О проблеме интерпретации некоторых фактов из истории Великой Отечественной Войны

Историческая память - это важный ресурс легитимности государства

Чем большее количество времени отделяет ныне живущих от Великой Отечественной Войны, тем больше шансов уйти от мифов о войне и попытаться её осмыслить с научных позиций. О каких мифах идёт речь? Прежде всего, о том, что политическая конфигурация противостоящих друг другу в ходе войны сил была единственно возможной. Действительно, наступление второй мировой войны было объективным и прямым следствием Версальской системы, зафиксировавшей итоги первой мировой войны и заложившей противоречия, которые привели в итоге к следующей мировой войне. Если анализировать этот вопрос глубже, то нельзя не согласиться, что онтологические причины мировых войн в эпоху империализма заключаются, прежде всего, в проблеме неравномерного развития государств, обострении конкуренции за рынки сбыта и сырьевые ресурсы. Однако конкретная конфигурация военно-политических союзов могла выстраиваться иначе. Пакт Молотова-Риббентропа мог оказаться не временным тактическим соглашением, а основой серьёзного геополитического союза между СССР и державами Оси. СССР, благодаря Пакту, решил для себя ряд основных проблем, вернув территории в Прибалтике, западной Украине, Белоруссии, Бессарабии. Для Германии, которая вела в это время затяжную войну с Британией, Пакт развязывал руки для операций в Северной Африке, на Ближнем Востоке, в Малой Азии и далее в направлении Индии. Германия могла спокойно укрепить своё влияние во Франции, Чехословакии, Польше, на Балканах, добиться более чёткого взаимодействия с Италией и Испанией. И главное, заключённый Пакт позволял немецкому государству избежать войны на два фронта, что ранее привело его к тяжелейшему поражению в первой мировой войне.

Что толкнуло Гитлера на войну с Советским Союзом? Существует ряд свидетельств, что Гитлера напугали планы СССР в отношении Балкан, и он решился на осуществление молниеносной войны против СССР, рассчитывая завершить её в течение двух-трёх месяцев. В свою очередь, советское руководство было не готово к войне с Германией, видимо, переоценив силы Красной Армии. Можно сказать, что обе стороны недооценивали военный потенциал друг друга. В результате случилось то, что случилось –– война с трагическими последствиями для обоих народов. Германия выступила как агрессор, моральная правота была, безусловно, на стороне СССР. Но это не компенсирует те колоссальные потери, которые понесли все советские люди, и в первую очередь русский народ, в годы второй мировой войны. К тому же укрепление политического влияния в Европе и во всём мире, добытое огромной ценой, на следующем этапе обернулось для коренного населения России не развитием его духовных и физических сил, не подъёмом благосостояния, а дальнейшим исчерпанием человеческих и природных ресурсов, уже в противостоянии с бывшими союзниками.

Несмотря на то, что информация, касающаяся политических контактов в годы второй мировой войны, уничтожена или засекречена, по косвенным признакам можно сделать вывод о том, что события второй мировой нельзя рассматривать в чёрно-белых цветах. В то время как советские, германские, английские и военнослужащие из других стран сошлись в смертельной схватке, элитные политические круги цинично решали свои вопросы. Союзники до последнего момента затягивали открытие второго фронта в Европе, в то время как советские войска несли на себе основную тяжесть противостояния с немецкими дивизиями на востоке. При этом Красная Армия пришла на помощь союзникам во время контрнаступления немцев в Арденнах, а в августе 1945 года, в соответствии с союзническими обязательствами, СССР объявил войну Японии.

Интересно отметить, как по-разному складывалась судьба соратников Гитлера. Принципиально судьба Германии и принципы мирового послевоенного устройства были определены в ходе Тегеранской и Ялтинской конференций. Но ещё в апреле 1945 года ближайшие соратники фюрера питали политические надежды и вели переговоры с нашими западными союзниками о заключении сепаратного перемирия и использовании войск Вермахта и СС против Советского Союза. Общая военная и политическая обстановка того времени, в том числе мощное наступление Красной Армии на территории Германии и взятие ей Берлина, не позволили этого сделать. Однако тенденция политических сепаратных консультаций между представителями спецслужб нацистской Германий и западных держав имела под собой основания. Как следствие, одни высокопоставленные нацистские деятели были повешены, другие погибли при странных обстоятельствах, а третьи загадочным образом исчезли.

