформы. А стратегические — это, конечно, пенсионная и медицинская реформы, которые нужно срочно обсуждать и профессионально готовить!

— В этом году Украина председательствует в ОБСЕ, что накладывает на страну дополнительные обязательства. Но оказалось, что в этом формате Украина не имеет ни точки зрения, ни своей стратегии, ни своих интересов...

— Мне кажется, самой ОБСЕ давно нужна реформа для получения большего уровня доверия среди стран, на которых распространяется ее деятельность. Желательно, чтобы Украина, будучи председательствующей в этой организации, воспользовалась соответствующими возможностями, а для этого необходимо собрать единомышленников внутри самой организации (тех, кто осознает необходимость ее реформирования) и выступить с конкретными предложениями. И этого было бы достаточно, чтобы этот год руководства нашей страны всем запомнился. Потенциальные единомышленники Украины — Россия, Казахстан, Беларусь, Армения, Азербайджан.

— В 2013 г. Российская Федерация председательствует в «Группе двадцати». Уже известно, что Путин не пригласил Украину на сентябрьский саммит G20. Может ли измениться его решение до сентября?

— Все может измениться, еще есть время. Но при условии, если у нас будет какой-то прорыв в переговорах с Россией. К примеру, если Украина хотя бы в течение марта решит вопрос о создании консорциума, а в апреле—мае продвинется в направлении ТС.

Это процесс, который американцы любят называть «дорожной картой». Вот если бы в такой «дорожной карте» значилось, что мы с Европой готовы подписать соглашение о политической ассоциации, введение в действие ЗСТ с ЕС предпочитаем отложить лет на 5, а с Россией — что в конце концов станем членами ТС... Это — воображаемая ситуация. Думаю, если бы это произошло до летних отпусков, то Украина была бы приглашена на саммит «двадцатки».

Убежден, нам нужна сознательная пауза со вступлением в действие ЗСТ с ЕС. В нынешней кризисной ситуации руководство Украины могло бы заявить: пока кризис у вас и тяжелейшие проблемы у нас, делаем паузу, соглашение об ассоциации будем выполнять в части, касающейся политических аспектов. А пока подписываем с Москвой «дорожную карту» о поэтапном вхождении в ТС, а через N лет становимся полноправными членами этого экономического объединения. К тому времени, вполне вероятно, будет интенсифицирован диалог о создании зоны свободной торговли от Лиссабона до Владивостока. Таким путем и проблема ЗСТ Украины с ЕС разрешится сама собой и без ущерба для украинского товаропроизводителя.

«В случае сближения с ЕС мы продолжаем деиндустриализацию»

— Каковы шансы правительства выполнить свои обязательства перед ЕС в намеченные сроки (включая вопрос Тимошенко)?

— Думаю, что Юрия Луценко до мая освободят. Что касается Тимошенко — не вижу механизма, который позволил бы решить эту тяжелейшую не только для Тимошенко, но и для власти проблему. Кажется, единственным выходом из этого тупика в отведенные ЕС сроки было бы разрешение Тимошенко выехать на лечение за рубеж. Но вряд ли сама Тимошенко к этому готова...

Что касается ряда других обязательств, то там есть много разумных и правильных, которые можно успеть выполнить. К тому же они нужны не для Европы, а реально для Украины. Например, нам нужна новая редакция избирательного законодательства...

Но есть и такие обязательства, выполнение которых совершенно нереально, поскольку они связаны с изменениями Конституции. А это, как я уже сказал, — целая процедура. В суперфорсмажоре, конечно, можно было бы до ноября кое-что успеть, но точно — не до конца мая!

Я остаюсь при той точке зрения, что Украина сейчас экономически не заинтересована в открытии таможенных границ с Европой. ЗСТ только условно называется расширенной: реально там имеются более трехсот исключений. ЗСТ сформулирована главным образом в интересах европейского капитала и бизнеса, которые при открытии границ получают почти пятидесятимиллионный украинский рынок. Некоторые говорят, мол, может, для украинских производителей это и плохо, что в Украину хлынут европейские товары, но для потребителей — хорошо, так как увеличится выбор...

— Но ассортимент и качество — разные вещи. Нет никаких гарантий, что сюда будут поставлять качественную продукцию!

