Мы не сможем помочь соотечественникам, пока не изменится государственная политика

Интервью с Виктором Алкснисом, депутатом Госдумы

Вопрос: Виктор Имантович, Вы специально решили баллотироваться в одном из тех семи округов, где в число избирателей включены граждане России, проживающие в государствах СНГ?
Ответ: Конечно, нет. Это произошло случайно. Я живу на территории района, который входит в состав Одинцовского избирательного округа. Именно в нем я и баллотировался. Получилось так, что к этому округу приписаны граждане России – наши соотечественники, проживающие в Казахстане, Киргизии, Тажджикистане, Туркмении и Узбекистане.

В.: Много ли их?
О.: Этого никто точно не знает. По закону, в одном избирательном округе могут проголосовать не более десяти процентов граждан, проживающих вне территории России, то есть в среднем не более пятидесяти тысяч человек из общего числа избирателей в пятьсот тысяч. Согласно справке МИДа, по состоянию на декабрь 1999 г. в государствах Средней Азии и Казахстана проживали около ста тысяч российских граждан. Реально приняли участие в голосовании лишь около 20 тысяч.

Данные МИДа касаются количества граждан России, оформивших получение гражданства через консульские отделы посольств РФ в странах проживания. Как мне потом объяснили, в Средней Азии большинство людей получают российские паспорта перед тем как переселиться на постоянное жительство в Россию. Поэтому точное число граждан России, проживающих в государствах Средней Азии и Казахстана, сейчас никому неизвестно.

В.: Итак, участию в выборах наших сограждан в Казахстане и Средней Азии мешают две основные причины. Это получение гражданства перед отъездом в Россию и большие расстояния между консульством и местом проживания, преодолевать которые для многих избирателей накладно. Что еще не позволяет соотечественникам участвовать в голосовании?
О.: Гнетущая атмосфера, создаваемая спецслужбами некоторых государств. Например, как рассказали мне работники российского консульства в Узбекистане, в день парламентских выборов сотрудники узбекских спецслужб стояли у входа в посольство РФ и фотографировали всех, кто в него заходил. По окончании голосования начальник спецслужбистов назвал точную цифру проголосовавших. Она отличалась от данных посольства на одного человека. Однако выяснилось, что узбекские контрразведчики действительно оказались точнее.

Дело в том, что в Узбекистане запрещено двойное гражданство, и лица, которые идут на нарушение запрета, могут понести наказание вплоть до тюремного заключения. Поэтому большинство проживающих в Узбекистане российских граждан боятся обнаружить свое гражданство и хранят паспорт РФ на случай, если им придется ехать в Россию. Эта боязнь попасть "на заметку" спецслужбам страны проживания — тоже одна из причин, не позволяющих гражданам РФ участвовать в голосовании.

В.: А какова ситуация в других государствах Средней Азии?
О.: В Таджикистане она более благоприятная. Отношение к русским там изменилось на 180 градусов. Если в начале девяностых осуществлялась политика выдавливания русского населения, то сейчас, по крайней мере, на уровне руководства республики, идут просьбы к российскому руководству помочь затормозить выезд русских и начать кампанию по возвращению их обратно. В этой стране пришло понимание того факта, что русские вовсе не были оккупантами и захватчиками, а выполняли очень важные функции, работали, обеспечивали функционирование экономики, и без них делать все это крайне сложно.

То же самое происходит сегодня в Киргизии. Недавно русский язык даже стал вторым государственным языком республики. Если же вспомнить, что было десять лет назад, как киргизские националисты боролись с русским языком, вынуждали уезжать русских специалистов – понятно, почему сейчас Киргизия испытывает значительные трудности, пытается вернуть русское население. Но кто же теперь поедет туда, единожды испытав на себе все те унижения, что творили над ними все эти годы? Разумеется, никто туда больше не вернется, и это очень печально.

В.: Обращаются ли наши соотечественники в Центральной Азии к Вам, своему депутату, с какими-либо просьбами?
О.: Да, обращаются. Но самое печальное состоит в том, что помочь им практически невозможно. Самая частая просьба – помочь уехать в Россию, но беда в том, что в России их никто не ждет. Учитывая состояние экономики, понятно, что пока проблема обустройства беженцев и вынужденных переселенцев в России нерешаема. Ведь чтобы помочь только одному человеку, его надо обеспечить жильем, дать рабочее место, устроить в школу ребенка и т.д. В среднем обустройство переселенца обойдется бюджету в 30-50 тысяч долларов. Вот и считайте, каких средств это потребует. Набегают очень значительные суммы. Сейчас в России денег на это практически не выделяется. Бюджетные средства на финансирование процессов миграции — это жалкие крохи. Люди присылают полные трагизма письма, но я не могу оказать им никакой помощи, кроме моральной.

Конечно, кое-что все же удается делать. Два месяца назад я начал в своем Одинцовском избирательном округе Московской области кампанию по сбору гуманитарной помощи для русских жителей Таджикистана. Собирали в основном учебники и пособия для русских школ, а Одинцовский лицей имени Пушкина отдал даже свой компьютерный класс – правда, немного устаревший, но для Таджикистана это было бы замечательно. Люди вообще очень охотно участвовали в акции, делились, чем могли. Главная проблема сейчас в том, что мы уже два месяца не можем доставить собранное в Республику. Я обратился к министру обороны Сергееву с просьбой отдать распоряжение о загрузке тонны-двух гуманитарного груза в один из направляющихся в Таджикистан военных самолетов. Ответ был простой: платите деньги. Сейчас этот вопрос решается на уровне премьер-министра. Это же безобразие! А там в это время страдают люди.

