"Великая игра – это бизнес"

Историк Даниэль Йергин о последствиях нападения на Багдад для всемирной нефтеотрасли

Стоимость нефти перешагнула отметку в 30 $. Высокая цена на нефть вне всякого сомнения отражает что-то вроде боязливой перестраховки членов ОПЕК на счет возможного развития событий по наихудшему сценарию, т.е. в случае войны. То есть реально цена завышена примерно на 3-5 $ за баррель, так как на всем Ближнем Востоке сегодня царят нервозность и страх.

Но и рынок на данный момент испытывает колоссальное напряжение. ОПЕК не повысила квоту нефтедобычи, а это означает предкризисную ситуацию для всей мировой экономики. Сюда же можно приплюсовать резонное опасение возникновения ураганов в Мексиканском заливе, что также оказывает отрицательное воздействие на общую ситуацию с нефтедобычей. Вследствие этого нефть сегодня скупают по всему миру. Никто не хочет рисковать собственными стратегическими запасами.

"Wall Street Journal" не так давно написал, что цены на "черное золото" могли бы держаться под постоянным "прессом" благодаря "маленькой победоносной" войне против Саддама. Так о чем же, собственно говоря, идет речь в вопросе Ирака, о Саддаме или же о нефти?

Официальной подоплекой американской неприязни к багдадскому режиму является оружие массового уничтожения, которым Хуссейн, якобы, располагает.

Европейцы, однако, ни в коем случае не являются сторонниками войны, исключая разве что британского премьера Тони Блэра. Две трети всех разведанных запасов нефти находятся в Персидском заливе. Мир ежедневно расходует 77 млн. баррелей. А потому цена на нефть имеет первостепенное значение для многих стран, их ВНП, экономического роста, роста безработицы.

Что же принесет смена режима в Ираке для нефтяного рынка?

Новое правительство в Багдаде в первую очередь должно позаботиться о стабильности и законности в стране. Ни Белый дом, ни арабские соседи Багдада не заинтересованы в развале Ирака. Вторая задача – в восстановлении иракской нефтепромышленности, практически уничтоженной вследствие 20 лет непрекращающихся войн, международных санкций, провального менеджмента и ошибочной инвестиционной стратегии.

Новое правительство, вероятно, открыло бы двери таким странам, как, например, Россия, Бразилия, Венесуэла и другие для инвестиций в иракскую промышленность и импорта их технологий, однако скорее всего поставило бы фирмам жесткие условия. Ведущие концерны всего мира проявляют колоссальный интерес к нефтяным ресурсам этого государства. С другой стороны, они должны быть осторожны, поскольку средства, которые необходимо вложить в ремонт и восстановление нефтяных скважин, исчисляются миллиардными суммами.

Другой вопрос, насколько высока может быть уверенность, что Ирак раскроется иностранным концернам. Во всяком случае, здесь больше перспектив, чем в других странах Персидского залива, которые закрыты для международного капитала. Партнерами Ирака в подобной Большой игре с выгодой для себя стали бы Китай (третий по величине потребитель "черного золота" в мире), Япония или Индия. Со своей стороны, и у Ирака также есть интерес в доступе к новым рынкам.

Ведущие индустриальные государства со времен первого нефтяного кризиса в 1973 году грезят о том, чтобы взломать ОПЕК любым способом. Потому изменение режима в Ираке рассматривается как один из реальных рычагов для достижения этой цели. Если бы Ирак ежедневно выдавал на-гора 25 млн. баррелей, он вполне смог бы выйти из ОПЕК. Однако сегодня производство нефти лежит в границах примерно одного миллиона баррелей. И ничто не говорит за то, что нынешний режим способен увеличить этот показатель.

Одновременно ведущие державы, в том числе и США, вынуждены размышлять об альтернативных Персидскому заливу источниках нефтедобычи. Реальными из них являются Каспийское море и Россия. Здесь возможное увеличение нефтедобычи до 2010 года ожидается в пределах 50 %. Однако, как и ранее, насущной проблемой является транспортировка "черного золота" из Казахстана или Азербайджана, где просто не существует для этого никакой необходимой инфраструктуры. Уже 100 лет назад люди страстно фантазировали о том, какие барыши сулит грамотно организованное дело на Каспии, что было тогда модой. Сегодня это давно стало реальностью. И шансы России здесь довольно высоки.

4 года назад Россия, казалось, находилась в полном тупике. Западные фирмы и банки срочно закрывали свои офисы и убирались из страны. Затем последовало начало второй реформаторской фазы, по меньшей мере, такой же мучительной, как и первая. Теперь российская нефтепромышленность переживает время модернизации и подъема. Государственные предприятия превратились в эффективные частные фирмы. В целом нефтедобыча и продажа возросли.

Смогут ли в данной ситуации Россия и Каспий стать альтернативой Персидскому заливу? Пожалуй, едва ли, даже при значительном увеличении квот на нефтедобычу. Персидский залив всегда будет главной нефтяной скважиной мира. Однако зависимость от Ближнего Востока в этом вопросе сулит только выгоды для ведущих западных индустриальных держав. До 2010 года общая добыча "черного золота" в регионе должна вырасти на 15-20 %. Ликвидация войн и конфликтов на Ближнем Востоке и в Центральной Азии существенно помогли бы этому.