logo

Хлебные крошки

Статьи

Михаил Петров
Современная русская идентичность
Политика
Россия

Михаил Петров

Русская община в Эстонии

Выживание в неблагоприятных условиях

28 февраля Институт Русского зарубежья провел экспертный круглый стол "Современная русская идентичность в России и за рубежом". Портал Russkie.org публикует полный текст выступления председателя Русского института Эстонии, сопредседателя Союза русских общин Европы Михаила Петрова. 1. Факторы, определяющие современное состояние русской общины в Эстонии 1.1. Внезапность образования Русская община в Эстонии образовалась внезапно без объективных предпосылок, материальной базы и ясных целей. Фактор внезапности на долгие годы определил все внутриобщинные проблемы. 1.2. Стремительность расслоения Расслоение общины по экономической и гражданской линии произошло стремительно. Образовавшиеся противоречия не могли быть сглажены естественным путём. 1.3. Гражданское расслоение Расслоение по линии гражданства привело к тому, что современная русская община в Эстонии состоит из двух сопоставимых по размерам контингентов – иностранцев и граждан Эстонской Республики. Контингент иностранцев состоит в равных долях из собственно иностранцев – граждан Российской Федерации и мнимых иностранцев – лиц без гражданства, постоянно проживающих на территории Эстонии. Контингент граждан Эстонской Республики образовался из незначительного количества русских, получивших гражданство по правоприемному принципу, и русских, получавших гражданство в процессе натурализации. Образовались семьи, с двумя и даже тремя видами гражданского состояния, характеризующиеся различным объемом гражданских прав и обязанностей каждого из членов семьи. Неравномерное распределение гражданских прав и обязанностей обусловило скрытый конфликт интересов. 1.4. Экономическое расслоение Расслоение общины по экономической линии также носило стремительный характер. Русское население Эстонии, принужденное к натурализации, выдавленное в гражданство Российской Федерации либо застрявшее в состоянии безгражданства, не было допущено к разделу бывшей социалистической собственности – основных средств производства и земли. Экономическая деятельность общины, возникшая из кооперативной практики и обусловленная криминальными и полукриминальными отношениями, быстро утратила конкурентоспособность на внутреннем рынке и не получила необходимого развития. Русская община, расслоившаяся на очень бедное большинство и относительно богатых, в целом оказалась существенно беднее эстонской общины. 1.5. Не развитое национальное предпринимательство На первоначальном этапе содержание русского предпринимательства определялось его криминальными и полукриминальными корнями (посредничество, рыночная торговля, магазины, бары и сауны в подвальных помещениях, и т.п.). Чтобы выжить и сохранить подобие конкурентоспособности широко практиковались налоговые правонарушения, в частности выплата заработной платы в конвертах. Позже доля заработной платы в конвертах понизилась, но при этом заработная плата наемных работников в русском предпринимательстве оставалась на уровне минимальной заработной платы. Русское предпринимательство характеризуется негласным запретом на профсоюзную деятельность. Не допускается участие работников в профессиональных союзах и создание профсоюзных организаций на производстве. Ужесточение государственного гнёта привело к тому, что русский предприниматель при наборе рабочей силы перестал руководствоваться профессиональными критериями и стоит перед постоянным выбором: взять на работу с минимальной оплатой русского или высокооплачиваемого эстонца, который избавит его от хлопот с языковой и налоговой инспекциями. 1.6. Низкий уровень структурирования общины По сравнению с другими национальными общинами (украинской, белорусской, еврейской) русская община не имеет централизованного представительства, она наименее структурирована, в ней преобладают «кружки по интересам». При этом общее количество общественных организаций, позиционирующих себя в качестве русских, позволяет говорить о том, что на каждые две с половиной – три тысячи членов общины приходится одна общественная организация. Примерно треть из них существует только номинально. Обращает на себя внимание, что среди общественных организаций, принадлежащих к неэстонским национальным общинам только одна – Центр информации по правам человека – занимается правозащитной деятельностью. 