Русские в Эстонии: "чистые" и "нечистые"

Этническая и социальная природа русских в Эстонии

Массовая реэмиграция из Эстонии в Россию закончилась на рубеже 1995 года. На весну 2002 года население Эстонской Республики составляет 1 млн. 329 тысяч. Неэстонского населения при этом было около трети (450 тысяч человек). 82 % их них – русские, 10 % – украинцы, 5% – белорусы и 3% – представители других национальностей.

200 тысяч из них имеют эстонское гражданство, в том числе 20 тысяч – так называемые натурализованные граждане, т.е. получившие гражданство после сдачи экзаменов по эстонскому языку и выполнения других натурализационных требований, либо за особые заслуги. Остальные, примерно 80 тысяч – правопреемные граждане, чьи предки были гражданами Эстонской Республики до 1940 года (до момента вхождения Эстонии в СССР). Отметим, что отличие правового статуса натурализованного гражданина от правопреемного состоит в том, что последние не могут быть лишены гражданства Эстонии, и только они могут занимать ряд высших государственных постов, например президента Эстонской Республики.

Граждане России составляют порядка 115 тысяч человек. Лица, не имеющие никакого гражданства, но легально существующие и имеющие паспорт иностранца, так называемый "серый паспорт", составляют 130-140 тысяч. Есть еще и нелегалы, т.е. жители Эстонии, не имеющие на руках вообще никаких документов. Точных данных об их численности нет, но предполагается, что таковых насчитывается от 20 до 50 тысяч.

В соответствии с законами о выборах Эстонской Республики только граждане Эстонии могут участвовать и быть избранными в парламент и Европарламент, становиться депутатами местных самоуправлений. "Иностранцам", имеющим постоянный вид на жительство, дается право участвовать в выборах местных органов власти.

На рубеже двух столетий приходится констатировать, что особенный отпечаток на развитие Эстонии накладывают неадекватно развивающиеся современным реалиям межэтнические отношения.

С одной стороны, активно идут общеэкономические и общесоциальные процессы сближения условий воспроизводства и уменьшения различий между субъектами национальных отношений, с другой же – наблюдается и даже усиливается сегрегация национальных групп. На этой основе и возникает обострение межэтнических отношений. Для выяснения механизма зарождения и преодоления межэтнических конфликтов необходимо разобраться в этнической сфере. Возьмем для примера русское сообщество.

Определенная часть русских и представителей русскоязычного населения, относящихся к другим этническим общностям, ассоциирует себя с россиянами, проживающими на территории России, и в известной степени дистанцируется не только от эстонцев, но и от других, "не чистых" русских. Их общее число составляет приблизительно 86,6 тысяч человек и, соответственно, удельный вес среди всех русских, проживающих в Эстонии, равен около 22 %. Как правило, они являются гражданами Российской Федерации, слабо или почти не владеют эстонским языком и при благоприятном развитии событий в России готовы туда выехать.

Приблизительно треть от общего числа русских – это или "старожилы" Эстонии в нескольких поколениях или же дети родителей, приехавших в Эстонию в 50-70-е годы. Они, как правило, адаптировались к условиям проживания вне своей исторической Родины и рассматривают себя в качестве неотъемлемого элемента населения Эстонии (их иногда называют русобалтами). Эта часть свободно или достаточно хорошо владеет эстонским языком и в ее среде немало тех, кто ориентируется на ценности эстонского общества как части западной цивилизации. Это лица, получившие гражданство Эстонии либо как правопреемники, либо в порядке натурализации. Их общее число достигает 142 тысяч человек, а вместе с представителями восточнославянских групп населения (этнических украинцев и белорусов) – свыше 170 тысяч человек.

Свыше 40 % русских и представителей русскоязычного населения – это лица, занимающие промежуточное положение между "чистыми" русскими и русобалтами.

Они, хотя и рассматривают себя как относительно самостоятельный элемент населения Эстонии, но вместе с тем еще не определились в выборе своей реальной идентичности и в большинстве своем являются лицами без гражданства. Многие из них могут составить контингент будущих эмигрантов. Причем не в восточном, а в западном направлении (это в особенности относится к молодежи). Они в разной степени адаптировались к условиям Эстонии, многие из них плохо владеют эстонским языком, однако немало и тех, кто в виде протеста не хочет проходить процедуру натурализации. В силу этого они иногда воспринимают себя в двух ипостасях (отплывших от своего берега, но не достигших чужого). Их общее число составляет порядка 170 тысяч человек, т. е. это наиболее многочисленная прослойка русскоязычного населения. Наконец, еще одна часть населения – это или уже ассимилированные, или стремящиеся к достижению этого отдельные представители национальных меньшинств. Определить их общую численность крайне сложно. Если исходить из числа межнациональных браков, то можно оценить их долю среди эстоноземельцев в 10 %, т. е. около 100 тысяч человек. Эти люди рассматривают себя как уже "не чистые" русские, но и "не чистые" эстонцы. Единственно, что совершенно четко известно – это то, что из 900 тысяч эстонцев не владеют эстонским языком 17 тыс., т.е. около 2 %. Видимо, в этих же пределах можно оценивать этнических русских, не владеющих русским языком, для которых родным выступает эстонский.

Каждая из названных групп имеет свои экономические и социальные интересы и, что самое важное, их социальная и социокультурная природа различна. Поэтому представители русских политических партии и различных общественных организации, ориентированных на воспроизводство русскости, в том числе ее основы – языка и культуры, критически оценивают содержание Государственной программы интеграции, принятой в Эстонии в 2000 году и рассчитанном до 2007 года.

С точки зрения коренных интересов русской общины существуют три варианта сохранения или изменения своего этноса в условиях нового экономического и социального пространства, в котором она оказалась. Как считает профессор В.Пароль (проректор Гуманитарно-социального института), идентификация русских в Эстонии в этом случае может принимать формы осознание себя как элемента русской нации, основная часть которой расположена за пределами Эстонии или осознание себя как элемента, преодолевающего свою идентичность и сливающийся с представителями эстонской нации. А также не исключена сознательная линия на защиту себя как самостоятельного элемента населения Эстонии.