Сейчас говорят, что западные лидеры позволили И. Сталину, в связи со сложной военной обстановкой, утвердить советское влияние на части Европы, предав тем самым идеалы европейской демократии. Забывают, что сторонники нацистской Германии были в самой Европе. Формирования СС комплектовались во Франции, Бельгии, Чехии, Хорватии, Венгрии, Румынии и т.д. Поэтому говорить о европейских демократических ценностях в то время не приходилось в принципе. Это пришло позднее, уже вместе с оккупационными американскими войсками. И. Сталину, действительно, можно предъявить некоторые претензии. Прежде всего в том, что он не сумел избежать нападения Германии на СССР. Но, что касается роли Сталина в ходе Великой Отечественной Войны, то здесь она однозначно положительная. Крупные неудачи Красной Армии на первоначальном этапе объясняются, прежде всего, мощью Вермахта и тем преимуществом, которое он получил благодаря внезапности нападения. Но именно И. Сталин стал консолидирующей политической фигурой для советского народа в годы войны, он же показал себя талантливым дипломатом, сумевшим последовательно в сложных условиях отстаивать национальные интересы представляемого им государства.

Оценка политических событий – дело неблагодарное. Критерии оценки могут сильно отличаться в зависимости от позиции самого исследователя, разнятся оценки политических деятелей в истории. С точки зрения методологии науки: дискурс, интерпретация фактов, сравнительный анализ, критика и т.п. являются нормальными методами исследования. Проблемой для науки, а соответственно для установления истины, является нормативная оценка событий, их идеологизация. Существуют вопросы, которые являются спорными и болезненными для самосознания народов. Это тема Голодомора на Украине, Геноцида армян в Османской империи, Холокоста для евреев, расстрела в Катыни для поляков, оккупации для прибалтийских государств, коллаборационизма в годы второй мировой войны и т.д. Для России особенно остро стоит проблема оценки второй мировой войны. Понимая, что историческая память это важный ресурс легитимности любого государства, хотелось бы, чтобы государственные органы не брали на себя роль судей в вопросах интерпретации истории. Должны существовать профессиональные историки, общественные объединения, средства массовой информации, которые обсуждают и трактуют вопросы независимо от позиции официальных властей, не переходя при этом, естественно, границы этических норм.

Например, почему некоторые наши историки и политологи весьма вольно используют термин «фашизм» применительно к истории второй мировой войны и к характеристике некоторых современных неформальных организаций? Известно, что «фашизма» в Германии в отличие от Италии никогда не было, а был «нацизм» или «национал-социализм». Достаточно ознакомиться с материалами Тегеранской, Ялтинской, Потсдамской конференций, чтобы убедиться, что в официальных документах словосочетание «фашистская Германия» не использовалось. Но населению России и сегодня внушается тезис о победе над фашизмом, хотя советские войска не вели в Италии военных действий, в отличие от англо-американцев, которые, кстати, не спешили переносить их в западную и центральную Европу.

Еще более странно публично называть И. Сталина преступником, палачом и диктаторам и одновременно говорить о величии памяти победы советского народа в Великой Отечественной Войне. По этой логике надо отделить Александра Македонского от походов греков в Персию, Наполеона Бонапарта от походов французов в Египет, Европу и Россию, Цезаря от похода римлян в Галлию и т.д., поскольку все эти персоны не отличались склонностью к либерализму и, следовательно, по этой логике были преступниками, палачами и диктаторами. Сама постановка вопроса – великая победа одержана рабским русским народом под руководством тирана, преступлениям которого нет оправданий, звучит кощунственно в России. О каком противодействии фальсификации истории за рубежом имеет смысл говорить, если фальсификация происходит здесь и сейчас? Отечественные и западные историки, и политологи порой в упор не видят того, что все основополагающие документы послевоенного мироустройства были подписаны совместно И. Сталиным, У. Черчиллем (К. Эттли), Ф. Рузвельтом (Г. Трумэнем). Пора, наконец, признать, что для политических лидеров западного мира, которые были его современниками, И. Сталин был во всех отношениях легитимным руководителем своей страны, авторитетным и уважаемым политиком.

Впрочем, позитивных факторов от изучения Великой Отечественной Войны всё равно больше, чем морального вреда от негативных фактов её идеологической интерпретации. Существует прямая связь между прошлым и настоящим в духовном, интеллектуальном и политическом планах. Россия, русский народ вправе гордиться своей историей и надеяться на лучшее будущее, чем настоящее, в котором мы сегодня живём.

Л И Т Е Р А Т У Р А
1. Васильченко А. Между Дуче и Гитлером. М., 2004.
2. Гудериан Г. Воспоминания солдата /Пер. с немецкого. Смоленск., 1998.
3. Деларю Ж. История гестапо/ Пер. с фр. Смоленск., 1993.
4. Тегеран – Ялта – Потсдам. Сб. документов. М.: «Международные отношения», 1971.
и др.