— Это с одной стороны. А с другой — у нас огромное количество людей заняты на производстве отечественных товаров. Получается, что работники отечественных предприятий лишатся работы и, соответственно, средств как для приобретения «европейского выбора», так и для жизни вообще. К сожалению, об этом никто не говорит!

Реально никто никаких расчетов не производил: какие фирмы сюда зайдут, какие украинские отрасли будут вымирать. К примеру, Ринат Ахметов и Дмитрий Фирташ получают некие гарантии продажи в Европе металла и химпродукции без ограничений. Но можно не сомневаться, что только начавшая поднимать голову легкая промышленность умрет, да и мясомолочной промышленности выживать будет очень тяжело. Некоторые уверены, что мясомолочные продукты они смогут реализовывать в Европе. Но для этого надо выполнить все нормы по фитосанитарному контролю, а уровня требований ЕС достичь невероятно сложно! Поэтому с ЗСТ нужно подождать: подготовить экономику, выполнить все необходимые экономические расчеты и сформировать экономически обоснованную позицию, чтобы мы не попали в ситуацию, аналогичную вступлению в ВТО.

— А в случае с ТС ждать не обязательно?

— Со странами ТС у нас примерно равные нормы, мы же одного поля ягоды! Кроме того, в ТС мы получаем возможность загрузить мощности для выпуска продукции не самого высокого качества, но с высоким уровнем переработки. Иными словами, это продукция, которая не может конкурировать с датской или немецкой, но способна легко завоевать рынок Казахстана или России. Таким образом мы получаем шанс на восстановление былой индустриальной мощи Украины, в первую очередь — ее машиностроительного комплекса.

А вот в случае сближения с ЕС мы продолжаем деиндустриализацию, потому что наши промышленные мощности Европе не нужны.

«Будьте проще, и народ к вам потянется»

«Убежден, нам нужна сознательная пауза»

— В России заговорили о «перезагрузке элитных групп». Мол, борьба за должность преемника Путина фактически начата, и на протяжении нескольких лет в нее будут вступать все новые участники.

— Действительно, в России запущен интересный процесс, и мне кажется, что он неуправляем и с неясными последствиями. Я понимаю, что на волне антикоррупционных кампаний может появиться новая генерация людей, к которым нельзя предъявить никаких претензий. И это, к примеру, совсем не Навальный, у которого, как сейчас выясняется, есть темные пятна в бизнес-биографии.

В России появляется запрос на «чистую» публику, а она может взяться либо из среды среднего бизнеса, где еще не делили «властный пирог», либо из научной или гуманитарной среды. Думаю, что до следующих президентских выборов вполне может сформироваться очевидный и понятный лидер. И если это произойдет, то — по механизму раскрутки того же Навального — через социальные сети.

— А что скажете в отношении «перезагрузки элит» на Украине?

— У нас точкой отсчета для новых элит будут ближайшие президентские выборы. До того динамика смены частей групп элит тоже будет происходить, но пока с непонятными для меня очертаниями. С одной стороны, будет идти процесс отбора эффективного кандидата от оппозиции, но очевидного лидера в отсутствие Юлии Тимошенко нет. В оппозиции сложная конкуренция по принципу «кто хуже».

Проблема есть и в правящем лагере. Очевидно, ставка будет делаться на Януковича, но возникает вопрос: где его точка опоры у элит? Неясно. Если он приходил к власти, имея в качестве опоры представителей крупного капитала юго-востока и отчасти центра, а сейчас ему необходимо совершить некоторые шаги не в интересах этого крупного капитала, то сможет ли он после этого на них опираться? А если не на них, то на кого? Эти вопросы тоже будут решаться в этом году. Поэтому для правящей группы чрезвычайно важно определиться с точкой опоры, которая поддержит ее в будущих битвах за президентскую булаву.

Этой опорой вполне могла бы быть часть крупного капитала, которая не пострадает по причине специфики их активов и в меру их готовности поделиться, а также средний класс и, безусловно, часть бюджетников. Но для этого нужна решительная политика по ограничению наглости бюрократии и корпораций, монополизировавших рынки.

В силах ли это сделать власть? Я считаю, что в силах, просто надо принять политические решения. К примеру, при любом рейдерском захвате Виктор Янукович должен сказать «отрываю голову тому, кто в этом участвовал, будь то силовики или суды». Примерно наказать несколько раз, причем придать процессу максимальную публичность. Только так можно остановить практику безнаказанных и наглых рейдерских захватов и убедить общество и предпринимателей, что частную собственность станут уважать!