В.: Не может ли здесь помочь правительственная комиссия по делам соотечественников?
О.: Им выделили на работу такие крохи, что дай Бог обеспечить финансирование хотя бы государственных программ в этой области. О гуманитарной помощи речи уже, к сожалению, не идет. Как ни печально это признавать, но русские, оставшиеся после развала СССР за пределами России, оказались брошенными. Четкая, внятная позиция России по проблеме соотечественников отсутствует. Президент России едет в Казахстан и обнимается с Назарбаевым, который за последние десять лет провел крупнейшую в истории этническую чистку, выдавив из страны около двух миллионов русских. И об этом никто не знает, не бьет в колокола, не поднимает этот вопрос ни в Совете безопасности России, ни в Организации объединенных наций. Высшее российское руководство много говорит о том, что будет всех защищать и поддерживать, но, по сути, оно просто наплевало на соотечественников. Их судьба весьма и весьма трагична.

В.: То есть даже с приходом к власти нового президента, Владимира Путина, положение соотечественников не изменилось?
О.: Нет. Я хорошо знаю ситуацию в Средней Азии, в Латвии, и пока не вижу никаких перемен к лучшему, несмотря на все заявления о необходимости поддержки соотечественников. Осуществляется все тот же курс, соотечественники считаются все тем же "отрезанным ломтем" и могут рассчитывать только на себя, но не на помощь России.

У меня нередко бывают делегации соотечественников из Средней Азии и Прибалтики – везде одно и то же. Все они говорят одно: Россия нам не помогает, Россия нас забыла. Люди не просят денег, они лишь удивляются тому, что, например, есть русские предприятия, русские предприниматели – а транзит через Латвию российских нефти и газа, за счет которого это государство существует, оседлали фирмы, финансирующие латвийские националистические организации! Причем известно это из официальных источников – в Латвии публикуются сведения об источниках финансирования той или иной партии или движения.

Получается, что одной рукой эти структуры сосут из России деньги, другой – на них же финансируют антироссийские силы. Почему российское руководство смотрит на это сквозь пальцы вместо того, чтобы передать транзит энергоресурсов фирмам, которые принадлежат русским и отстаивают русские интересы? Ведь тем самым будет оказана помощь русскому населению Латвии и защите их прав. Пока же получается, что Латвия живет за счет России, и за этот же счет притесняет русских на своей территории. Тем же путем Россия финансирует и вступление Латвии в НАТО.

Казалось бы, решение вопроса очевидно: необходимо построить Балтийскую трубопроводную систему и нефтяные терминалы в Ленинградской области. Однако на протяжении вот уже пяти лет идет явный саботаж этого проекта, что говорит только о том, что в правительстве России имеется сильное пролатвийское лобби, с успехом отстаивающее свои коммерческие интересы. Я же считаю, что России следует больше думать о своих национальных интересах и о защите прав русских.

В Средней Азии происходит то же самое. Только сейчас местные удельные князьки забеспокоились, почувствовав наступающую с юга угрозу, и начали хотя бы символически, но поворачиваться в сторону России. Россия должна это использовать, заявив о том, что, если вы рассчитываете на наше оружие, будьте добры вести себя порядочно по отношению к проживающим на территории этих государств нашим соотечественникам. Наша военно-техническая помощь должна оказываться только в обмен на режим наибольшего благоприятствования в отношениях этих государств с Россией в плане обеспечения прав русского населения. Но, к сожалению, ничего этого в действиях нынешней российской власти я не вижу.

В.: Встречались ли Вы со своими избирателями в Казахстане и Средней Азии? Собираетесь ли туда поехать?
О.: В Казахстан я пока не ездил, но такие планы, конечно, существуют. Проблема только в том, что, по крайней мере, в трех среднеазиатских республиках – Туркмении, Узбекистане, Казахстане – отношение официальных властей ко мне если не откровенно враждебное, то недоброжелательное. Они прекрасно знают, за что я выступаю, и не хотят, чтобы правда о том, в каком положении находятся там наши соотечественники, была бы озвучена в Государственной думе. Только руководство Таджикистана проводит более-менее про российскую политику.

Весной я был в Узбекистане и видел, что люди просто боятся со мной встречаться, понимая, что лучше воздержаться от контактов, несмотря на то, что они подвергаются реальному притеснению. Они предпочитают промолчать, потому что знают, что Россия их никогда не защитит.

В.: И все-таки, надеетесь ли Вы на какие-либо изменения к лучшему политики России в отношении соотечественников?
О.: От меня лично здесь мало что зависит. Пока не произойдет смена политического курса, пока первое лицо государства не заявит официально, что, несмотря на наше тяжелейшее экономическое положение, Россия – великая страна, что у нас есть 25 миллионов соотечественников за рубежом, и каждого из них мы будем защищать, используя весь имеющийся в нашем распоряжении арсенал средств – я, как депутат Госдумы, мало чем смогу помочь. Но я очень надеюсь, что поворот государственной политики в сторону соотечественников все-таки случится.