Пора определиться с вектором

Проблема выбора

В жизни Европы 16 апреля 2003 года произошло заметное событие. Руководители 25 европейских государств подписали у подножия афинского Акрополя договор о вступлении в Евросоюз десяти новых членов. После ратификации парламентами всех членов ЕС этого договора, 1 мая 2004 года в Акрополе пройдет новое торжество, закрепляющее союз 25 стран Европы.

Многие руководители государств использовали церемонию расширения, чтобы изложить собственное видение будущего Европы. "Это моя страна привела ко II Мировой войне. Но моя страна исключительно из-за нее потерпела, познав горькую цену раздела. Поэтому Европа для нас – это значительно больше, чем только экономическое сотрудничество. Умудренная веками истории Европа должна убедить человечество, насколько важным является мир", – сказал канцлер ФРГ Герхард Шредер, один из ключевых противников войны в Ираке. Президент Франции Жак Ширак заявил, что "Расширение завершится успешно, если сумеем использовать этот исторический момент для реализации европейского политического проекта". По его мнению, "ЕС – это не только большой рынок, общая политика, единая валюта и свобода передвижения. Это, прежде всего, единые устремления, общая для всех дисциплина, укрепление солидарности. Строительство Европы должно быть продолжено. Некоторые, вдохновляясь опытом евро и Шенгенской зоны, захотят идти дальше, захотят идти дальше и быстрее, чем предусматривается правами и обязанностями, определенными ЕС для государств-участников. Роль новых пионеров будет состоять в создании новых форм сотрудничества, открытых для всех тех, кто изъявит желание также принимать в них участие". Жак Ширак подчеркнул, что Европа должна рассматриваться всеми участниками ЕС как "общая ценность" и все должны "естественным образом двигаться к европейской семье". Тони Блэр, премьер Великобритании, был единственным среди старожилов Евросоюза, кто вспомнил о Турции и "других странах, которые мы ожидаем". Он говорил об "открытой Европе", которая должна явиться не только местом для экономического сотрудничества, но и соблюдать универсальные ценности. К ним он отнес "свободу, права человека, демократию, общую ответственность, которые разделяют все люди, имеющие такую возможность". Один из западных дипломатов, комментируя речь Тони Блэра, сказал: "Это совершенно иное видение Европы, без закрытых для других кругов таинственности и без претензий на противостояние Соединенным Штатам". Намек относился, конечно, к Жаку Шираку. Руководители стран кандидатов всячески выражали свой восторг по поводу происходящего. Всех превзошел премьер Чехии Владимир Шпидла, заявивший о "завершении разделенной истории", в которой им, чехам, пришлось быть "подданными". Чьими – он не уточнял. Потому, что, помимо Советского Союза, ему пришлось бы назвать и Германию, в подданстве которой, как не крути, Чехия не только уже находилась, но неминуемо вскоре снова окажется. Премьер Эстонии Арнольд Рюйтель выразил радость, что ЕС, хотя и является крупнейшей организацией в мире, "не угрожает ничьей аутентичности, уважает права всех". Дай то бог, как говорится, эстонскому теленку германо-французского волка съесть. Церемония в Афинах показала, насколько сложно будет организовывать сотрудничество 25 государств одновременно. Наблюдатели отмечают, что впереди ЕС ожидают непростые времена. Андрей Громов в GlobalRus.ru пишет, что расширение ЕС состоялось, но "не ясно даже, кто и куда вступил. То ли члены антииракской коалиции вступили в антиамериканский пацифистский союз. То ли на помощь Великобритании, Испании и Италии в их неравной борьбе с Германией и Францией пришли восточноевропейские друзья США. То ли вообще в некий ЕС, никак не связанный с Испанией, Францией, Германией и Италией, влились некие вообще ни с чем и ни с кем не связанные 10 стран". Немецкая "Лейпцигер фолькцайтунг" отмечает: "Счастливый день для Европы, тем не менее, на нем лежит тень войны против Ирака. Отсутствие единства в единстве – так выглядит воссоединенная Европа, если оставить в стороне красочные празднества. Никогда еще страны Европы не были так тесно связаны друг с другом в экономическом отношении, и никогда со времени основания ЕС политический раскол внутри организации не был столь очевидным". На "нахлебнические" настроения новичков намекает "Любекер нахрихтен": "Новые" страны стремятся в ЕС по экономическим соображениям. Во внешней политике они совершенно очевидно делают ставку на НАТО и США. Для ЕС, постепенно преодолевающего свой статус чисто экономического сообщества, это опасно. Если не удастся вовремя снять напряженность, то говорить придется не о преодолении раскола Европы, а о его импорте в ЕС". Как известно, 2 марта 2003 года Еврокомиссия выступила с новой инициативой – "Расширенная Европа – соседство. Новые рамки сотрудничества с нашими восточными и южными соседями". Перед лицом новых гегемонистских притязаний США, объединенные европейцы решили "застолбить" собственную зону геополитического влияния, охватывающую Южное и Восточное Средиземноморье, некоторые постсоветские государства. В списке "соседей" Россия, Украина, Белоруссия и Молдова, но кроме того – Марокко, Алжир, Тунис, Ливия, Египет, Сирия, Ливан, Палестина, Израиль. Сложная получилась "зона". Все знают, что Сирия и Ливия – возможные объекты дальнейшей агрессии США, о чем уже не раз говорилось в Вашингтоне, а прочие – прифронтовые государства. Не лучше ситуация и вдоль восточного периметра Евросоюза. Американцы всячески пытаются сменить режим в Белоруссии, полностью подчинить себе Украину, взять под свой контроль решение Приднестровской проблемы, вытеснить Россию из Закавказья и Средней Азии. Словом, если Евросоюз и в самом деле хочет иметь стабильных и дружественных соседей, неминуемо его интересы столкнутся здесь с американскими. Собственно, в Ираке они уже столкнулись. Американский аналитик Вильям Кларк недавно писал: "эта война (в Ираке – Авт.) является превентивной попыткой начать производить нефть в объеме, значительно превышающем квоты, установленные ОПЕК. Благодаря этому будут существенно снижены мировые цены на нефть, а ОПЕК лишится контроля над ними. Неоконсерваторы (правящие круги США. – Авт.) поставили перед собой необыкновенно дерзкую конечную цель, но их намерения необычайно просты: "война против террор" – предлог для завершения процесса по установлению контроля над решениями, принимаемыми ОПЕК. Таким образом, будут предотвращены любые возможные попытки установить цены на нефть в евро". Происходящее поясняет мексиканский обозреватель Хуан Агульо. В настоящее время 80 % международных торговых сделок, 50 % экспортных сделок и 60 % мирового валютного запаса по-прежнему оцениваются в долларах. Привилегии, унаследованные и получаемые с 1973 года (после окончательного отказа от золотого стандарта) Вашингтоном со всего мира за то, что США гарантируют его финансовую стабильность. Это одна из самых крепких основ империи, начавшей понемногу дряхлеть. В последнее время появилось несколько вызывающих беспокойство симптомов: торговый дефицит Соединенных Штатов приближается к 5 % ВВП, валютный дефицит – к 60 %. Продолжается рост бюджетного дефицита, в том числе и благодаря милитаристской политике Джорджа Буша. В этих условиях американцы в Ираке расправились вовсе не с "тираническим режимом Саддама Хусейна". Их целью являлось остановить появившееся у многих государств стремление определить евро в качестве валюты при заключении нефтяных сделок. Европейцы ответили на это "соседской" инициативой. Ливия и Алжир являются нефте- и газодобывающими странами. Через Белоруссию и Украину идут трубопроводы с энергоносителями из России и Казахстана. Сирия и Ливан приближают их к нефти и газу Ближнего и Среднего Востока. С этими странами у ЕС налажены экономические отношения и можно было бы подумать о взаиморасчетах в евро. Но в том, как практически будут решаться вопросы развития отношений с "соседями", пока много неясного. Официально объявленным "соседям" в ЕС пообещали либерализацию торговли, движения капитала и услуг, и даже – визового режима. Но ничего не было сказано о времени введения всех этих "благ" и границах либерализации. О вступлении же "соседей" когда-либо в ЕС вообще не упоминается. Но на церемонию расширения Евросоюза "соседей" в Афины все же пригласили. В любом случае, оказываясь в "соседях", любая из стран рискует оказаться между молотом и наковальней – Евросоюзом и Соединенными Штатами. Первые будут добиваться для себя торгово-экономических преференций и перехода к евро, привязывая все это к перспективе