1.7. Отсутствие минимально необходимой материальной базы Одним из тяжелейших последствий фактора внезапности была утрата материальной базы для существования общинных структур – помещений, зданий, сооружений, сопутствующего предпринимательства. Любая русская общественная организация, лишившись помещения, в девяти случаях из десяти либо прекращает активную деятельность, либо вообще заканчивает свое существование. Показателен пример Русского драматического театра в Таллинне – коммерциализация репертуара, постоянное провоцирование внутренних конфликтов в труппе, сокращение труппы, частая смена директоров и художественных руководителей, изъятие производственных, репетиционных и складских помещений под видом реорганизации, и т.п. 1.8. Отсутствие собственного информационного пространства Русские в Эстонии лишены собственной прессы и собственного информационного пространства. Русскоязычные газеты являются прессой для русских, ретранслирующей эстонскую ментальность. Дискуссия о проблемах русской и других национальных общин подменяются разъяснением эстонских законов, регулирующих отношения государства с инородцами. Ретрансляцией эстонской ментальности и разъяснением законодательства занимается единственный общественно-правовой канал – «Радио 4». Остальные русскоязычные радиостанции работают в коммерческом формате. Радиовещание в целом характеризуется низким уровнем владения русским языком. Полностью отсутствует телевизионные каналы, вещающие на русском языке. Всё это привело к тому, что в русской общине не дискутируется социальная и политическая проблематика. Нахождение на пересечении российского и западного информационных пространств не позволяет русским вести диалог внутри общины и диалог общины с эстонским государством. Собственно эстонское информационное поле рассматривает инородцев вообще и русских в частности в качестве постоянной помехи для построения демократического государства, успешной деятельности Эстонской Республики в Европейском Союзе и НАТО, и т.д. 1.9. Отсутствие единых политических и экономических целей Низкий уровень структурирования общины, гражданское и экономическое расслоение и постоянный государственный гнёт обусловливают отсутствие единых политических и экономических целей. Образовавшиеся в середине 90-х годов т.н. русские партии показали свою полную несостоятельность в вопросе защиты гражданских, политических и экономических интересов русской общины. Отрицательным был опыт двух, политических общественных движений. Движение «Народное доверие» привело к фактическому расколу сразу двух «русских» партий – Объединенной народной и Русской, дроблению электората и в итоге к утрате парламентского представительства. Движение «Ночной дозор», появившееся для защиты памятника советским воинам-освободителям на холме Тынисмяги в Таллинне, позволило правительству спровоцировать массовые беспорядки, что привело к резкому ухудшению отношений между двумя общинами – русской и эстонской. Русская община практически не представлена в профсоюзном движении, что лишает ее возможности активно защищать свои экономические права. 1.10. Резкое ухудшение связей с Россией В связи с вступлением Эстонской Республики в ЕС и последующее присоединение к Шенгенскому договору о безвизовом пространстве произошло резкое ухудшение связей с Россией. В меньшей степени это коснулось русских натурализованных в гражданстве Эстонской Республики и граждан Российской Федерации. В гораздо большей степени это коснулось лиц без гражданства, постоянно проживающих в Эстонии. В связи с вступлением в ЕС для них была отменена разрешительная запись в паспорте иностранца, позволявшая в течение года без визы свободно посещать Россию и изменены правила приглашения в Эстонию родственников из России. В результате мы уже имеем поколение русских, большинство которых ни разу не было за свою жизнь в России. Вот данные февральского 2008 года опроса населения Эстонии о проблемах демократии в России. Понятно, что вопрос о самоидентификации респондентов не ставился, а их отбор производился по формальному признаку – наличию или отсутствию гражданства Эстонской Республики. И все же данные этого опроса позволяют судить о том, что русская община в Эстонии 47 процентов жителей Эстонии, не имеющих гражданства, высокого уровня образования и среднего дохода считают, что Россия является демократической страной. Указание на низкий уровень дохода это прямое указание на то, что их связи с Россией затруднены. Трудно поехать самому, трудно пригласить родственников. 