Русские Литвы:декларация и реальность

За последние три года город Висагинас покинули 10 тысяч человек

Минувшей весной в Литве прошла Всеобщая перепись населения. Ее результаты, обнародованные на днях, оказались ошеломляющими. Численность населения за последние 10 лет сократилось на 191 тысячу человек – это составляет население такого крупного литовского города, как Клайпеда. Демографы бьют тревогу: смертность значительно превышает рождаемость, растет эмиграция, увеличивается количество самоубийств – по этому показателю Литва лидирует в Европе. Чему можно порадоваться? – задается вопросом крупнейшая газета Литвы "Республика". И отвечает: "Данная перепись зафиксировала самый большой удельный вес литовцев на нынешней территории Литовского государства. Они составляют 83,5% населения Литвы (для сравнения: в 1923 году в Литве литовцы составляли 67,9% населения). Неутешительными итоги переписи оказались для русских – их осталось всего 220 тысяч, или 6,3% (в 1989 г. они составляли 9,4% населения Литвы и были крупнейшим нацменьшинством; cегодня их место заняли поляки, русские на втором месте).

Что стоит за этими цифрами? Людские жизни, трагедии разлук и разрушенных судеб, взлетов и падений. Президент Адамкус считает, что в области национальных отношений "Литва может быть моделью для других государств в Европе и не только". Но на фоне этого расцвета в области межнациональных отношений как-то странно выглядит сокращение числа русских в Литве в полтора раза за 10 лет. Еще одна странная иллюстрация слов Адамкуса, опять же из области статистики: 69% русских школьников не видят смысла в образовании на родном языке (при этом 76% литовцев против образования нацменьшинств на родном языке). И действительно, как можно уверенно смотреть в будущее, учась в русской школе, когда последние 6 лет ее отчаянно лихорадит: ежегодно закрывается то одна, то другая. Это вызывает естественный скепсис к русскоязычному образованию. Русские школы "реорганизуют", т.е. попросту закрывают, чтобы передать помещения литовской школе. Но ведь и число учеников-литовцев сокращается – рождаемость-то упала. Особенно печальная ситуация для учителей русских школ: они теряют рабочие места. В общем, процесс интеграции русских в литовскую среду идет полным ходом. Но власти называют этот процесс интеграцией. На самом деле происходит ассимиляция, литуанизация детей в русской школе, в которой вы уже давно не увидите ни русских названий кабинетов, ни записей в журнале на русском языке. Вот и получается, что де-юре в Литве все прекрасно: и образование можно получить на родном языке, и работу наравне с литовцем. Де-факто сделать это сложно. В республике нет ни одного государственного вуза, где преподавание велось бы на русском языке, а среди чиновников русских – раз-два и обчелся.

Да, сегодня в Литве трудно приходится всем – та же статистика свидетельствует, что за чертой бедности живет каждый шестой житель Литвы. Литва лидирует в Европе по уровню безработицы, которая официально составляет 11,8%. При этом в самом русскоязычном районе – Игналинском – она составляет 18%. Не ошибусь, если скажу, что среди безработных – в основном русскоязычные.

По словам В.Адамкуса, у нацменьшинств Литвы есть все права, и эти права защищают их, особенно в области религии, профессиональной деятельности, культуры, просвещения. Однако, вопреки международным конвенциям, признающим особое право на применение родных языков в местах компактного проживания нацменьшинств, жители, например, Висагинаса – города, где живут лишь 15% литовцев, лишены возможности применять русский язык на официальном уровне.

Впрочем, если говорить о Висагинасе, то главная проблема города сегодня в другом: на повестке дня закрытие градообразующего предприятия – Игналинской атомной электростанции (ИАЭС). Представители Евросоюза на переговорах с Литвой выдвинули одним из главных условий вступления – закрытие ИАЭС. Уже намечается, что первый блок ИАЭС будет закрыт в 2005 году, а второй – в 2009 году. Политики спорят о цене закрытия и экономических потерях. Подсчитывают, во что Литве обойдется эта жертва. Однако пока речь идет только об экономической стороне. Политики молчат о том, что с ИАЭС связана жизнь целого города, основу которого составляют русскоязычные жители с весьма специфической профессией атомщиков. Когда станцию закроют, в городе может не остаться школ и учителей, потому что некому будет учится. Может не остаться магазинов, потому что у горожан не будет денег, может не остаться поликлиник и больниц, потому что некого будет лечить. "Как подсчитать, сколько людей из Висагинаса отправятся воровать, грабить, сколько будет стоить их содержание в колониях?! Как подсчитать, сколько их увязнет в наркотической трясине и во что обойдется лечение?" – задает вопрос все та же "Республика". Правда, он повисает в воздухе, потому что политики его не слышат.

Висагинская молодежь не связывает свое будущее с Литвой: в Литве у нас нет перспектив, заявляют молодые. В этом году большинство выпускников уехали продолжать учебу в Россию или на Запад. Социальное напряжение в городе увеличивается. Ведь пока ни о каких социальных гарантиях рабочим ИАЭС речи не идет. Страх за будущее охватил город с населением 24 тысяч человек. За последние три года Висагинас покинули 10 тысяч человек. И каждый год здесь все больше людей отказываются от литовского гражданства в пользу российского.

Литовские газеты пестрят душераздирающими историями житейских трагедий висагинцев. Приведем одну из них: "Моя жизнь кончена. Нет никаких планов на будущее. Каждое утро собираюсь с силами, чтобы прожить день, убеждаю себя, что должна заботиться о сыновьях, поставить их на ноги. По ночам не сплю", – жаловалась "Республике" 42-летняя Анна П., повар висагинской русской гимназии "Атгимимас", потерявшая мужа. Ее муж, 47-летний Михаил П., повесился 10 февраля в своем рабочем кабинете. Человека загнали в угол застарелые болезни и страх потерять работу. "Страшно уходить навсегда, – писал в предсмертном письме Михаил П. – Потерять сейчас работу – это уже не жизнь. Очень страшно осознавать, как вам будет тяжело". Михаил считался ценным специалистом на ИАЭС, но очень переживал из-за неудач, преследовавших его в последнее время. Дважды пытался выдержать экзамен по государственному языку, но не сумел, хотя много учился дома, занимался на курсах. От постоянной напряженности сильно болела голова, жаловался на расстройство памяти.

Газеты приводят еще немало трагичных историй. Смысл их в том, что 98% висагинцев приехали сюда из России работать на станции. А сегодня они собирают чемоданы, отдав станции свои лучшие годы. Страх неизвестности, пессимизм, недовольство жизнью – вот такими характеристиками отмечена сегодня жизнь самого русского города Литвы. Что ждет его завтра? Это знает, наверное, только Господь Бог.