Внимание, диаспора: подкоп

Невооруженным глазом видно: латвийский учебник намного хуже российского

"Попробуй произнести междометие "хо – хо" так, чтобы оно выражало все те чувства, которые вкладывала в него Эллочка". Это читатель, не бредовое предложение, как вы могли подумать. Это задание из латвийского учебника по русскому языку для ученика 7-го класса.

Таким способом автор прививает детям интерес к родному языку, не найдя в русской филологии большего богатства, чем скудный лексикон юной нэпманши. А между тем результаты экзаменов показывают, что живущие в Латвии русские дети владеют родным языком все хуже…

Когда на меня с горой учебников и бурей возмущения в их адрес обрушился учитель русского языка с 22-летним стажем Юрий Суворов, я, признаюсь, сделала скидку на мятежную индивидуальность. Если коротко - Суворов отчаянно ругал местные книги за низкое качество и ставил в пример российские, которые при всех их явных преимуществах в Латвии почему-то вне закона.

Чем дальше в лес, тем меньше слов. Литературных

Я листаю параллельно два учебника русского языка для одного и того же 8-го класса. Один – российский, 98-го года выпуска, 20-е издание на 190 страницах. Авторы – С.Бархударов и др. Другой, в два раза толще, – латвийский от 2000 года, экспериментальный. Автор М. Гаврилина. Уже внутренняя сторона обложки показывает огромную разницу в подходах.

В российском просто, ясно, крупным шрифтом акцентируется внимание на главном: подлежащее, сказуемое, корень, суффикс. В нашем под загадочным названием "пунктограммы" листы испещрены мелкими условными значками с разделами вроде "дефис при одиночном приложении".

Идем дальше. Российский вводит детей в курс орфографии стихами Есенина: "Нивы сжаты, рощи голы, от воды туман и сырость. Колесом за сини горы солнце тихое скатилось" (требуется прочитать, соблюдая правильную интонацию и подумать какие сочетания образуют рифмы в стихах).

В нашем уже от названия первого параграфа аж дух захватывает: "Культура диалога, или о том, дано ли нам предугадать, чем слово наше отзовется". Задание: разобраться "С кем, о чем, зачем и как говорим?" На основе следующего текста по некоему Б. Норману (сделайте над собой усилие, читатель, одолейте до конца, дети ж читают): "Во-первых, необходимы собеседники, владеющие одним и тем же языком. Назовем их А и Б. Во-вторых, нужно, чтобы у А и Б был стимул к общению или коммуникативная задача. Например, А хочет что-то узнать, а Б готов эту любознательность удовлетворить. В-третьих, А и Б должны обладать некоторыми знаниями о предмете (теме) беседы. И эти знания должны быть более или менее одинаковы по своему уровню". Ну как, вдохновляет?

В поисках морфемы

Дальше в том же духе каждая книга учит по-своему. Российская на хорошем русском (сплошь на классиках и пословицах) просто и ясно обучает грамотности. Латвийская скорее представляет собой пособие по правилам хорошего тона при помощи заумных пунктограмм "Обособление нескольких одиночных определений, стоящих после определяемого слова". Задания пестрят советами: обрати внимание – писатель сближает этимологию слов, загляни в этимологический словарь в конце учебника, узнай биографию слова, выдели морфемы…

Классики здесь тоже присутствуют, но они, во-первых, сильно разбавлены иностранными и современными "мудростями". Во-вторых, обычно цитируются далеко не самые привлекательные для детей строки. К примеру, приглашение к курсу из Алексея Толстого "…Человек, превращающий свои мысли, свои идеи, свои чувства в язык… как бы пронизывается этим способом выражения". Зато обложка украшена репродукцией картины М. Нестерова "Видение отроку Варфоломею". Хотя пробудить посредством такого интерес нынешнего отрока к предмету мне лично кажется проблематичным, да и редкий родитель разберется в заданиях.

