logo

Хлебные крошки

Статьи

Русский мир
Культура

Татьяна Вершинина,кандидат экономических наук // Институт экономики организациипромышленного производства Сибирского отделения РАН

Старые русские, новые французы

Наблюдение за жизнью русскоязычных эмигрантов во Франции

Волею судеб в октябре 2002 г. я оказалась во французском городе Монпелье, где мой муж – российский доктор физико-математических наук, прошел по конкурсу на постоянное место профессора-исследователя в Монпельесский университет. Эмиграция за пределы России никогда не была моей жизненной целью. Поэтому оказалась я на Западе не по своей воле.

Используя свои знания и опыт социолога, я решила провести своеобразное включенное наблюдение за жизнью русскоязычных эмигрантов во Франции. Я познакомилась с не менее чем 30 эмигрантами из бывшего СССР, и полученные наблюдения буду описывать в разрезе установленных мною самой категорий эмигрантов. По причинам, по которым наблюдаемые лица оказались во Франции на постоянном месте жительства, всех мигрантов можно разделить на следующие категории: вступившие в брак с французом или другим иностранцем; исследователи или преподаватели, приглашенные учебным или научным учреждением Франции на постоянный или годовой контракт, а также члены их семей; находящиеся во Франции по учебной визе; заключившие во Франции иной, чем в п. 2, трудовой контракт; пытающиеся получить статус беженца; получившие статус беженца и члены их семей.

Собственно, другие причины легального нахождения во Франции мне неизвестны. Однако встречаются во Франции и нелегальные русские эмигранты. Опишу свои наблюдения по каждой из указанных групп.

Итак, те, кто нашел супруга во Франции. Большинство из тех, кто принадлежит к этой группе, – женщины. Но я знаю и нескольких мужчин. Более или менее подробно мне известна ситуация с тремя из них. Один – 35-летний водитель с Украины, год проработавший по трудовому контракту и нашедший в течение этого года себе жену-француженку. Сначала подрабатывал на мелких ремонтах жилья у тех же русских эмигрантов, затем нашел место водителя. Второй эмигрант из Грузии работал по контракту главным механиком на морском судне, которое было арестовано в порту недалеко от Монпелье (г. Сет) по постановлению французских властей.

У жениха не было намерения остаться во Франции, он из солнечного Монпелье – города безработных – рвался в не менее солнечную Грузию, где жили все его родные и откуда он мог продолжить свои кругосветные круизы. Деньги по постановлению суда он получил только через два года вынужденного безделья в Монпелье, и сразу по получении их молодые выехали на своей машине в Грузию.

Поживем – увидим, где им будет лучше. "Лучше там, где нас нет", – говорит третий русскоязычный муж 40 лет, который имеет за плечами два неудачных брака с француженками, но который неожиданно для себя получил приют и минимальное денежное пособие – RMI – т.н. минимальный уровень внедрения, выплачиваемый всем гражданам Франции старше 26 лет, если они никогда не работали ранее. Этому способствовала его 10-летняя карта пребывания во Франции (в ситуации назначения пособий приравненная к гражданству Франции, что является предметом ожесточенных политических дебатов и козырной картой некоторых претендентов на политический престол, например, Ле Пена), которая выдается каждому иностранцу-супругу француза, если брак имеет разновидность "mariage civil" и если брак не расторгнут судом в течение первого года пребывания во Франции (случай практически невероятный).

Собственно, из-за этой 10-летней визы, или точнее "carte de sejour", постоянно разгорается сыр-бор между французскими мужьями и их славянскими женами. Положение жен французов, если смотреть под углом зрения прав человека, более драматичное, чем у мужей француженок, на мой взгляд. Для того, чтобы женщина из бывшего СНГ заполучила себе мужа-француза, многого не надо. Достаточно познакомиться с французом по переписке либо приехать на средиземноморский пляж, либо заловить во время его трудового контракта в России.

Как говорится, русские женщины высоко котируются во всем мире, кроме России. Одна женщина с Украины 52 лет, преподаватель французского в провинциальном вузе, приехав к дочери, которая тоже в свое время вышла замуж за француза, по личному приглашению, и обратившись в местное брачное агентство, за 2 недели нашла себе жениха-ровесника (кандидатов было несколько). Хотя ее произношение было поначалу малопонятным для французских женихов, все же знание французской грамматики, которую она, собственно, и преподавала в своем вузе почти 30 лет, спасло положение. Заметьте, она обратилась в обычное брачное агентство для жителей данного департамента, заплатив предварительно, правда, немалую сумму. Чаще используется бесплатный для женщин вариант, но этот вариант как раз и чреват тяжелыми последствиями.

Во Франции, большей частью в Париже, расплодилось немало фирм и фирмочек под приблизительным названием "Славянки для французов". Если женщина из России, Украины, Беларуси пришлет в конверте свою фотографию и немного данных о себе, то ее внесут в каталог для потенциальных женихов, которые к тому времени уже заплатили данной фирме кругленькую сумму. Если при просмотре каталога эта женщина приглянулась французу, то он высылает ей приглашение, оплачивая дорогу туда и обратно. Первый блин чаще всего бывает комом, и женщина в ужасе бежит от первого французского жениха. Второй может быть еще "круче". Одна женщина из Украины на протяжении 10 лет выезжала таким образом во Францию, и лишь на 10-й год, в свои 35 лет, случайно получила приглашение от своего ровесника, который поссорился с французской невестой и в отчаянии решил обратиться в такое агентство. И этот брак оказался счастливым. Больше я не знаю счастливых или просто добропорядочных в буржуазном смысле браков, заключенных через эти фирмы. Чаще всего клиентами этих фирм бывают французы, обремененные возрастом, комплексами, неуживчивым характером, не способные найти себе жену среди соплеменниц. Не только знакомиться, но и проживать с таким человеком бывает опасно для здоровья, а иногда и для жизни.

Письма женщин – славянок, посылаемые из Франции в редакцию еженедельника "Аргументы и факты", который с недавнего времени стал выпускать приложение для русскоязычных жителей Европы "Мы в Европе", часто заканчиваются отчаянным вопросом: "Что же мне делать?" Много по-кафкиански страшных реальных историй известно и мне. Интересно, что если эти истории прочитываются или пересказываются из уст в уста, то жертвы чаще всего не встречают сочувствия среди русских слушателей и читателей. Вот типичные реакции: "Сама виновата, навязывалась", "Захотела легкой жизни, теперь получай ее", "Французы и русские – слишком разные, не надо рассчитывать на понимание в смешанном браке", "Не молоденькая, а поступила легкомысленно, без оглядки".

Эмиграция через брак с иностранцем – наихудший вид эмиграции. С этим нельзя не согласиться, однако те же "Аргументы и факты" приводят душераздирающую историю о молодом русском парне, покончившем в Германии жизнь самоубийством, когда ему не продлили очередной трудовой контракт. Образ жизни западного человека – это экономия на всем, покупки в кредит, экономия на расходах на жену. Единственный выход из положения – как можно раньше начать зарабатывать самой, тогда и семейная жизнь наладится.

Но данный-то совет как раз наименее выполнимый, потому что Франция – это страна с огромной безработицей (по всей Франции это 10% к численности трудоспособного населения, по южным департаментам цифра и совсем запредельная – 23%). Эмигрантам известно, что, например, с неважным английским в Америке еще как-то можно устроиться, а вот во Франции без знания языка скорее всего нет.

Переизбыток специалистов умственного труда огромный даже среди граждан Франции, а что касается физического труда, то легкий физический труд, приемлемый для женщин, да и для значительной части не очень сильных и здоровых мужчин, на мой взгляд, во Франции практически уничтожен, или, как говорят сами французы, аннулирован в ходе научно-технического прогресса.

Кроме того, очень часто муж-француз, даже попрекая русскую жену за то, что она не работает, на самом деле делает все для того, чтобы она не работала. Двойственность и непоследовательность – характерные черты менталитета французов, особенно из числа тех, кто берет себе в жены молодых славянок.

