Нужны ли нам уроки русско-японской войны?

К столетию со дня начала войны

В январе 2004 года (27 января по старому стилю) исполняется 100 лет со дня начала русско-японской войны 1904-1905 годов. Спор двух "империалистических" держав за чужую территорию не был "правым делом" ни для той, ни для другой стороны, но Россия заплатила за него не только жизнями и кораблями, но и отдала победительнице часть своей территории – южную часть Сахалина (до 1945 года). Из любого события необходимо извлекать уроки. Это аксиома. Какой урок нам, живущим через целое столетие после войны в Манчжурии и на Тихом океане, в которой, не исключено, участвовали наши деды-прадеды, может дать это событие и его результаты, когда дважды до неузнаваемости сменило свои облик и саму душу наше Отечество, когда новые несоизмеримые потери омрачают память? Да, какой урок? Важный! И не просто важный, а весьма своевременный. На этот ответ подтолкнула меня статья военного историка, царского генерала и советского военспеца Е.И. Мартынова, провидчески написанная за несколько дней до той войны. Я взял на себя смелость пересказать автора и сделать, согласитесь, напрашивающийся из нее вывод. "Поговорив в течение нескольких лет о вечном мире и разоружении, помечтав о братстве народов и едином человечестве, Россия стоит в настоящее время накануне новой жестокой войны", – так начал свою работу Мартынов (не правда ли, читатель, чем-то знакомым повеяло?) Далее автор пишет о том, что пресса всего мира была в то время занята сравнением сил с обеих сторон, однако не обращала внимания на настроения общества, на что любая армия отзывается очень чутко. Если японский народ во всем своем составе был проникнут патриотическим воодушевлением, если идеалом каждого японца было величие и благосостояние своей страны, то в России – с кафедры, в литературе, в прессе – систематически проводились взгляды, что национализм есть понятие отжившее, патриотизм не достоин современного интеллигента, который в разной мере должен любить все человечество, что война – варварство, армия – "тормоз прогресса" и т.д. В Японии, где все население было грамотно, армия, как представительница государственной идеи и главное орудие для достижения национальных целей, пользовалась чрезвычайной популярностью. "С кафедры высших учебных заведений вместо космополитических утопий молодежь слышит проповедь здорового национального эгоизма, – пишет Мартынов, – a призыв молодого японца в солдаты для него и его семьи не огорчение, а радость". Мундир, награды, отличия, полученные на военной службе, высоко ценились и в гражданской среде. Семьи павших пользовались почетом, в их честь воздвигались храмы. "Эта атмосфера всеобщей любви и доверия... должна чрезвычайно возвышать ее дух в тяжелые дни войны". В России же начала XX века превратно понятые идеи "всечеловечности", требования полного разоружения (это в вооруженном до зубов мире!), презрения к оружию распространялись в широких кругах общества, "причем каждый тупица, присоединившись к глашатаям, тем самым как бы приобретает патент на звание "передового интеллигента". Генерал Мартынов в своей статье еще надеется, что такое отношение образованных классов русского общества не успело испортить русского солдата благодаря его массовой малограмотности, но оно оказывало очень вредное влияние на офицеров. Ибо именно общественное мнение дает награды и выражает порицания, "так как чины и ордена имеют ценность лишь постольку, поскольку они обеспечивают право на уважение соотечественников". Все эти пацифистские настроения подрывали в офицерах желание серьезно заниматься военным делом, ослабляли боевой дух и готовность жертвовать собой ради общих интересов. Мартынов говорит и о культурных государствах в европейском смысле, в частности, о Германии, в которой политика проникнута идеей беспощадного национального эгоизма, где даже школы и вузы являлись очагами национального духа. Желающих ознакомиться с этой работой более подробно я отсылаю к книге Е.И. Мартынова "Политика и война" (М., ИД "Финансовый контроль", 2003). А пока позвольте несколько слов в заключение. Разве мало в последние 10 лет мы слышали через некоторые российские СМИ призывов отечественных "общечеловеков" относиться к отжившему якобы русскому (и российскому) патриотизму как к "последнему убежищу негодяев" – в контексте с призывами "отказаться повсеместно" от защиты территориальной целостности и суверенитета России силой оружия? А развернутое в ельцинские времена огульное очернение нашей армии и боевой славы предков, вкупе с рецептами, как избегать призыва на действующую службу? И кто-то внимал, "мотал на ус", не обращая внимания на то, что бомбят не так Сербию, Афганистан, Ирак, как бомбят вокруг России, прозрачно намекая на возможность ее следующей очереди. В то же время в странах двойного стандарта (едва не вырвалось: западной демократии) силовое решение проблем – обычное и нормальное дело. Там армия в почете у нации, ее окружают вниманием и заботой, не жалеют для нее наград и денег. Там главная военная доктрина – национальный эгоизм. У нас же до сих пор некоторые либеральствующие круги нет, нет, да и позволяют себе прекраснодушное "толстовство" и пытаются расслаблять все общество мыслью, что 1904 г. остался в столетней дали. Но урок-то для нас вечный! И мы будем недостойны памяти наших великих предков, если так и не выучим его наизусть.