Суворов отвечает

Лучше всего разницу подходов показывают выбранные наугад предложения из упражнений. Сравним: "Кирпичная школа была построена в прошлом году" (латв.) - "Живу, горжусь сынами" (Твард – росс.). Но это если о духе. Суворов выносит профессиональный вердикт по существу – суровый: "Словоблудие – вот точная характеристика многотомных латвийских учебников. Каждый представляет из себя талмуд, где все объяснения размазаны. Вместо обращения к школьнику – сухость и высокая энциклопедичность. Чтоб доказать ребенку, а иногда и учителю, как вы, мол, глупы!"

Мой собеседник поясняет, что каждый учитель с годами набирает огромный сундук хороших приемов, упражнений, записей. Учебник же нужен как грамотная и простая основа. И ее как раз дает Россия. "Шутка ли, если книга 20 раз переиздавалась, значит, есть в ней зерно. Сравните: у Гаврилиной 170 правил в рамке, у Бархударова - 67. В сознание детей входит маленькая информация на зубрежку, коротенькие правила. "Наречие – несклоняемая часть речи" – раз и навсегда запомнили. Оно понятно, чем толще учебник, тем больше за него платят, но детям пользы ж никакой, падают и грамотность, и интерес". Сам Суворов в итоге местными учебниками не пользуется, по счастью, это не обязательно. Говорит, его главная задача – хорошо обучить детей, а каким способом – сам выбирает. Но никак не возьмет в толк, зачем же опускать планку учебной литературы. Ведь полностью ее игнорировать могут не все – и детям морока, и коллегам. Ну не могут в Латвии написать путевый учебник, не тот научный размах, так почему не брать российские? Но они в Латвии вне закона. Хотя какая идеология может быть в учебнике русского языка? А больше вроде бы и бояться нечего.

Русский отдельно — Россия отдельно

Я опросила с десяток учителей русского, и все они согласились с мнением Суворова. Признались, что латвийскими учебниками либо не пользуются вообще, либо исключительно для проформы. Обычно и педагоги, и дети обходятся российскими, только не афишируют этого. И МОН об этом знает.

"Так почему не узаконить более качественную литературу?" – с такой постановкой вопроса руководитель отдела гуманитарных знаний, специалист по русскому языку и литературе Центра содержания и экзаменации МОН Татьяна Фомина категорически не согласна. По ее мнению, проблема кроется не в учебниках, а в некоторых учителях, которые не хотят учиться работать по новым учебникам в новых обстоятельствах.

Оказывается, именно обстоятельства диктуют разные подходы (и госстандарты) к изучению русского в самой России и в Латвии. Там дети живут в русской языковой среде, здесь же она все больше сокращается даже в школах. Поэтому язык диаспоры решено изучать иным способом: акцент ставится на развитие речи. А то ведь дети за оскудением лексикона уже не знают исконно русских слов типа "ямщик", без которых невозможно понимание русской литературы. И не все так просто с идеологией! Татьяна Фомина объясняет, что в любом учебнике обязательно отражается дух страны его написания. Так, в российских тексты и упражнения связаны с крупными российскими городами и жизнью в них, а где же наша, латвийская реальность?

Мир — дружба — водка — колбаса — селедка!

Тут, правда, выходит противоречие. С одной стороны, наши школьники скудеют лексиконом, лишенные среды и фоновых знаний. С другой – книги, способные помочь в этом, как раз и запрещаются. А взамен предлагаются тексты новой реальности. Например, под названием "Русско – американская дружба": "Май диэр френд Боб Макензи! И пишу тебе письмо. Поздравляю с Днем святого Валентина! Не бросай меня Христа ради…" Перед этим сказано, что хорошо бы прочитать чеховский оригинал (напрашивается формулировка по Булгакову: "Вход по пропускам, но можно и без них").

Непрофессионалу трудно уловить высокие посылы нашего МОН, но невооруженным глазом видно: латвийский учебник намного хуже российского. И, поскольку учатся по нему непрофессиональные дети со своими родителями, их остается только пожалеть. И поблагодарить учителей-подпольщиков, которые стараются дополнить наш скудный госстандарт. А то ведь ошибки допускают уже сами экзаменаторы в контрольных заданиях. Или все идет по плану и таким определено будущее языка диаспоры?