Попробую словесно нарисовать условную схему механизма заключения и развития брака между французом и славянкой из бывшего СССР, который в итоге и делает двух людей несчастными и неприкаянными. Она, внешне весьма привлекательная, в возрасте 30-40 лет, как правило, с одним ребенком. Он 48-70 лет, привыкший жить один и для себя, либо разведенный, либо никогда не состоявший в браке. Она хочет воспользоваться его заинтересованностью в браке и улучшить свое материальное положение путем эмиграции (часто он неуживчив, состоит в конфликте с обществом, судится на работе и с бывшими женами и не прочь доказать всему миру, что как мужчина он представляет большую ценность).

Сильная страсть ни с той, ни с другой стороны не присутствует. Оба манипуляторы, она – восточного образца, он – западного. Расчет и жесткие требования характеризуют и ту, и другую сторону, но довольно быстро мужчина начинает чувствовать себя пойманным, хотя вроде бы приобрел бесплатную домашнюю прислугу и уменьшил свою налогооблагаемую базу (с подоходного налога) в 2,5 раза. Поясню, почему так происходит. Если холостяк женится на женщине с ребенком и обозначает их в налоговой декларации как иждивенцев, то ребенку присваивается коэффициент 0,5, женщине – 1. Впопыхах перед заключением гражданского брака подписывается брачный контракт, по которому невеста не только не имеет право на имущество, нажитое супругом до брака, но и на имущество, нажитое в процессе брака.

Испуганная и слабо соображающая во французских законах невеста все же понимает, что надо идти на компромисс, потому что иначе он вообще не женится. Брачный контракт подписывается, но доверие рушится. Взаимные подозрения и неудовольствия нарастают как снежный ком. Бесплатная домработница вроде бы работает, но не так, как хотелось бы молодожену-деспоту (постоянный лейтмотив: но я же тебя вывез из такой ужасной страны!)

Русская кухня быстро приедается, непослушный чужой ребенок начинает быстро докучать (эмиграция – большой стресс для подростка, но об этом несколько позже). Молодожен ставит ребром вопрос об экономии, столь органичный для француза (экономия воды, электричества, местных телефонных разговоров, экономия на еде, на приеме гостей, на одежде), а русская жена постоянно пытается добиться максимума покупок для себя и ребенка, видя непрочность, хрупкость заключенного брака и пытаясь "урвать хоть шерсти клок".

Итак, расчеты и с той, и с другой стороны не оправдались. Поскольку "карточный домик должен быть разрушен", французский молодожен нередко пускается во все тяжкие: выгоняет супругу или помещает ее временно на чердак, угрожая выслать из страны, привлекает соседей для углубления вражды (нередко соседи участвуют в некоем заговоре, в котором бедная молодая славянка не может разобраться), поселяет в квартире новую женщину (тоже часто славянку), всячески унижая законную супругу. Мне известны случаи принуждения молодой жены к проституции или к групповому разврату. Даже желая сохранить брак, иногда французский муж демонстрирует парадоксальные формы поведения, но парадоксальные на наш, традиционно славянский, взгляд: отключает батарею в комнате с целью экономии электроэнергии, не оплачивает уроки французского и в то же время не разрешает матери и ребенку говорить между собой по-русски, держит их буквально на полуголодном пайке, не выдает жене даже карманных денег. Ну а если муж не желает сохранять данный брак, то он, естественно, решает вернуться к более привычной холостяцкой жизни или продолжать поиски, теперь уже новой супруги. "Славянки для французов", несмотря на все сложности пребывания во Франции, как правило, решают остаться в этой стране.

Мне известна только одна женщина 35 лет из Беларуси со своим ребенком 3 лет, которая "сдалась" и вернулась в свою Беларусь. Кстати, она не страдала от языкового барьера: ее специальностью были французский и немецкий языки. Ее первый муж-немец обращался с ней жестоко и даже пытался продать ее в публичный дом, второй муж-француз (по специальности врач) увлекся другой женщиной, тоже русскоязычной и стал принуждать ее к разводу по ее желанию (в этом случае возможны сложности с 10-летним видом на жительство и с алиментами).

Остальные женщины, несмотря на еще более тяжелые ситуации, остались во Франции.

