Наше верное "ура!"

Откуда пошел знаменитый боевой клич

Помнится, в детстве, в первые послевоенные годы, мы, мальчишки, шагали дворовой командой по пыльным улицам Евпатории к морю и самозабвенно пели: "Сверкнули штыки и грянуло "ура-а-а!", и, бросив окопы, бежали юнкера". Лучше всего – громче и звонче – выходило это "ура", как бы нарочно придуманное для крика. Правда, вскоре многие из нас, взрослея, узнали, что тот же самый боевой клич использовали и те самые отнюдь не трусливые юнкера, и в некоторые периоды своей истории англичане и французы, и даже (совсем невероятно!) – немцы, последние почти 200 лет подряд. Откуда же в наш язык попало это универсальное слово? А может быть, наоборот, оно выпорхнуло и полетело по миру с нашего языка? Что говорят по этому поводу историки? Известно, тюркские народности, хазары, печенеги, половцы, наводнившие уже в первом тысячелетии прикаспийские и причерноморские степи, вытеснив оттуда сарматов и скифов, шли в бой с леденящими душу воплями "ур!" – в переводе на язык русичей – "бей" (от глагола "урман" – "бить"). Это дало повод некоторым лингвистам наше "ура" произвести от тюркского "Ур". В "Слове о полку Игореве" читаем: "Се урим кричат под саблями половецкими". Правда, русский язык знает такие выражения, как "у рай" – "в рай", "ураз" – "удар" (новгородский и архангельский диалекты), там же говорили "бой с уроем", т. е., "с криком ура". Наконец, "ура" созвучно древнему боевому литовскому кличу "вирай". Конечно, этот клич мог легко проникнуть из тюркских кочевий в Южную Русь, но удивительно, слова с корнем "ур", обозначающие действие "бить", "ударять", укоренились на Белом море и в Прибалтике и не только в славянской среде, но в языке их соседей. Литовцы и славяне говорят на родственных индоевропейских языках, так называемых арийских. Будь ариями наши степные соседи, можно было бы считать вездесущее "ур" реликтовым словом древнейшего языка, общего для праиндоевропейцев, да в том-то и дело, что тюрки относятся совсем к другой языковой группе. Не является ли "ур" – "ура" тем ключом, который поможет открыть пока что не поддающийся лингвистам замок, что скрывает тайну происхождения всех без исключения языков и наречий Старого Света, так называемых ностратических. Ведь люди воюют между собой с тех пор, как некий прямоходящий примат взял в освободившуюся конечность дубинку. А коль уж взял и замахнулся, из груди первого бойца за охотничьи угодья и пищу непроизвольно вырвался грозный, бодрящий для самого кричащего звук. Например, "ур-р-р!", грозное для противников рычание, которые уже наши более близкие предки со славянской склонностью к прекрасному облагородили конечной гласной "а", имеющей свойство тянуться до бесконечности, пока бежишь с открытым кричащим ртом: "ур-а-а-а!..". Как бы там ни было, именно из России в XVIII веке, когда полки императрицы Елизаветы Петровны громили под Кунерсдорфом армию Фридриха Великого, немцы-пруссаки, удирая во всю прыть от гренадеров Ее Величества, переняли новый для них боевой клич. До этого среди военных в Пруссии бытовал клич "форвартс" – "вперед". Однако немцы не были бы немцами, если бы не сообразили, что враги уносят ноги лучше от русского "ура", чем от родного самопонукания. Менее чем через сто лет, когда русские, увлекая за собой войска антинаполеоновской коалиции, продвигались к Парижу, победное "ура" подхватили и отчаянно, активно сопротивляющиеся отважные французы. Чуть позже – англичане, до 1815 года довольствовавшиеся, видимо, своим англо-саксонским "форвэд". Именно "ура" или "хуррэй" кричали победители на развалинах Берлина, в Москве, Вашингтоне, Лондоне, Париже – повсюду, где с нетерпением ждали капитуляции гитлеровской Германии в майские дни пятьдесят девять лет тому назад. Таким образом, русское лихое, могучее "ура" стало международным боевым кличем и призывом к подвигу, кличем беззаветной храбрости у самых разных народов. А происхождением его, поисками путей его распространения в ранний период истории занимаются время от времени только узкие специалисты. Так крикнем "ура" их упорству и пожелаем успеха в поисках академической истины!