Народ на улице – кошмар политолога

По следам майского митинга в Риге

Политика в Латвии перестает быть уделом кабинетных интриг и результатом проплаченных пиар-кампаний. Массовые протесты по "проблеме-2004" заставили и экспертов-аналитиков, ранее не интересовавшихся русским электоратом (так как в большинстве своем наши люди, увы, не голосуют), обратиться к некоренным гражданам и негражданам.

Этот вопрос задал в своей публикации на Интернет-портале Delfi Гунтис Кокарс. Начал он парадоксально: "Я понимаю русскоговорящих жителей Латвии и их опасения за свою национальную идентичность. Одновременно я их не понимаю". Что же понял и не понял в нас Г.Кокарс? Прежде всего, по самой псевдореформе меньшинственных школ. Автор Delfi называет ее "большой глупостью". "Считаю, – пишет он, – что прежде всего и многие годы ранее нужно было обеспечить усиленное изучение латышского языка в русских школах, одновременно, но постепенно вводя обучение на этом языке также истории и географии". Но в начале "второй независимости" доминировал вариант "чемодан, вокзал, Россия". В результате – "Что может предложить учителям наше государство? Маленькую зарплату и порчу нервов". "В пользу говорящих на русском языке можно сказать, что в советское время действительно хватало одного языка, и этот принцип взрастили также в детях. Стереотипы трудно ломать, особенно, если нет ни малейшего желания это делать". На митингах в защиту русского языка ему бросаются в глаза в первую очередь "тетушки и дядюшки из рядов ценителей А.Рубикса" (если они там есть – то уже явно не в большинстве!). Тем не менее, полагает Г.Кокарс, овладение русскими латышским языком происходит, и это не сказывается на их политических взглядах. Среди его приятелей есть такие типы, как "латышскоговорящий русский националист", "гражданин мира", "русский, голосующий за Эйнарса Репше". "В русском менталитете, – делает он вывод после общения с ними, – умение приспособиться к ситуации и быту гораздо выше, чем у латышей". "Кто еще кого ассимилирует?" – намекают на будущее русские земляки. У русских, если они сохранят свою идентичность и одновременно выучат латышский, будет гораздо больше шансов. "К тому же рядом есть держава, которая своих зарубежных детей пока поддерживает больше устно – в виде различных дипломатических заявлений, но со временем может использовать более внушительные средства". В общем, считает Гунтис Кокарс, перевод русских средних школ на латышский язык "реально возможен только в теориях правящих политиков, но на практике в течение ближайших лет его никто не сумеет ввести". Денис Ханов, магистр гуманитарных наук, опубликовал на латышском портале Politika.lv свой текст "Илья Муромец поднялся, но куда он пойдет?". Изначальные его посылки говорят о позиции автора нагляднее всего: "Пребывая в сладком маргинальном сне, русскоязычные не заметили, как изменилось отношение латышей к другим национальностям, а также деятельность правительства. Политическая отсталость свела значение русской культуры к православному Рождеству и деятельности левых в Рижской думе". Так ли уж сладок был русский сон и так ли отсталы они были в политическом отношении? Мягко говоря, спорненько… Но вот что не нравится Д.Ханову, так это "Митинги – кратковременные моменты обострения политических эмоций, которые ничего не решают, но многое ухудшают, поскольку функционируют, вовлекая в политику охваченные эмоциями массы". Слово "русский", по его мнению, это не самоопределение, а "ярлык". Причем опасный! "Понятие национального меньшинства… сведено к понятию "русские" – и таким останется в массовом восприятии. Навешивание такого ярлыка не только не начинает, но, наоборот, заканчивает этническую интеграцию… В ситуации, когда политическая культура русских в Латвии близка к пустоте, которая занята сама собой в информационной изоляции, протест является идеальным средством для активизации масс. Митинг, как и любое массовое мероприятие, обещает переживание общих эмоций, увеличивает чаяния по поводу чего-то спонтанного и неожиданного. Протест на улицах является единственной формой, которая способна пробудить интерес русскоязычных к своей культуре, и это свидетельствует о том, что идентичность русскоязычных в Латвии пребывает в плачевном состоянии, испытывает глухоту и немоту в отношении других культур и развивается в направлении агрессивного национализма… Не правда ли, портрет, достойный изображения русских, предположим, в газетке Latvietis Latvija? Отрицание ценности русской общины в статье Д.Ханова приводит его к выводам о принципиальной невозможности длительной кампании в защиту русских школ: "Расчет на продолжение протестов в сентябре потерял свою актуальность уже 23 мая, так как сенсация не рождается дважды. Когда митинг подзабудется, возможно, русскоязычные школы, родители и культурные общества придут в себя, и станет ясно, что они поддались политической пропаганде и вовлекли школьников в политику. Этот вариант более позитивен для интеграции Латвии". "Очевидно, что после этой акции моральный авторитет, политический нейтралитет и духовная "миссия" русских школ в культуре национальных меньшинств в Латвии дискредитированы. Эта ситуация могла бы вылиться в усиленный образ жертвы, который больше не будет пассивным, но перерастет в спонтанные демонстрации группировок недовольных, поскольку русскоязычные СМИ взяли на себя мессианскую задачу спасения жертв Министерства образования и от этого образа не откажутся. Это второй вариант, негативный для интеграции". Альтернатива, которую предлагает Д.Ханов, сводится к тому, чтобы русскоязычные школы (не все) становились национальными, формировали альтернативные учебные планы "в зависимости от нужд учебного процесса и демографической ситуации в каждом регионе". "Гибкие министерские программы это позволяют, – уверяет он. – Выход не в том, чтобы стать толпой демонстрантов, а в том, чтобы навести порядок в учебных программах и сформировать деятельность школы в соответствии с актуальными запросами рынка". То есть – приходим к либеральному выводу – "невидимая рука рынка" расставит все по своим местам. Ну и чудненько! Так что, раньше не расставляла?! Слава богу, уже минимум две пятилетки при капитализме живем. А конкурентоспособность все по плану хотим регулировать. Неувязочка, однако. Ее-то и не могут объяснить национальные политологи, ибо у них изначально "сбит прицел". Они находятся не внутри, а вовне ситуации, холодно, без сопереживания изучая русский социум ЛР как объект. В том-то и разница, что мы больше не хотим быть объектом латышской истории, – но субъектом истории Латвии.