"Мы вышли из одной шинели…"

На вопросы нашего корреспондента отвечает Министр обороны Республики Казахстан, генерал армии Мухтар Алтынбаев

– Господин министр, чем были минувшие десять лет независимости для армии Казахстана? – Я бы разделил этот период на несколько этапов. Первый можно определить, как выживание. Очень непростое было время. Определялись с численным и кадровым составом вооруженных сил, формировали законодательную базу, делили вооружение и полигоны. Как вы помните, Казахстан сразу же провозгласил себя безъядерным государством. К чести тогдашних руководителей вооруженных сил России и Казахстана "бракоразводный" процесс прошел спокойно, бесконфликтно. Хотя, конечно, имели место некоторые нюансы. Следующий период – становление вооруженных сил нового независимого государства, изучение иностранного опыта, формирование военной доктрины. Первая доктрина относится к 1993 году. Она решала, так сказать, текущие, неотложные задачи. Вторая, так же как и первая, оборонительная – доктрина была принята в 2000 году. Она определила принципы формирования и структуру вооруженных сил Казахстана. И, наконец, третий – нынешний – период: модернизация армии в соответствии с требованиями и задачами, которые ставят перед нами время и обстоятельства, геополитическая ситуация в мире. – Как устроены вооруженные силы Республики Казахстан? – В Казахстане функции начальника Генерального штаба и Министра обороны разделены. За генеральным штабом – чисто военные вопросы. За министерством обороны – стратегического планирования, взаимодействия с главой государства и правительством, бюджет, подготовка кадров. В Казахстане создано четыре военных округа: Южный, Западный, Восточный и Центральный. У каждого из них свои задачи. Наиболее важными сейчас я считаю Южный – в связи с событиями в Афганистане, и Западный – это Каспий, нефть, огромные, вложенные в этот регион, средства и некоторая неясность относительно того, как, собственно, делить месторождения нефти и газа на шельфе. Казахстан, как известно, придерживается в этом вопросе политики отказа от применения или угрозы применения военной силы в урегулировании возможных конфликтных ситуаций, связанных с проблемами освоения каспийского шельфа. – Пока что наибольшее взаимопонимание по разделу этого шельфа достигнуто между Казахстаном и Россией. Содействует ли это развитию и укреплению военного сотрудничества между ними? – Несомненно, причем главный упор мы делаем на противовоздушную оборону. Наши радиолокационные подразделения полностью контролируют воздушное пространство над этим регионом. Считаю, что это важно не только для Казахстана, но и для России. По сути дела, казахстанские силы ПВО закрывают весь каспийский коридор, включая туркменское и азербайджанское направления, выход на стратегически важный для России регион – Урал. Ещe несколько лет в этом пространстве зияли бреши. Сейчас мы наращиваем здесь военную инфраструктуру: радиолокационные противовоздушные части, авиацию, береговую оборону, разворачиваем мотострелковую бригаду. Каспий – стратегически важный регион и для Казахстана, и для России. Здесь требуется системное взаимодействие двух стран. – Как вы относитесь к возможности создания в Казахстане профессиональной армии, альтернативной службе? – В общем-то, положительно. Например, уже сейчас в Казахстане семьдесят процентов военнослужащих в Силах воздушной обороны – профессионалы. Опыт учений свидетельствует: профессионалы работают лучше. В конечном счете, государству выгоднее платить на протяжении ряда лет профессионалу, чем без конца обучать солдат, которые служат два года и увольняются из армии, только-только освоив военную специальность. Сейчас многие наши офицеры обучаются за рубежом: в Китае, Индии, США, Турции и, конечно, в России. Между президентами Казахстана и России достигнута договоренность о том, что наши специалисты будут обучаться по льготной схеме. Проезд, денежное довольствие – за счет Казахстана, обучение – за счет России. Мне кажется, это правильно. Ведь, в сущности, Россия обучает специалистов, которые будут работать на обеспечение ее безопасности. Что же касается альтернативной службы, то соответствующий закон будет принят в ближайшие два года. – Удовлетворены ли вы тем, как осуществляется взаимодействие вооруженных сил стран СНГ в рамках Договора о коллективной безопасности? – В настоящее время межгосударственные органы управления этой организацией только формируются, идет работа по унификации законодательной базы. Мне бы не хотелось, чтобы повторилась история со штабом военного