Сегодня и сил, и власти у Януковича для этого достаточно. Таким образом можно избежать ситуации 2004 г., когда на майданы вышли преимущественно представители среднего и малого бизнеса.

Плюс необходимы некоторые жертвы, в том числе и среди своего окружения. Важно также резко вводить в практику «самоограничение элит» — всякие мигалки, демонстративное сверхпотребление (часы за 100 тыс. евро, «Бентли» и пр.) — в бедной стране неуместны! Заработали — развлекайтесь в Монако, а здесь — «будьте проще, и народ к вам потянется».

— Может ли Янукович опять играть на интересах юго-востока, противопоставив ему националистов? Ведь сейчас всем понятно, что то, что творит ВО «Свобода» — не без разрешения властей или же с их молчаливого согласия.

— Нет такой программы, которая должна закончиться исключительно тем, что в 2015 г. кандидатом от оппозиции будет именно Олег Тягнибок. Обычно в реальной политике движение идет одновременно по разным сценариям. Сценарий с Тягнибоком не исключается, но он представляется мне маловероятным.

Я, например, не уверен, что те возможности, которые сейчас получила «Свобода», — это полностью управляемо из Банковой. Конечно, Банковая — да, но только частично. Оттуда наверняка много сделали для того, чтобы раскрутить эту политсилу. К примеру, у них была возможность влиять на то, кто принимает участие в телевизионных ток-шоу. Если бы на Банковой занимали жесткую позицию, то представителей «Свободы» там бы не было, поскольку это — региональная политсила. Но то, что «свободовцы» появились на центральных каналах, не осуществилось бы без участия тех, кто влияет на ТВ. А кто влияет, кто платит деньги Шустеру и Киселеву — известно. Это близкие к власти олигархи. Конечно, сами они этим не занимаются, а перепоручают управленцам.

Одним словом, был некий план, который, по-видимому, заключался в том, чтобы «Батькивщина», считающаяся главным конкурентом партии власти, получила на выборах хотя бы на полпроцента меньше, чем ПР. Как это сделать? С одной стороны — добиваться большего успеха для ПР, а с другой — раскалывать электорат оппозиции. Мол, поможем «Свободе», чтобы она отобрала 5—6%!

Технологически осмысленная программа, но, как всегда бывает в таких вещах, — дьявол кроется в мелочах! Переборщили: раскрутили не на 5, а на 11%! Для меня, например, с некоторого момента было совершенно очевидно, что «Свобода» будет иметь больше 10% голосов. Тут власть допустила ошибку, но, похоже, никаких выводов из нее не сделала. Например, голосовала за представителя «Свободы» на должность вице-спикера.

В отличие от многих моих коллег, я не считаю, что Тягнибок не опасен. Он достаточно опасен и достаточно гибок. К тому же у него есть время для корректировки своего имиджа. Уже о «жидах» ни он, ни его соратники по партии Мирошниченко и Фарион, может, и не будут рассказывать — они могут легко смягчить риторику, чтобы получить больше власти. Считаю, что как политик он выглядит ярче Кличко и Яценюка.

Но есть и другие сценарии, которые сейчас еще рано обсуждать. Ясно одно: в реальной политике никогда не рассматривается только один сценарий!

«Начинается новая история большинства»

— Почему Генпрокуратура вновь «запугивает» Леонида Кучму? На Украине уж так повелось: этот «козырь» вытаскивают в канун каких-то политических событий для отвлечения внимания... Закончится ли когда-нибудь эта «мыльная» опера?

— Считаю, что Ренат Кузьмин имеет довольно широкий коридор для принятия собственных решений. Ему доверяют и президент, и Ринат Ахметов, и ряд других влиятельных в стране людей. Я не думаю, что здесь есть какой-то далеко идущий план, скорее — просто «обмен любезностями». Надеюсь, это не закончится какими-то серьезными неприятностями для Леонида Даниловича. Считаю, что Кучму просто «подставили» с Гонгадзе, и уверен, что концы идут за пределы Украины. И поэтому это дело никогда не будет полностью расследовано! Полагаю, что Гонгадзе убили под пленки: сначала прослушали, а потом — убили. Я не верю в то, что Кучма мог заказать это убийство! Я хорошо знал Гонгадзе, неплохо знаю Кучму.

