Способно ли Российское государство решить проблему соотечественников?

Нужна четкая и ясная идеология в работе с соотечественниками

Этот материал я готовил под аккомпанемент вздохов разочарования от выступления российской сборной на Олимпиаде в Ванкувере. Но надеюсь, в России и без меня найдутся те, кто сделает оргвыводы из случившегося. Беда, между тем, как раз в том, что неудача нашей сборной скорее закономерность, нежели случайность, и является хорошей иллюстрацией того, как благие намерения, даже подкрепленные солидными деньгами, ведут туда, куда и должны вести, согласно народной мудрости.

Переходя к теме статьи, замечу, что и «русский проект», подающийся с такой помпой, имеет на сегодня все шансы стать провальным. На мой взгляд, природа неуспехов России на различных направлениях имеет общие корни – касается ли это спорта, экономики или политики. И не поняв сути явления, Россия будет раз за разом получать граблями по лбу или в лоб, как кому больше нравится.

Да, следует признать, что в пост-ельцинский период в России сделано и делается, пожалуй, многое. И в то же время во многих вопросах государственная машина производит впечатление работы вхолостую. В сущности, России и нам всем не хватает эффективности.

Если говорить о проблеме соотечественников, которая нами видится не просто изнутри, но прокатывается по нашим судьбам каким-то безжалостным катком, несомненным представляется тот момент, что объявление проблемы соотечественников одним из ключевых приоритетов российской внешней политики явилось мощнейшим прорывом. Ведь еще никогда правители России не выступали с подобными инициативами. Прежде – и при великих князьях Московских, и при царях, и при большевиках – россияне, волею судеб оказавшиеся за рубежами Родины, считались изгоями в глазах правителей и общества.

В нашей памяти еще свежи перипетии XX века, когда миллионы русских были вынуждены эмигрировать и уйти в небытие, казалось бы, навсегда. И надо отметить, что подобная ситуация мало заботила общество на момент происходившего. На рубеже веков за бортом отечества осталось только русских двадцать пять миллионов. На этот раз не люди эмигрировали, а государство оставило своих граждан.

В.Путин впервые в истории России декларировал новое отношение к соотечественникам. Это, несомненно, был революционный подход, который трудно переоценить. Однако российское общество оказалось глухо к проблемам соотечественников. Собственно, ничего иного и невозможно было ожидать от простого российского обывателя, замученного годами борьбы за выживание.

Печальным оказалось то, что к проблеме соотечественников осталась равнодушна элита. Плохо с двух точек зрения. Фактически исполнять политическую декларацию лидеров России должны были бы политические и бюрократические элиты, но они равнодушны к проблеме соотечественников как таковой и при этом государственниками-патриотами проявляют себя весьма относительно, если вообще проявляют.

Судя по уровню коррумпированности бюрократии в России, дела государственные есть вещь вспомогательная для большинства из них, вспомогательная для решения проблемы личного благосостояния. Другая сторона вопроса – российская бюрократия достаточно неэффективна в своей деятельности по факту.

Возвращаясь к спорту, мы можем максимально наглядно это увидеть. Здесь ведь не спрячешься за щитом отговорок – медали или есть, или их нет. Приличное финансирование, традиции, большие ожидания общества, да и руководства, а в итоге – пшик. К большому сожалению, в проблеме с соотечественниками мы видим тенденции подобного же рода. Похоже, пора что-то кардинально менять, если мы хотим чего-то добиться еще при этой жизни. То ли мебель переставлять, то ли чиновников гнать. Впрочем, российскому руководству виднее, что и как делать, а если нет, то это печально.

Ключевым моментом, на мой взгляд, является вопрос, что хочет Россия в центральноазиатском регионе, каковы ее стратегические цели. Через это должен быть и посыл русской (российской) диаспоре, что от нее требуется. А пока ситуация напоминает тот самый чемодан с оторванной ручкой – когда и бросить жаль и нести невозможно.

Многовековой пример русского исхода дал нам опыт или, вернее, модель поведения жизни русских в рассеянии (диаспоре). Русские часто бывают успешны индивидуально, достаточно быстро ассимилируются. Уже во втором поколении многие теряют язык и перестают идентифицировать себя как русские.

В этом плане у русских в странах Центральной Азии есть свои особенности. За два десятка лет независимости вполне четко сформировалась модель жизни русских в диаспоре. В очередной раз русские оказались не в состоянии сформировать эффективную диаспору. В то же время индивидуально русские смогли стать вполне успешными практически во всех странах региона. Везде, где хоть в какой-то мере существовали зачатки рыночной экономики, русские смогли занять прочные позиции в нише нарождающегося среднего класса.

