Нефтегазовые кольца "Анаконды"

За "антитеррористической" операциейв Афганистане стоят интересы американскихнефтегазовых корпораций

По мере развития ситуации в Афганистане у многих независимых наблюдателей возникает вопрос, а какие цели на самом деле преследуют США в Центральноазиатском регионе и чем обусловлено столь основательное обустройство здесь американских военных баз? Официальные версии Вашингтона о борьбе с боевиками "Аль-Каиды" и ликвидации баз международного терроризма выглядят не слишком убедительно, если принять во внимание количество задействованных в регионе американских военных ресурсов.

В недавнем интервью еженедельнику "Тайм" командующий Центральным командованием ВС США генерал Т. Фрэнкс сообщил, что в регионе в настоящее время сосредоточено свыше 60 тысяч американских военнослужащих. Причем только 3-5 тысяч из них постоянно находятся в Афганистане. Интересно, что США сформировали в этой стране еще и дислоцирующуюся в районе Джеллалабада и Кандагара 15-тысячную вспомогательную наемную армию из местных боевиков, получающих от американцев оружие и по 200 долларов в месяц.

Пропагандистская завеса о борьбе с "Аль-Каидой" и международным терроризмом, поставленная официальным Вашингтоном и американскими СМИ, явно направлена на отвлечение внимания мировой общественности от истинных экономических и стратегических интересов США в регионе. Если верить официальной версии Белого Дома, операция в Афганистане была спешно спланирована и осуществлена после 11 сентября 2001 года, как реакция на террористические атаки в Нью-Йорке и Вашингтоне, а быстрый военный успех операции "Анаконда" с минимальными потерями достигнут благодаря удаче и высокой боеспособности американских войск (всего с октября 2001 г. по март 2002 г. в Афганистане погибло 28 военнослужащих США).

Между тем, судя по опубликованным в западной печати сведениям, Соединенные Штаты начали планировать войну в Афганистане еще за 10 лет до 11 сентября 2001 года, а шок от терактов сделал ее политически приемлемой для американского общественного мнения, предоставил Вашингтону необходимые рычаги давления на своих союзников, а также дал в руки администрации Дж. Буша флаг борьбы с международным терроризмом, под которым собрались страны, ставшие участниками антитеррористистической коалиции.

По данным из независимых источников, за нынешними военными операциями США в Центральной Азии стоят вполне конкретные интересы ряда транснациональных нефтегазовых корпораций. Как известно, в Центральной Азии сосредоточено до 40 процентов мировых запасов природного газа, а запасы нефти в Каспийском нефтяном бассейне, по оценкам специалистов, составляют 35 млрд. баррелей. Американские нефтяные компании сумели получить права па 75 процентов энергетического сырья, которое будет добываться в регионе, а правительство США всерьез рассматривает Каспийский регион и Центральную Азию как потенциальную альтернативу зависимости Америки от нефти из стран Персидского залива, прежде всего Саудовской Аравии.

Основной же проблемой в эксплуатации нефтегазовых полей региона является доставка сырья из удаленных районов Центральной Азии на мировые рынки. Не случайно сразу же после начала военной операции США в Афганистане возродился интерес к двум проектам: "Центральноазиатского газопровода (ЦАГ)" и "Центральноазиатского нефтепровода (ЦАН)", которым предстоит связать месторождения углеводородов Туркменистана и соседних с ним государств с пакистанскими терминалами на побережье Аравийского моря.

Экспорт каспийской нефти или газа по афгано-пакистанскому маршруту к Аравийскому морю и далее на перспективные рынки Юго-Восточной Азии всегда рассматривался США как политически и экономически наиболее целесообразный. Разработка проекта была начата еще в 1994 г., а с 1995 г. маршрут прорабатывался консорциумом компаний "Юнокал" (США) и "Дельта ойл" (Саудовская Аравия) при активной поддержке администрации США. Белый дом в то время рассчитывал, что режим талибов будет развиваться по пути Саудовской Аравии, однако после отказа талибов в 1998 году выдать Усама бен Ладена администрация США настояла на выходе "Юнокал" из проекта, и консорциум распался. Пакистан же продолжал прямое военное вмешательство в межафганский конфликт на стороне талибов, вплоть до трагедии 11 сентября, стремясь обеспечить "стабильность" в стране и получить вожделенный газопровод.

Но теперь после устранения режима талибов проект трубопровода обрел второе дыхание. На сцене вновь появилась уже упоминавшаяся компания "Юнокал", за которой стоят магнаты Лас-Вегаса и тянется скандальный шлейф в связи с ее тесными контактами с военным режимом в Мьянме, переговорами с талибами в период международной изоляции Афганистана, а также подозрениями в причастности к поставкам наркотиков из Центральной и Юго-восточной Азии в США и Европу.

В этой связи весьма примечательным выглядит назначение президентом Бушем своим специальным посланником в Афганистане некоего Залмана Халилзада, американца афганского происхождения, ранее занимавшего видный пост в компании "Юнокал". Если принять во внимание, что глава Временной администрации Афганистана Хамид Карзай тоже в свое время работал на "Юнокал", а советник президента по национальной безопасности Кондолиза Раис была до своего назначения членом правления нефтяного консорциума "Шеврон", картина получается и вовсе знаменательная.

Ситуация вокруг трубопроводов в Афганистане непосредственно затрагивает и интересы России. "Юнокал" сегодня уже можно рассматривать как передовой отряд тех экономических и политических сил, которые хотят видеть Среднюю Азию максимально независимой от России. Едва ли не условием № 1 для достижения такой независимости является создание транспортной системы, позволяющей поставлять местные энергоносители на мировой рынок в обход российской территории. ЦАГ и ЦАН – именно такие системы.

Наличие планов по минимизации российского присутствия в постсоветских государствах Азии вряд ли у кого вызывает сомнения. Независимо от того, где именно разрабатывались такие планы – в Совете безопасности США или кабинетах отдельных транснациональных корпораций, – события последних месяцев в Афганистане доказывают: эти планы реализуются исключительно активно. Какие последствия принесет сооружение ЦАГ и ЦАН для России? "Газпром" видимо получит 10-процентную долю в проекте строительства газопровода и что-то еще, но на этом плюсы исчерпываются.

Что касается минусов, то, как только у среднеазиатских республик появится серьезная альтернатива экспорту своих энергоносителей через территорию России, они сразу же станут разговаривать с Москвой совершенно по-другому. Положение русскоязычного населения резко осложнится, причем у России практически не останется эффективных механизмов защиты соотечественников.

Печальный опыт, полученный в странах Прибалтики, Восточной Европы, бывших странах-союзниках СССР в Африке, Азии и Латинской Америке, свидетельствует: как только Россия пускает на самотек дела в своих традиционных "зонах влияния", на эти зоны сразу же начинает влиять кто-то другой. И нет оснований полагать, что с Центральной Азией будет иначе.