46 процентов опрошенных, для кого эстонский язык не является родным языком, считают, что Россия — демократическое государство. 25 процентов респондентов в возрасте от 15 до 34 лет выразили уверенность в том, что Россия является демократическим государством. Такого же мнения придерживаются 24% жителей Таллинна и 25% людей с начальным или основным образованием. 21 процент жителей Эстонии, не имеющих гражданства Эстонской Республики, в основном это русские, не считают Россию демократической страной. Это весьма тревожный сигнал, обусловленный, в первую очередь, отсутствием постоянных и прочных личных связей с Россией. 2. Гнёт со стороны эстонского государства 2.1. Внедрение комплексов вины и неполноценности В течение всего периода времени, прошедшего с момента восстановления государственной независимости риторика первых лиц государства в той или иной форме направлена против России. Гражданская война 1918-1920 годов в Эстонии именуется Освободительной войной от России, события 1940 и 1944 годов оккупацией. Неэстонской части населения присваиваются оскорбительные политические ярлыки: незаконные мигранты, оккупанты, колонисты, потомки оккупантов, новопоселенцы, инородцы, русскоязычные, и т.п. Неэстонцев обвиняют в нежелании интегрироваться в эстонское общество, изучать эстонский язык и культуру. Их подозревают в стремлении ликвидировать независимость Эстонии и реставрировать СССР. Преувеличиваются такие черты национального менталитета, как лень, глупость, ксенофобия, и т.п. 2.2. Гипертрофированная бюрократия (хроноцид) По отношению к инородцам и, в первую очередь, к русским действует политика сокращения этнического воспроизводства, характеризующаяся основными чертами хроноцида – изъятием прошлого с целью сокращения для русских настоящего и недопущения их в будущее. Именно таковы интеграционные и натурализационные процедуры, требующие от русских значительных временных и материальных затрат в обмен на незначительные льготы. 2.3. Система институциональной сегрегации Государство создало и поддерживает систему институциональной сегрегации, закреплённую в специальных законах, регулирующих отношение государства с инородцами. Для контроля за инородцами создан специальный департамент миграции и гражданства, а также языковая инспекция, в правительстве имеется должность министра по делам народонаселения и специальное бюро. Институциональная сегрегация действует в области дошкольного воспитания, школьного и высшего образования – раздельные детские сады, раздельное школьное обучение, раздельная высшая школа. Для инородцев существует специальная русскоязычная пресса. Поскольку реальная интеграция русских начинается после окончания средней школы или получения высшего образования, то в возрасте 18-22 лет молодой человек вынужден интегрироваться практически с начального уровня. У него полностью отсутствуют личные и корпоративные связи в эстонском обществе, что обрекает его на работу по найму, карьерный потолок которой не позволяет перешагнуть уровень менеджера младшего звена. Владение государственным языком профессиональное образование делает русского молодого человека опасным конкурентом для эстонцев. Поэтому владение языком и профессиональными навыками делает его более уязвимым на рынке труда – ему сложнее найти работу по специальности и легче её потерять, чем эстонцу. 2.4. Правительственная программа интеграции как способ поддержания институциональной сегрегации В 2000 году русской общине была навязана правительственная программа интеграции. Русских запугивали тем, что интеграционная программа якобы имеет своей целью ассимиляцию русских в эстонском народе. Реально программа была направлена на то, чтобы максимально затормозить естественные интеграционные процессы. Государство никогда не ставило своей целью ассимиляцию или интеграцию русских. Политика была направлена та то, чтобы выдавить из Эстонии максимальное количество русских, создав им максимально возможные не комфортные условия. К 2007 году ситуация начала изменяться и стало понятно, что комфортные экономические условия для эстонцев напрямую зависят от количества русских рабочих рук, задействованных на малоквалифицированных и не престижных работах. Началась конкуренция между политикой вытеснения и политикой окончательного превращения русских в дешевую рабочую силу, владеющую государственным языком. 