К моменту, когда лидеры России вспомнили о соотечественниках, русские определились сами. Значительная часть русского населения переселилась в Россию самостоятельно, без каких-либо государственных программ помощи, какая-то часть переехала в иные края. Несмотря на значительную убыль, число русских в Центральной Азии еще достаточно велико, в основном благодаря Казахстану, где согласно последней переписи их число составляет порядка 4 млн. человек. Однако есть определенные основания считать, что численность русских в Казахстане искусственно завышена и вполне возможно не дотягивает и до 3 млн. человек.

По крайней мере, простое визуальное наблюдение фиксирует, что на юге страны русскоязычного населения очень мало, а на севере русские хоть и составляют большинство населения, но ввиду общей малочисленности населения в целом, абсолютный показатель весьма мал. Да и в двух мегаполисах – Алма-Ате и Астане – процент русского населения не столь уж велик. Но следует иметь в виду, что большая часть средств, выделенных на перепись, была разворована, что признано уже официально, какой-то ясности с численностью населения нет и некоторые показатели взяты «с потолка». К тому же в титульной среде на определенном уровне негласно так и считается, что численность русских значительно ниже статистических данных.

В силу того, что основная масса титульного населения стран Центральной Азии исповедует ислам и культурно чужда европейской культуре, массовая ассимиляция русского населения практически невозможна. Будущее русской диаспоры достаточно ясно и в определенной перспективе наглядно видно на примере Таджикистана, Туркменистана и уже в какой-то мере Узбекистана. В Таджикистане русского населения уже практически нет, и говорить о диаспоре можно с определенными допущениями. Казахстан и Киргизия пока несколько в стороне, но и здесь картина достаточно удручающая.

В Киргизии перевал между югом и севером фактически стал границей расселения русских. В Казахстане также в ряде областей русских или нет, или чрезвычайно мало. Вполне определенно можно говорить, что в Киргизии и Казахстане в настоящее время наличествуют две тенденции. На словах идут заверения в любви и дружбе к России, а по факту давление националистов усиливается и принимает организованные формы. Если учесть, что эта категория титульного населения всегда подкармливалась из бюджета, то многие явления не требуют объяснений.

Сама по себе ситуация для русских достаточно ясна, по крайней мере, для абсолютного большинства, но политика России посеяла определенные иллюзии. Все-таки эта земля нам не чуждая. Для многих из нас это Родина, где потомки наших предков живут уже сотни лет. Большинство из оставшихся хотели бы и дальше жить здесь, но здравый смысл подсказывает, что следует готовиться к худшему.

Многое здесь зависит от России. Будет она великой державой, определит четко приоритет своих интересов в регионе, будет и местным русским легче. Пока же Россия проводит византийскую политику: заигрывает с местными элитами, российские политологи и политтехнологи почти неприкрыто работают на местные элиты. В том числе и на националистов, тех, кто побогаче. В то же время российские компании, открывающие бизнес в регионе, ни в коей мере не делают ставку на русское население. А поскольку этого не происходит, то диаспоре неоткуда брать ресурс для своего строительства. Те небольшие бюджетные средства, что выделяются правительством России, по традиции имеют свойство растворяться.

Говорят: «Восток - дело тонкое». Это так, но и не совсем так. Что касается местных обстоятельств, то однозначности здесь нет. Русских здесь любят и не любят, хотят, чтобы уехали и не хотят одновременно, признают, что цивилизованность пришла вместе с русскими и в то же время хотят вытравить следы «русского колониализма» под корень.

Во многом политика в отношении русских диктуется социальными причинами. У титульного населения было много ожиданий – люди надеялись, что независимость, свобода от Москвы сделают их богатыми, что, мол, раньше Москва все забирала, а теперь все наше. Но появились как титульные миллиардеры, как и титульная бишара (нищие), естественно, последних оказалось большинство. Выправить такую ситуацию в принципе невозможно, поскольку элиты никогда добровольно не откажутся от своей доли. Соответственно, находятся политики, которым выгодно и удобно сказать, что титульная нация посадила всех себе на шею и поэтому-то сама плохо живет.

