Россия может пойти на особые отношения

с постсоветскими непризнанными государствами

Выступление эксперта Института Русского зарубежья Виталия Журавлева на международном круглом столе «Государственный суверенитет Приднестровской Молдавской Республики», состоявшемся 1 декабря 2006 г. в Приднестровском государственном университете им. Т.Г. Шевченко Проблема легитимации государственных образований в спорных международно-правовых ситуациях не нова, но сегодня для России и мирового сообщества она становится всё более актуальной. Решается вопрос о будущем Косово - исторической территории Сербии, населённой в настоящее время преимущественно этническими албанцами и управляемой в соответствии с резолюцией СБ ООН №1244 специальной миссией ООН; в Приднестровье 17 сентября 2006 г. прошёл референдум о независимости Приднестровской Молдавской Республики; 12 ноября состоялся референдум о независимости в Южной Осетии; парламент Абхазии принял обращение к России с просьбой признать независимость республики. Некоторые государства, международные организации, политики и эксперты признают легитимность «непризнанных» в дипломатическом отношении государств, приводя в её пользу различные правовые и политические аргументы, другие отрицают, приводя свои контрдоводы. Следует отметить, что в основе проблемы «непризнанного» государства всегда лежит управленческий конфликт, который имеет многопричинную основу - экономическую, идеологическую, социокультурную, историческую, символическую и т.д. Суть управленческого конфликта заключается в том, кто будет обладать реальными властными полномочиями на территории «непризнанного» государства – Кишинёв или Тирасполь, Тбилиси или Сухуми и т.д. При этом само население этих территорий уже определилось с этим вопросом, фактически создав суверенные государства с республиканскими органами власти, правовыми, экономическими, образовательными и другими системообразующими институтами. Однако международное право не даёт сегодня однозначного ответа на способы международно-правовой легитимации «непризнанных» государств, поскольку они в силу стечения исторических и политических обстоятельств формально существуют в правовом поле иных государств, которые являются членами ООН, признанными субъектами международного права. Основное сегодняшнее противоречие в отношении внешней легитимации «непризнанных» государств состоит в противоречивости двух основополагающих принципов международного права: территориальной целостностью государства и права народа на самоопределение. Жители Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии, Нагорного Карабаха фактически уже реализовали своё право на создание суверенного государства. Однако принцип территориальной целостности мешает им наладить нормальные цивилизованные отношения с другими государствами, развивать экономические, культурные, научно-технические, гуманитарные и другие контакты. Данное обстоятельство указывает на кризисные тенденции, которые существуют в таком институте социальных отношений как международное право, которое не способно выполнять свою основную функцию – регулятивную. Этот и многие другие факты свидетельствуют о том, что международное право, сформулированное в значительной мере в эпоху ялтинско-потсдамских и хельсинских соглашений XX века, в настоящее время во многом перестало отражать социальные реалии, и нуждается в серьёзной модернизации. Но сама по себе констатация данного обстоятельства не содержит в себе указание на решение практической задачи, каким образом Россия может строить свои отношения с «непризнанными» государствами? Здесь существуют различные подходы. Некоторые российские политологи (например, Наталья Нарочницкая), полагают, что основным аргументом в дискуссии с западными оппонентами по вопросам легитимности «непризнанных» государств на постсоветском пространстве должно быть признание незавершённости территориального и правового статуса бывших республик СССР, которые отказали народам Приднестровья, Абхазии и Южной Осетии в конституционной процедуре выхода из СССР. Существует точка зрения, представленная известными российскими политиками, такими как Владимир Жириновский, Дмитрий Рогозин и др., что необходимо дипломатически признать «непризнанные» государства, учитывая итоги состоявшихся там референдумов, и включить их в состав России. Однако следует учитывать, что Приднестровье не имеет общей границы с Россией и в транзитном отношении зависит, прежде всего, от Украины. Абхазия в геополитическом плане тяготеет не только к России, но и к Турции, с которой