2.5. Последовательное преодоление интеграционных рисков Интеграционная программа правительства выдвинула в качестве основного фактора риска появление в русскоязычной среде, не желающей интегрироваться и учить государственный язык, собственной элиты, способной вести диалог с государством. Основные усилия в рамках «реализации» интеграционной программы были направлены на борьбу с лидерами русской общины и предотвращение появления «русскоязычной элиты». Последовательно были разгромлены так называемые русские партии и дискредитированы реальные и потенциальные лидеры, что позволило к 2006 году заявить: отсутствие единства русских является заслугой Охранной полиции. После «бронзовых беспорядков» 2007 года, связанных с переносом монумента воинам-освободителям из центра Таллинна на воинское кладбище, под контролем государства была спешно сформирована марионеточная Палата представителей национальных меньшинств Эстонии, призванная проталкивать «правильные» интеграционные процессы. Особо следует отметить, что общество правоприемных граждан Эстонской Республики фактически противостоит созданию гражданского общества в Эстонии и всячески тормозит возникновение вненациональных гражданских институций, которые могли бы контролировать признанные международным сообществом стандарты демократии. 2.3. Русская община как орудие в информационной войне Русская община в Эстонии рассматривается обществом правоприемных граждан в качестве удобной для манипулирования денационализированной массы. В зависимости от политической необходимости русская община может быть представлена в качестве пятой колонны, угрозы территориальной целостности Эстонии, интеграционной модели, заложника, жертвы, и т.д. В любой из этих ипостасей русская община используется в информационной войне против России. 3. Пути преодоления общинных проблем 3.1. Преодоление русофобии Окончательное преодоление ксенофобии вообще и русофобии в частности присущих обществу правоприемных граждан Эстонии в обозримом будущем не представляется возможным. Русофобия является частью негативного наследства остзейских немцев. Закреплению русофобии способствовали наиболее активные «просветители» эстонского народа – секта моравских братьев (гернгутеров), обосновавшаяся в Эстонии в конце XVIII века. Их идейными наследниками в современной политике являются реформисты, имеющие наиболее разветвлённые и прочные связи в структурах Европейского союза. Именно реформисты являются проводниками агрессивной русофобии, а не «традиционные националисты» – исамаалийтовцы и республиканцы. Проявления русофобии могут быть в значительной степени нейтрализованы вмешательством западных стран. Отношения между Эстонией и Россией так же могут быть нормализованы при посредничестве третьих стран. Например, проблема эстонских претензий по оккупации и аннексии может быть снята окончательно, если к её решению будет привлечен третейский суд (посредник), чей авторитет и незаинтересованность суждений будут признаны обеими сторонами. 3.2. Преодоление институциональной сегрегации Преодоление институциональной сегрегации возможно начать с изменений в системе дошкольного воспитания и школьного образования. Необходимо введение единых детских дошкольных учреждений и единой школы для граждан Эстонской Республики. Дети граждан Российской Федерации должны быть как можно быстрее выведены из-под «интеграционного» гнёта эстонской иноязычной школы (школы для русских). В соответствии с Конституцией РФ, для них на основе межгосударственного договора должна быть учреждена система российских лицеев. 3.3. Сужение круга соотечественников Эстонская Республика должна быть поставлена перед фактом, что на ней лежит юридическая, историческая и нравственная ответственность за тех, кто был натурализован в эстонском гражданстве или не допущен в него (лица без гражданства, родившиеся или длительное время проживающие в стране). Межгосударственные отношения России и Эстонии будут упрощены, если оба этих контингента будут выведены из сферы переговорных процессов и политической риторики. Российская Федерация должна сосредоточиться не на соотечественниках вообще, но исключительно на российских гражданах, чьи права в полном объеме защищает Конституция РФ. Для лиц без гражданства и лиц, натурализованных в гражданстве государств, возникших на постсоветском пространстве должна быть разработана специальная программа, учитывающая поддержание личных связей с Россией, сохранение и развитие русского языка, поощрение и экономическое стимулирование общинного пути развития.

Статьи по теме

Партнеры

Продолжая просматривать этот сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie