Путевка в... бомжи

О нелегкой судьбе вынужденных переселенцев

На очередной прием в Уральскую ассоциацию беженцев пришел седой старик в сопровождении спутницы, которая представилась активисткой ветеранской общественной организации. Старика звали Владимир Васильевич Русаков. На Урал он приехал из Чечни, после того, как федеральные войска разбомбили его дом, сожгли местный собес со всем архивом. Так что Владимир Васильевич прибыл без документов, надеясь, что в городе, где он родился, получил образование и начал трудовую деятельность, ему помогут. Сам он передвигается с трудом, плохо слышит и видит. Но доброта и золотые руки помогли ему найти сочувствие и временный кров у горожан. В Миграционной службе ему без промедления дали статус вынужденного переселенца, направили в городскую администрацию, чтобы получить прописку и крышу над головой. И как счастлив был Владимир Васильевич, когда получил письмо, в котором сообщалось, что "если у Вас оформлен статус вынужденного переселенца, то Вы имеете и право внеочередного получения жилья в Доме ветеранов". Старик собрал необходимые справки, сдал их в Управление социальной защиты администрации города и стал ждать ордер. Для него этот документ был сродни путевке в новую жизнь – без голодных дней и душных ночей в ночлежке, без холода и страха заболеть, без постоянных унижений в поисках покоя и своего угла! И как это часто бывает, вместо ожидаемого, старик получил путевку… в бомжи. Через год с небольшим на адрес городской ночлежки ему прислали коротенькое письмо за подписью начальника Управления соцзащиты Э.Я. Гончаренко. В письме сообщалось, что "комиссия по заселению Дома ветеранов приняла решение не рассматривать заявление Русакова В.В. о поселении в Дом ветеранов в течение года". Ровно через 10 дней пришло второе письмо. Там сообщалось, что Русаков, по понятиям социальных работников администрации города, не является одиноким, поскольку-де он сам сообщил психологу Дома ночного пребывания, что у него в Екатеринбурге живет дочь и бывшая жена. "С учетом выше изложенного, – предлагала та же Э.Гончаренко, – вам необходимо самому определиться с пропиской и местом жительства". Сколько ни обивал мраморных порогов несчастный старик, как ни хлопотали за него местные ветераны, активисты и даже служители церкви, ответы из администрации города становились все более лаконичными. И в последнем, датированным 4 января 2003 года и направленном Настоятелю Храма Во Имя Преображения Господня Протоиерею Николаю Ладюку ко всем "смертным грехам" Русакова добавился еще один – хронический алкоголизм. Э.Гончаренко сделала такой вывод из… докладных комендантов того же Дома ночного пребывания и интерната для престарелых (!). – После снятия меня с очереди, – рассказывал Владимир Васильевич в Ассоциации беженцев, – я обращался в администрацию Чернецкого, к его замам Матвееву и Смирнову. К самому мэру меня не пустили. Но, несмотря на мои жалобы, справку из наркологического диспансера, ходатайства руководителя миграционной службы Свердловской области и положительные характеристики с места работы, отказ отменен не был. Сейчас Владимиру Васильевичу 63 года, он одинок, болен, постоянно испытывает холод и голод. На вид это глубокий старец лет 90. Он считает, что больше всего его здоровье было подорвано унижением человеческого достоинства, которым он подвергается в последние четыре года. Пострадав от государства, надеясь на милосердие, защиту и помощь людей, стоящих у власти, он жестоко обманулся в своих ожиданиях. Власть не любит тех, с кого нечего взять… Сегодня В.В. Русаков работает дворником в парке имени Маяковского. Ночует где придется, иногда прямо в крошечной служебке того же парка. Мы посоветовали ему не сдаваться, подать в суд на зарвавшихся чинуш. Мы надеялись, что при подготовке к судебному заседанию чиновники из Управления соцзащиты все же прочитают федеральный Закон "О вынужденных переселенцах". Там черным по белому сказано, что вне всякой очереди жилое помещение в домах муниципального жилого фонда социального использования для граждан пожилого возраста и инвалидов "предоставляют… одинокому вынужденному переселенцу (престарелому или инвалиду), родственники которого по объективным причинам не могут обеспечить ему помощь и уход". Русакова как раз такой случай: его жена и дочь не поддерживают с ним отношений ровно 20 лет, с тех пор, как супруги развелись. Кроме того, мы обратились в прокуратуру Свердловской области с заявлением привлечь к административной и уголовной ответственности виновников издевательств над несчастным стариком. Так что точку в этой истории ставить рано…