Ночь перед Рамаданом

Из жизни соотечественника

Еще не успели верхушки минаретов, нарушая тихое восточное спокойствие призвать правоверных мусульман совершить традиционный Магриб[1], как вершины высоких снежных холмов и дымящиеся на равнинах аулы окутала темнота. Зимой в Киргизии темнеет необыкновенно рано. А климат мягкий, хотя и резко континентальный. По укатанной автомобилями заснеженной дороге шли трое: Леша, Витя и Алмаз. Леша с Витей – обыкновенные русские ребята, которых в Киргизии тогда было намного больше, чем сейчас, после двух революций, усиливших не только миграцию из страны, но и подорвавших на корню экономику, которая и до этого определялась лишь объемом проданного трикотажа, оптом закупаемого в соседнем Китае. Алмаз – самый обыкновенный киргизский джигит, предки которого перекочевали в эти теплые плодородные края из далеких енисейских просторов. Небо было ясным, и луна светила так ярко, что снег играл, переливаясь разными цветами в ядовитом лунном свете.

Шли молча. Все трое с самого детства дружили и были всегда вместе. Для Алмаза эта была не простая ночь, на следующий день начинался священный для всех мусульман месяц Рамадан, в течение которого правоверному мусульманину следует соблюдать строгий пост, ограничивая себя в еде и развлечениях. В канун священного месяца каждый должен был совершить Ният[2] перед постом, утвердившись тем самым в своих намерениях. Зная традиции и культуру коренного народа, Леша с Витей старались меньше шутить и вели себя сдержанно, уважая религиозные чувства своего товарища. Алмаз, понимая, что его друзья проявляют такую заботу о нем, чувствовал себя немного смущенно, но в душе откровенно радовался за то, что его понимают.

- И как ты будешь в России без наших самс, да тандырных лепешек? – сказал Витя, с иронией поглядывая на Лешу.

Леша уже с осени начал подготовку к экзаменам в один из российских университетов, со сложившимся желанием остаться жить в России. Родители его поддержали, и теперь к переезду фактически готовилась вся семья.

- Да проживу как-нибудь. Сейчас главное, чтобы все получилось, - с грустью отвечал Леша. – Да и к тому же без всех этих вещей можно обойтись, но…

- Но без друзей будет еще хуже, - заметил Алмаз.

- Да ладно тебе, Алма, уедет, найдет там новых друзей, с девушкой познакомится и всё – забудет о нас, - не унимался Витя.

- Ребят, да хватит вам уже! – не выдержал Леша. – Что же выходит, будто я вас предаю или бросаю в беде.

Наступила небольшая пауза. Каждый из друзей понимал, что обстановка между ними накалилась, но у каждого была своя правда. Алмаз думал о скором отъезде друга и переживал, что их компания распадется. Но более всего, в глубине души, он знал: если в стране станет очень тяжело, то и Витя бросит всё и отправится вслед за их общим товарищем. А его же там никто не ждет, да и ехать в принципе некуда. Леша же, при всей его теплоте к друзьям, не видел перед собой никакого будущего и заранее сделал ставку на учебе и работе в России. Витю устраивало его нынешнее положение и спокойная размеренная жизнь. Поэтому он решил, что будет «жить, как живется, а там видно будет».  Первым молчание нарушил Леша:

- В любом случае вы остаетесь для меня лучшими друзьями. Как бы там ни было, а это никуда не денется. Но и вы поймите, кем я здесь буду? Кем? С каждым годом все хуже и хуже. Да вы же сами видите, как порой с нами общаются! Все абсолютно свободно, без стыда и наказания покупается и продается. Или через родственников. И чего здесь ловить-то?

- Да, делать тут по большому счету нечего, - сплюнул Витя. – Этот зоопарк с каждым годом будет только расти. Вон, помните, что в Оше творилось? А если снова? Ведь вообще страшно подумать, что на этот раз может произойти.

Испытывая обиду и досаду за страну, Алмаз выкрикнул: - Ну и езжайте в свою Россию! Все равно вы там никому не нужны! Кто у вас там? Никого! А вы не думали, что у них и без вас проблем много?

- Знаешь, Алма, Родину, как и родителей не выбирают, - сурово произнес Леша. – Пусть мы выросли здесь, но ты сам видишь, как к нам относятся. И не мы виноваты, что оказались у вас гостями, а вы стали хозяевами.

 - Лех, ладно, не злись так. Успокойся, - попытался уладить перепалку Витя.

- А что ладно?! Это ведь так и есть, посмотри правде в глаза! – не унимался Леша.

- Да ну вас всех,- выпалил Алмаз и, развернувшись, быстро зашагал в сторону от компании.

Ни найдя более никаких слов друг к другу, оставшиеся, хлопнув по рукам, молча, разошлись по домам. Только луна продолжала расточать свой едкий свет. Как только шаги всех трех молодых людей стихли, округу пронзила вечерняя молитва: «Бисмилляхи Рахмани Рахим»…

…Прошло полгода. Бишкек уже давно преобразился, восстав от зимней спячки, и одевшись в яркий зеленый цвет. На клумбах распустились цветы, а на площадях и в парках били многочисленные фонтаны. На перроне железнодорожного вокзала было необыкновенно шумно и душно. Так бывает всегда, когда многочисленные друзья и родственники суетятся и пытаются дать последние ценные указания пассажирам в дорогу. В стороне от всех провожающих стояли Леша, Витя и Алмаз.

- Ну что, брат, удачи тебе там, на Родине. Ты все правильно делаешь, я бы на твоем месте поступил так же. Извини меня, если что не так, - сказал Алмаз, похлопывая Лешу по плечу.

- Да Лех, не переживай, все будет хорошо! Ты главное не забывай о нас с Алмой. Пиши или звони что ли, - поддержал Витя.

- Ребят, ну что вы! Как же я могу-то? Конечно, будем на связи, - волнуясь, сдавленно проговорил Леша.

- Ну ладно, пойдем. Там уже родные тебя заждались, - заключил Алмаз.

Обнявшись втроем, друзья направились к родственникам Леши, которые с нетерпением ждали его у вагона. Провожающих было много, поэтому прощались наспех. Выслушав от каждого доброе напутственное слово и запрыгнув в вагон, Леша встал у окна в ожидании последних минут перед отправлением. Родные и друзья дружно махали ему руками, призывая «быть молодцом» и «обязательно приехать на каникулы».

Поезд «Бишкек-Москва» тронулся с места, дрогнув своими железными мускулами. Проводники выбросили желтые флажки, и провожающая толпа с криками и причитаниями потянулась вслед за составом. Алмаз с Витей остались стоять на месте, смотря вдаль уходящему поезду, который увозил от них не только близкого друга, но частицу детства, которое они прожили вместе.

- Ну что, пошли, Алма, - вздохнул Витя.

Друзья спустились на бульвар Дзержинского, где было тихо и спокойно. Каждый еще был под впечатлением от проводов Леши и поэтому молчал. Мимо пронеслась шумная ребятня, и только автомобили изредка нарушали это грустное спокойствие. Невольно, Алмазу вспомнилась та ночь, когда они повздорили. С улыбкой перебирая в памяти, казавшуюся теперь уже смешной ссору, Алмаз вдруг вспомнил, что Ният в ту ночь он так не совершил…