возможного вступления в ЕС, скажем, к середине XXI века. Вторые будут грозить за усиление контактов с ЕС, и тем более, за переход на евро всяческими санкциями и притеснениями, вплоть до зачисления в "ось зла". Более-менее уверенно чувствует себя в новой ситуации, пожалуй, только Россия, чья экономика сегодня вновь движется к самодостаточности, а торгово-экономические отношения в достаточной степени диверсифицированы – от Китая, Японии и Южной Кореи до Ирана и Евросоюза. Причем, экономические связи имеют тенденцию на отдельных участках перерастать в военно-политическое сотрудничество. Скажем, до последнего времени российско-германские отношения имели сугубо экономический характер. Но теперь, как отмечает немецкий политолог Александр Рар, из-за войны в Ираке они "получили дополнительное военно-политическое измерение". Канцлер Герхард Шредер в своем последнем обращении к бундестагу охарактеризовал сотрудничество с Москвой при разрешении иракского кризиса как "правильное и имеющее будущее". Шредер, похоже, стремится к тому, чтобы Россия участвовала в будущей единой европейской политике безопасности и обороны. Россия предлагает себя европейцам в качестве надежного поставщика энергоносителей, авиастроителя, партнера в ходе мировотворческих миссий и в рамках сотрудничества разведывательных служб. ФРГ выступает за полное членство России в "восьмерке", а Россия поддерживает стремление Германи стать постоянным членом Совета Безопасности ООН. Александр Рар отмечает, что Германия и Россия все больше сближаются в видении концепции будущего мирового порядка. Рядом с Германией находится дружественная Франция. В ходе своей двухдневной встречи в Санкт-Петербурге Владимир Путин, Герхард Шредер и Жак Ширак выступили против односторонних действий, которые, по их мнению, представляют угрозу для стабильности в мире. Они потребовали восстановления Ирака под эгидой ООН. Конечно, усилия трех стран не означают, что США немедленно начнут вести себя в соответствии с нормами международного права. Но в условиях, когда в мире, кто не сеет доллары, тот пожинает бурю, и наступила, как говорит политик и историк Артур Шлезингер, "пора политического шока и трепета", сближение трех крупнейших государств Европы является ключевым фактором ее дальнейшей эволюции. Германия и Франция – лидеры ЕС, его экономическая и политическая основа. Россия – доминант постсоветского пространства и важнейший фактор его интеграции. Именно в Москве 23 февраля 2003 года были подписаны договоренности о предстоящем создании Россией, Украиной, Белоруссией и Казахстаном Единого Экономического Пространства и, уже на его основе, Организации Региональной Интеграции. Идя на такие шаги, Россия в перспективе хочет сделать свои отношения с другими центрами экономической и политической силы паритетными. Противники сближения лидеров ЕС и России постоянно пытаются вбить клинья в отношения между ними. Британская "Дейли Телеграф" призывает Россию "встать на нашу сторону в Великой Игре", то есть примкнуть к американцам и англичанам. "Вашингтон Пост" утверждает, что после Ирака "великодержавная стратегия администрации США руководствуется тремя заповедями: наказать Францию, игнорировать Германию и простить Россию". Британская "Файненшл Таймс" уничижительно именует руководителей Франции, Германии и России "этой троицей" и, заранее злорадствуя, заявляет, что они рискуют увековечить свои предвоенные расхождения. Причем, крен в такого рода высказываниях чаще всего делается в сторону России, представляющей, по мнению некоторых аналитиков, слабое звено в образовавшейся тройке. Вместе с тем, уверенное сближение России с европейскими лидерами ставит проблему выбора перед Украиной: или несколько десятков лет болтаться в "соседях", без четких прав, но со многими обязанностями, и получать при этом пинки из нескольких столиц; или вместе с Россией и другими постсоветскими странами строить, не мешкая, собственную экономическую группировку, развивать политическое сотрудничество и на равных сближаться с Европой, идя в фарватере уже проложенного Россией курса. Второй вариант явно предпочтительнее. Тем более, что на него существует воля народа – 65 % граждан Украины высказываются за тесный политический союз с Россией. Нужна, таким образом, только воля политиков.