За российским ядерным щитом

Портал RUSSKIE.ORG публикует текст выступления белорусского политического аналитика Юрия Вячеславовича Шевцова на круглом столе «Мир после коронавируса – Евразийская повестка 2030», состоявшегося в рамках Международного проекта в сфере публичной дипломатии «Точки роста», который реализуется с использованием гранта Президента Российской Федерации, предоставленного Фондом президентских грантов.

У нас определён прогнозный период - Евразия в 2030 году. Что мы можем получить к 2030 году и, прежде всего, что вы, как более молодые люди, следующие поколения за мною, получите к 2030 году, к чему вы должны готовиться?

К 2030 году некоторые вещи мы можем прогнозировать. Первое: это военную безопасность России и, связанных с Россией, союзных ей стран. Особенно в связи с совсем недавним решением по применению ядерного оружия Россией. Это означает, я могу долго рассказывать, но напомню вам, что в России сегодня к 2020 году реализована ключевая часть программы перевооружения армии с 2015 до 2020 года. Эта программа вышла на финишную прямую и была успешно (в целом успешно) реализована. То есть если в 2015 году новая техника и вооружение составляли в российской армии 30%, то сегодня 70%, в стратегических ядерных силах - 90%. Это означает, что на ближайшие 10 лет до 2030 года, нашего прогнозного периода, мы защищены.

Это огромное, громадное достижение. В мире нет, кроме Соединённых Штатов, стран, о которых это можно сказать. Значит, под защитой этого щита можно примерно прогнозировать вызовы, с которыми мы должны справиться, имея вот эту стратегическую принципиально важную защиту. Я бы их также видел, прежде всего, в военном ключе.

Из них я бы обратил внимание на, прежде всего, ситуацию по всему южному периметру российской границы и связанных с нею стран.

Мы видим, что произошло сегодня с пандемией, она усугубила все те проблемы, которые и так были в мире и, в том числе, на Ближнем Востоке. Ситуация в этом регионе и так была где-то военной, где-то предвоенной. Сегодня этот регион вбивается в каменный век со страшной силой, а это означает, что оттуда будут исходить всё новые и новые, прежде всего – военные, угрозы.

Я думаю, что мы все, и вы прежде всего как люди молодые, должны готовить себя к тому, чтобы найти своё место в общем строю, в отражении или хотя бы предотвращении тех угроз, которые скапливаются на юге. Каждый продумает себе сам своё место, но надо помнить о том, что никто не избежит участия в этом процессе, слишком много там угроз.

Другой момент, на который я хочу обратить внимание, более позитивный. Это то, что накапливается за щитом, который сегодня создан Россией для себя и союзников, какой потенциал есть у России двигаться дальше. Собственно, зачем это всё, кроме самосохранения, зачем вся эта программа перевооружения, сопротивления всем вызовам, с которыми мы сталкиваемся?

Мне кажется, что внутри России накапливаются и, к концу текущего десятилетия выйдут на поверхность как минимум два грандиозных события, касающихся всей планеты. Первое из них, я могу ошибаться, но мне представляется, что я прав, — это Россия к 2030 году должна иметь конкурентоспособный реактор на быстрых нейтронах.

Сегодня Россия – единственная страна в мире, которая запустила в 2015 году в сеть, то есть в промышленную эксплуатацию, на Белоярской АЭС действующий реактор на быстрых нейтронах.

Этот реактор работает, это означает, что речь идёт не о каком-то прорывном фундаментальным открытии, которое может будет, может – нет, речь идёт о том, чтобы в течение менее чем 10 лет сделать этот проект уже конкурентоспособным.

Что из этого следует? Я назову всего лишь одну цифру. Сегодняшняя традиционная атомная энергетика использует для изготовления топлива для АЭС примерно 1-1,5% того урана, который добывается. Столько содержится в добытом уране необходимого изотопа, из которого делается ядерное топливо. Реактор на быстрых нейтронах позволяет использовать практически все 100% добываемого урана, а это означает, что можно использовать для изготовления топлива для этого реактора даже отходы от традиционных атомных электростанций.

 
Ещё один момент, на который я хочу обратить внимание, который вызревает за вот этим щитом ныне созданным и эффективным. Это всё, что касается регуляции климата или то, что в России почему-то, не любя говорить о климате, называют освоением Арктики.

Глобальное потепление высвобождает огромные ресурсы в тех регионах, которые раньше были очень труднодоступны или вообще недоступны для эксплуатации.

Но вместе с получением ресурсов в Арктике, новых ресурсов или удешевлённых в добыче, Россия получает и инструменты для влияния на глобальный климат, беспрецедентные, каких нет ни у одной другой страны мира.

Для того, чтобы вы поняли о чём речь: скажем, в Европейском союзе перед началом пандемии в ходе подготовки к новой семилетней финансовой перспективе примерно четверть всех расходов закладывались на преодоление последствий глобального потепления. То есть в распоряжении у России в течение этих 10 лет окажется возможность влияния на развитие всех регионов планеты, включая и самые развитые регионы.

Я думаю, что всем нам, вам, прежде всего, как молодым людям, надо ориентироваться примерно вот на такую перспективу. В течение 10 лет вы должны дорасти до своих 40-45 лет и там, когда в этом возрасте вы уже достигните социального уровня, который даёт вам доступ к управлению обществом, вот на этом уровне вам надо будет решать проблемы, которые появятся там и использовать те возможности, которые будут новыми, более мощными, чем те, которыми обладаем, например, мы, наше поколение сегодня.