Разумеется, это не так, но кого это волнует. Титульный люмпен привык доверять родовой элите-агашкам. Ведь недаром в странах региона насаждаются родоплеменные отношения. Где-то элита становится заложницей таких отношений, но изменить ситуацию никто не может и не хочет. Разумеется, наиболее продвинутые понимают, что дискриминируя русских, лишают общество шансов на модернизацию страны, ибо русские и русскоязычные в целом пока единственная опора в вопросах развития общества. И, тем не менее, национал-патриоты все равно ведут дело к выдавливанию русских и русскоязычных любыми способами, поскольку никаких шансов в свободной конкуренции у них нет. Но есть желание перехватить место на горке, пользуясь национализмом, как тараном в политической борьбе.

Фактически на сегодня вся так называемая демократическая оппозиция заняла позиции на националистическом фланге. И это характерно в той или иной мере для всех стран региона, где есть хотя бы намек на оппозицию. Такой путь неизбежно побуждает русское население, если не паковать немедленно чемоданы, то быть настороже. Странную, двойственную позицию здесь занимает Россия. С одной стороны, судя по действиям МИД России, процесс идет и даже развивается. Как бы критично мы ни были настроены, нельзя не отметить, что ДРС МИД не сидит сложа руки, и ситуация сегодня в «русском мире» отличная от той, что была вчера. С другой стороны, вялотекущий процесс не дает ответов ни на один вопрос русских, живущих в рассеянии.

Вопрос здесь вовсе не в иждивенчестве соотечественников. Прав был Экзюпери: «Каждый должен быть в ответе за тех, кого приручил». Нам нужна ясность и ничего более. Если вопрос в том, чтобы соотечественники вернулись на родину, то почему так много ограничений на этом пути? Ведь не в пустыне живем. Хотя в каком-то плане и да, ибо уподобляемся «гласу вопиющего в пустыне» - вокруг примеры успешных проектов с диаспорой.

Русские только-только вспомнили о диаспоре, а другие народы уже давно и успешно работают с диаспорой. Сегодня из стран региона в Россию самостоятельно вернулось более 4 миллионов соотечественников. Вопреки всем рогаткам и прочим трудностям, которые соорудили российские бюрократы.

На фоне этих показателей странно выглядит цифра в 17 тысяч официальных переселенцев. Как нам интерпретировать радостный заголовок в прессе – «Россия еще шире открывает двери для соотечественников»? Что значит шире? А не лучше ли просто открыть дверь, когда приглашаешь, а не измерять широту души чиновника шириной открываемой дверной щели?

Наблюдая думские баталии по теме соотечественников, задаешься вопросом: а не в доле ли сидят иные из депутатов? В ином случае непонятно, какие у них побудительные мотивы для принятия или непринятия тех или иных решений. И при этом соотечественники, возвращаясь, везут с собой средства побольше иных иностранных инвестиций, вкладываясь навечно в Россию. Достаточно оценить хотя бы приобретенную переселенцами недвижимость, и вы увидите, что это десятки миллиардов долларов. И это на фоне того, что отдельные граждане России те же десятки миллиардов вывозят из России.

Оценивая позитивно намерения руководства России в отношении соотечественников, все-таки никуда не уйдешь от мысли, что нужна четкая и ясная идеология в работе с соотечественниками. Взять, к примеру, евреев – даже в самые трудные моменты жизни евреи не отступились от идеи возвращения в Израиль. Можно это принимать или не принимать, но суть от этого не изменится. Может ли Россия дать соотечественникам столь же сильную и ясную идеологию?! России нужно понять, что здесь, в Азии, нужна, конечно, дипломатия, но нужна и сила. Слабому и бедному здесь делать нечего. А то, что в здешних краях отношение к русскому и американцу это две большие разницы, и говорить не надо. Россия объявляет празднование 65-летия Великой Победы национальной идеей, и тут же в казахстанских СМИ перепечатываются гнусные инсинуации западной прессы о мифических преступлениях советских солдат, а национал-патриоты в открытую подвергают сомнению итоги Второй мировой войны и требуют ревизии ее итогов. Разве это не унижение России и русских?

В принципе, жизнь сама поставила эксперимент с переселенцами. Если взять самую западную часть России Калининград, то там абсолютно все жители – переселенцы. Это, безусловно, благодатный край, где вызревают даже грецкие орехи, а самое главное – Россия имеет анклав в самом сердце Европы с незамерзающим морем. И что мы здесь имеем? Ничего. Дежурный зять всесильного политика, и никаких видимых сдвигов ни в чем, по сути. Поставили «стратегическую» цель – достичь уровня жизни соседей в прибалтийских странах. А жизнь уже показала смехотворность этой цели. Зато чиновники живут хорошо…

Будет ли та же картина и с Русским миром?! Поживем – увидим.