Везет же Тарасу

Прогулка в Москве по набережной имени Тараса Шевченко навевает смутные чувства

Как-то вышел я к Москве-реке в том месте, где отель "Украина", Украинский бульвар, Киевская улица и одновременный вокзал придают урбанистическому пейзажу этакое малороссийское звучание. Огляделся. Читаю: "Тараса Шевченко набережная". Того самого Тараса, который в одной из своих поэзия в жанре агитки призывал земляков "окропить волю вражьей злою кровью", то есть, нашей c вами, "москальской".

Кстати, недавно ему, гению братской литературы, открыли памятник в нелюбимом им Петербурге, где одаренный парубок из Киевщины в свое время получил личную волю из "вражьих" рук без "окропленья", высшее образование за счет ненавистного "царя Мыколы" и где предпочел закончить свой жизненный путь. Теперь прописан навечно, в виде памятника. Ради дружбы народов, так сказать. Не знаю, как у вас с дружбой, читатели, я же сегодня пребываю в одном шаге от её антипода... Причина? Извольте!

Недавно посетил я Львов, признанную столицу наиболее украинской Украины. Ходил по знакомому с юности городу. Осматривался. Вот помнится, улица Добролюбова. Нет, теперь Ярослава Стецько, первого заместителя Степана Бандеры, Пушкинская улица "приватизирована" именем генерала Чупрынки (из того же круга!), улица Лермонтова отдана Джохару Дудаеву. Однако любит нынешний Львов генералов! Правда, видать, выборочно: исчезли с улиц имена таких военачальников, как Рыбалко, Лелюшенко, Черняховского. Понимаю, для увековечения памяти мало быть своим, украинцем, надо знать, в кого стреляешь. Ивану Тургеневу пока повезло, только даже тургеневская слава не тянет против коллективной славы "героев" ОУН-УПА, позволяющей им надеяться на плановое переименование. Спрашиваю у прохожего: "У вас, случаем, улица имени Чикатилы есть в городе?" – "А хто його знае, може е", – добросердечный ответ.

В защиту львовян, моих вчерашних земляков, могу сказать лишь то, что они необыкновенно цельны, последовательны в своей гипертрофированной нелюбви ко всему, в чем русский дух... Данила Галицкий остался на картe их города, но родной племянник князя, Александр Невский, исчез. Та же участь постигла Суворова и Ушакова, без которых не было бы сегодняшней Украины. А чем Мечников провинился!? Наверное, сугубо русской микробиологией. О гостинице с именем "Россия" и не спрашивайте! Уже не найдете. Львов – не Москва с ее "высоткой", известной под именем "Украина", с двадцатью пятью малороссийскими именами на ее улицах и площадях, набережных. Именно столько я насчитал, листая атлас столицы.

Обеляет львовян и то, что модные теперь переименования городских объектов они проводят без громкой рекламы, стыдливо, не в пример их соседям, ивано-франковцам, которые подгадали как раз к 200-летию Александра Пушкина подарить улицу его имени памяти недавно почившего народного героя Чорновила. Вот это, понимаю, культурная акция, достойная Книги Гиннеса! За юбилейную оригинальность.

Как было совладать с собой после львовской пробежки? Я – главному чиновнику от тамошней культуры Стасюку (по телефону): "Так и так, Геннадий Евстахович! Наш Пушкин! Доколе и как?..." Ответ обнадежил: "Повэрнамо имя славного россиянина". Я стал наглеть: "А если... памятник поставить?" И опять обнадеживающе: "Поставымо". Правда, пан Стасюк уточнил: Во-первых, "трэба подумать"; во-вторых, если городская Дума надумает, то, скорее всего, обречет на насильственную пушкинизацию одну из безымянных улиц новостройки. И место гипотетическому памятнику отведет где-нибудь на глухой окраине.

"Хорошая мысля приходит опосля", – говорится в народе. Все мы задним умом крепки. Повесив трубку, я вспомнил, что в самом что ни есть центре Львова бронзовеют два гения славянства – Шевченко и Мицкевич. Даже подвинуться им не придется, чтобы дать место третьему. Ну, Тарас львовянам – свой, а чем не их Сашка хуже не их же Адама?

Ответ мне известен: хуже! Не чист наш Пушкин... Вот если бы был Александр Сергеевич чистокровным эфиопом, то и пьедесталы бы для него в достойном месте Львова нашлись, и улицы. А может быть самого Пушкина в Ганнибала переименовать, как импортный вариант для Галиции?

С тех пор бродят в голове крамольные мысли: написать непристойное слово на новеньком памятнике Кобзарю в Петербурге, загадить чем-нибудь вышеупомянутую набережную судьбоносной русской реки?.. Нет, преступление не состоится. Второй голос останавливает. Кому я уподоблюсь, – спрашивает он, – людям, которых более ста лет тому назад украинский историк П. Кулиш журил за неспособность подняться до самоосуждения, сроднившихся с духовным убожеством на периферии цивилизации? Что ж, придется держать себя в руках, чтобы быть выше мстительности, ничего не имеющей общего с местью. Но зависть всё-таки гложет: везет же Тарасу!