— Михаил Борисович, на ваш взгляд, приемлемо ли на Украине добывать сланцевый газ? Есть ли в этой теме политическая составляющая?

— Я не специалист и просто могу комментировать различные точки зрения. По одним — это серьезная угроза для экологии. По другим — проблем с экологией не будет. Конечно, нам надо расширять свою добычу, но украинская земля настолько суперценная, что я больше склоняюсь к тому, что этот наш драгоценный актив лучше не поганить. Это — чистая интуиция. У меня нет достаточной системы аргументов, чтобы сказать категорическое «Нет!»

Кроме того, я понимаю, что это — политическое решение, которое как бы укрепляет позиции в переговорах с «Газпромом». Но у нас ведь настолько несравнимые потенциалы — у всей Украины и одного «Газпрома»! Надо договариваться. А у нас как получается? Мол, будем добывать сланцевый газ — и вообще без вас обойдемся! Так что же мы тогда по ГТС пытаемся договориться? Отсюда и «Южный поток»...

В вопросе сланцевого газа слишком много политической составляющей, к тому же в команде президента разные люди играют разные игры. Мне кажется, что это только раздразнило Россию. Возможности страны надо изучать, но взвешивать и договариваться так, чтобы не пострадала Украина. Это как раз снова тот случай, когда дьявол кроется в мелочах...

— Парламентский кризис. Если вопрос не в сенсорной кнопке, тогда в чем?

— В парламент пришла оппозиция, которая не имеет большинства и перспектив в ближайшее время его заполучить. Но она должна готовить почву для войны с властью на будущих президентских выборах. Как это делать? Надо заявить, что ты сильный, потому что иначе тебя в украинской политике нет. Отсюда и установка — не дадим работать парламенту! Давайте сенсорную кнопку, давайте 150 депутатов, которые будут наказывать кнопкодавов, что вообще абсурдно...

Все это — требования по принципу итальянской забастовки: работать по правилам так, чтобы никто работать не смог. Большинство не очень консолидировано: жизнь показала, что там нет мощного ядра. Общая картина — сильная оппозиция и слабое большинство.

Считаю, что первую фазу посредством блокирования оппозиция выиграла, показав, что может чего-то добиться. Этим самым оппозиционеры набрали определенные очки. Посмотрим в новом сезоне: сможет ли большинство их отбить, сумеют ли «регионалы» провести реальными голосованиями свои законопроекты.

Начинается новая история большинства — какие приоритеты они выставят, чего сумеют добиться, а чего — нет? Это будет формированием почвы под фундамент президентских выборов.

Одновременно с парламентским кризисом был показ мод оппозиционных фракций: кто на что горазд. «Свободовцы» и «ударовцы» показали себя довольно ярко. Если бы сейчас состоялись парламентские выборы, то голоса БЮТ перераспределились бы между «УДАРом» и «Свободой». Бютовцы собирают массовку, а потом во дворе под подъездом с ними расплачиваются, как это было 25 февраля. Кстати, телеканалы этого не показали, а это свидетельствует о том, что украинское телевидение по-прежнему предпочитает работать на оппозицию.

— Ваш политический прогноз на выборы мэра Киева?

— Времени осталось очень мало. Уверен, что уже существуют избирательные штабы, но я, честно говоря, не знаю, на кого власть делает ставку. Реально Александру Попову власть не помогает, хотя другого кандидата у нее нет. Начинать раскрутку какой-то новой фигуры нереально, поэтому в ее интересах было бы поддержать нынешнего главу КГГА. Но не знаю, хватит ли времени для того, чтобы вернуть для А. Попова хотя бы ту ситуацию, которая была год назад, когда он вполне мог выиграть.

Кроме того, многое зависит от Кличко — пойдет ли он на выборы. Если пойдет, то будет очень трудно помешать ему победить.

Но есть и обратная сторона медали, связанная уже с самим Киевсоветом. Важно, чтобы он представлял позицию киевлян, чтобы состав Киевсовета не формировался по принципу «против донецких». Иначе мы получим суперрадикальный совет, который будет занят не заботой об интересах киевлян, а исключительно созданием проблем для центральной власти. Нужно дать возможность людям как-то выбрать представителей собственной киевской общины. Правда, для этого ничего не делается. Думаю, это будут очень тяжелые выборы. Здесь гораздо больше неопределенного, чем понятного и прогнозируемого.