сотрудничества стран СНГ. Это была малоэффективная, вялая организация с раздутыми штатами. К тому же не все государства своевременно выплачивали определенные для них средства на содержание штаба. Надеюсь, что с ДКБ такого не случится. Во всяком случае, некоторые подвижки внутри этой организации внушают оптимизм. – Есть ещe одна проблема во взаимоотношениях России и Казахстана – на территорию Казахстана все время падают обломки российских ракет… – К сожалению, Россия использует для учебных стрельб не вполне подходящие для этого полигоны вблизи границы с Казахстаном. Последняя ракета упала в пятнадцати километрах от населенного пункта. Хорошо, что никто не пострадал. Но ведь это игра в рулетку. Мы достаточно сдержанно реагируем, однако ведь очевидно, что падающие на Казахстан обломки – мина, заложенная под наши добрососедские отношения и взаимное доверие. Мне кажется, что российским коллегам здесь есть над чем подумать. – Как вы оцениваете военно-политическую ситуацию в Средней Азии, в свете событий в Афганистане? Надолго ли пришли сюда США и НАТО? – Еще несколько лет назад многие задавались вопросом: когда придет в Среднюю Азию "Талибан"? От того, что международные силы разгромили террористов в Афганистане, безусловно, выиграли не только страны региона, но и Россия. Что же касается присутствия американцев в Средней Азии, то сами они утверждают, что пришли сюда ненадолго. Почему мы не должны им верить? Как бы там ни было, пока они играют здесь в целом позитивную роль. Ну, а что будет дальше, покажет время. – Как вы оцениваете перспективы военного сотрудничества между Казахстаном и Россией? – На вооружении армии Казахстана немало образцов российского оружия, начиная от автоматов и заканчивая зенитно-ракетными комплексами, боевыми и военно-транспортными самолетами и вертолетами. Тем не менее, мне представляется, что мы можем сотрудничать более продуктивно. Казахстан – союзник России и, казалось бы, Россия должна быть заинтересована в том, чтобы поставлять нам как можно больше своей военной техники. Можно, конечно, думать, что мы и так никуда не денемся, но ведь времена изменились. Мне кажется, что руководителям российского ВПК следует больше внимания уделять странам ближнего зарубежья, в особенности своим соседям и союзникам. Определенный сдвиг, кстати, в этом направлении наметился в структурах Договора о коллективной безопасности. Страны-участницы теперь могут покупать в России вооружение по внутренним российским ценам и по таким же ценам приобретать запчасти, ремонтировать технику. Наверное, именно так и должны строиться союзнические отношения. Повторюсь: наша система ПВО работают не только на Казахстан, но и на Россию. То есть, Россия продает нам оружие и тем самым укрепляет – за наши деньги – свою безопасность. Это же идеальный вариант – с юга тебя "прикрывает" дружественная страна, которая твоим оружием защищает твое воздушное пространство. – Ваша военная специальность – летчик. Не скучаете по небу? – В общем-то, мне и сейчас иногда удается летать. А впервые я поднялся в воздух ровно сорок лет назад. Было дело, в США в штате Аризона летал на "F-16". Прошли на малой высоте в горах по ущелью, потом вышли на полигон, отработали пушками, провели бомбометание, парой вернулись на аэродром… – Ну и как их "F-16" против наших машин? – В вопросах организации полетов, уровня обслуживания, навигационных систем и технологий американцы, конечно же, нас опережают. Так, на "F-16" максимально обеспечена работа пилота, всe автоматизировано. А вот по классу пилотажа наши летчики, пожалуй, лучше. К тому же, какая-нибудь незначительная поломка у американцев может привести к срыву выполнения боевого задания. Наша техника проще, но надежней. – Как складываются у вас отношения с российскими коллегами? – В личностном плане между нами царит полное взаимопонимание. Я ведь окончил летное училище в России, тринадцать лет служил в Перми. Прошел путь от младшего лейтенанта – до командира авиаполка. Потом учился в академии, три года служил заместителем командира дивизии в Самарканде, четыре с половиной – командиром дивизии в Туркмении, командиром корпуса в Алма-Ате. В независимом Казахстане в разное время командовал ПВО, ВВС, был заместителем министра, министром обороны... С российскими коллегами отношения у меня, как, впрочем, и у других казахстанских военных, самые, что ни на есть дружеские. Мы ведь "вышли из одной шинели". Правда, погоны сейчас у нас разные. Если возникают какие-то проблемы, нам, как правило, удается их быстро решать. Я думаю, так будет и впредь.