у неё хорошо развиты экономические отношения. Осетины представляют собой небольшой разделённый народ и в силу этого обстоятельства наиболее готовы к объединению с Россией. Для них, прежде всего, это означает национальное воссоединение населения северной и южной Осетии. Но и на остальной территории Грузии также проживает значительное число осетин. Экономические и культурные отношения с Россией в «непризнанных» государствах в настоящее время довольно успешно развиваются, несмотря на все трудности создаваемые политическими оппонентами. Российские миротворцы гарантируют в соответствии с международными мандатами мир и стабильность, не допуская силового решения конфликта в Приднестровье, Абхазии, Южной Осетии. Из сказанного, однако, не следует, что нынешнее состояние статуса «непризнанных» государств является оптимальным, что Россия и население этих территорий должны стремиться к сохранению статус-кво. Отсутствия признанного правого статуса самопровозглашённых республик негативно сказывается на экономическом развитии территорий (например, в вопросах привлечения инвестиций), оказывает сильное психологическое давление на население, ведёт к нарушению прав человека в вопросах свободы передвижения, получения информации, возможности заниматься хозяйственной деятельностью и т.д. Ситуация вокруг «непризнанных» государств характеризуется термином «замороженный конфликт», который означает, что его эскалация может произойти в любое время. Так, Молдова совместно с Украиной в марте этого года ввела таможенный режим для приднестровского экспорта-импорта, который, в силу неприемлемости для приднестровских производителей, обоснованно расценен как экономическая блокада республики. Парламент Грузии принял постановление «О миротворческих силах в конфликтных зонах», которым обязал правительство страны начать процедуру вывода российских миротворческих сил из Абхазии и Южной Осетии. В нарушении Московского соглашения о прекращении огня и разъединении сил Грузия ввела свои вооружённые подразделения в район Кодорского ущелья, переименовала Кодорское ущелье в «Верхнюю Абхазию» и разместила там «правительство Абхазии в изгнании». И т.п. Поэтому сам процесс переговоров и поисков вариантов урегулирования должен продолжаться. Но это также не должно означать возврата политики России к дипломатической практике 90 гг. прошлого века, когда Россия во имя компромисса последовательно шла на уступки своим «признанным» союзникам по СНГ. В том числе и в вопросах признания территориальной целостности Молдовы и Грузии вопреки фактическому существованию государственности Приднестровья, Абхазии, Южной Осетии. Позиция чиновников и экспертов либеральной, прозападной направленности, состоящая в возврате территорий «непризнанных» государств в состав Молдовы и Грузии во имя принципа территориальной целостности, представляется для России контрпродуктивной. Она противоречит сложившейся реальности суверенного существования «непризнанных» республик, а геополитические последствия таких действий приведут к усилению военно-политического влияния НАТО на постсоветском пространстве. Грузия открыто заявляет о своём стремлении вступить в НАТО, и находит в этом благосклонность Брюсселя. По оценкам военных экспертов, 25 тысячная грузинская армия в настоящее время за счёт сверхмилитаризированного бюджета и помощи западных стран обладает современными видами оружия и оценивается как самая многочисленная и подготовленная во всем регионе Южного Кавказа. Молдова в соответствие с планом индивидуального партнёрства осуществляет плановый переход на натовские стандарты, который планируется завершить к 2010 году. Насильственная территориальная реинтеграция Молдовы и Грузии, даже если она будет осуществлена на принципах автономии, федерации, конфедерации только подтолкнёт их в НАТО, продемонстрировав политическую слабость России. Юридическое признание Россия может оформить при помощи федеральных законов «об особых взаимоотношениях» с Приднестровьем, Абхазией, Южной Осетией. Установление особых отношений без открытия дипломатических представительств, что формально не означает нарушения принципа территориальной целостности других государств. Трудно переоценить то морально-политическое воздействие, которое такой шаг окажет на народы «непризнанных» государств, ожидающие от российского политического руководства знаковых действий. В тоже время принятие российского закона «об особых отношениях» позволит активизировать все виды сотрудничества России с этими государствами, создав для этого солидную правовую основу.