Здесь мне хотелось бы подчеркнуть, что поведение подобного рода мужей относится исключительно к приватной сфере и отнюдь не характеризует отношение французского государства к супругам-иностранцам. Чтобы получить 10-летний вид на жительство, супруге достаточно прожить с французом в законном браке 1 год, в течение которого устраивается одна проверка (с извинениями и прочими формулами вежливости) со стороны полиции (проверку ведут всегда мужчина и женщина) на предмет того, не является ли данный брак фиктивным. В случае подтверждения фиктивности виновника ждет тюремное заключение, но доказать фиктивность брака исключительно сложно.

Проверка сводится к осмотру фотографий, изображающих совместную жизнь (если супруг-француз на момент проверки отсутствует), к подсчету числа домашних тапочек в прихожей и зубных щеток (знаю одну женщину с Украины, которая действительно состоит в фиктивном браке и живет в Париже одна со своим ребенком от своего действительного русского мужа, который таким образом спасает ее от наездов украинских рэкетиров, она всегда держит в прихожей тапочки 45-го размера, а полиции говорит, что муж учится в другом городе, фотографии обнимающихся законных супругов всегда висят на стене).

После проверки, даже если брак разваливается, славянке выдается вид на жительство сроком на 10 лет, в течение которого и может длиться бракоразводный процесс. Поскольку такого рода супруги-иностранцы имеют разрешение на работу, то они стоят на учете как безработные, а если они стоят более 1 года, то их могут послать на курсы французского или обучить какой-либо профессии, за которые они получают стипендию – скромную, но не позволяющую умереть с голоду. Часто в течение этого срока женщина находит трудовой контракт (как правило, работает уборщицей) или вновь выходит замуж. В этой среде принято полушутя говорить: "Жена француза – это профессия, а место работы можно сменить".

Бывают случаи, когда на виду у французского молодожена славянка, понимая, что брак неудачный, начинает энергично искать нового жениха, но уже не через пресловутую фирму "Славянки для французов", а через местную брачную контору для французов, но уже за деньги.

Итак, если рассматривать проблему нарушения прав эмигранта первой из описанных мной категорий, то основной сферой такого рода нарушений является приватная. Французское государство всей мощью своей бюрократической машины, которую хоть и ругают и французы, и русские за ее медлительность, рано или поздно добивается (с помощью, разумеется, и самих пострадавших супругов, и их друзей – для этой стороны необходима последовательность действий и четкая взаимовыручка) помещения супруги-славянки и ее ребенка в специальный приют для побитых жен-иностранок.

Мне самой пришлось участвовать в организации спасения одной русской женщины с дочкой 12 лет от разбушевавшегося супруга-француза. Хотя французские чиновники не сразу понимали, в чем дело, а французские врачи медлили с диагностированием физических увечий, все нужные справки и направления рано или поздно выдавались на руки бедной женщине, которая, наконец, нашла душевный и физический покой в скромном приюте (французы называют его фойе), местоположение которого никто из посторонних лиц не должен был знать (провожая ее, мы отпустили ее с чемоданами за три квартала до данного приюта).

Женщина добилась своей цели – спасти своего ребенка от компании наркоманов, в которую девочка попала в России. Мама поставила себе целью выехать из страны любой ценой (все остальные меры, на ее взгляд, не помогали), и – таки выехала, и получила 10-летнюю карту пребывания во Франции, место в приюте для себя и ребенка (двухэтажную кровать, грозящую развалиться), 10-месячные курсы французского со стипендией 600 евро в месяц, перспективу получить направление еще и на другие курсы – продавцов, также со стипендией. Неважно, что свою российскую профессию она потеряла, неважно, что постоянную работу продавца ей после вторых курсов вряд ли удастся найти, не столь важно, что профессия домашней прислуги, работая по которой урывками, она выручает какие-то гроши, ее порядком изнурила, важно, что свою основную цель она достигла.

На примере особенно этой категории, а также на примере других категорий эмигрантов мне хочется выделить одну черту в характере эмигранта, которую я на основе своего жизненного опыта не считаю однозначно положительной. Речь идет о целеустремленности, а иногда даже и об упрямстве. Об этом я попытаюсь рассказать в следующей корреспонденции.

Статьи по теме

Партнеры

Продолжая просматривать этот сайт, вы соглашаетесь на использование файлов cookie