Необходимо сделать так, чтобы томос для Украины стал некомфортным

РПЦ слабо может влиять на какие-либо процессы, которые сейчас происходят в связи с предоставлением украинским раскольникам томоса и созданием так называемой «Святейшей церкви Украины» (СЦУ). РПЦ, то есть структуры церковного сообщества, которые находятся в Российской Федерации, - административные, клир, миряне, архиереи - могут только апеллировать лишь к нескольким тактическим приемам.

Во-первых, необходимо сделать максимально некомфортным, максимизировать издержки создания этой самой СЦУ. Для этого следует прилагать усилия на нивах церковной дипломатии и, собственно, традиционной дипломатии. Это работа с другими поместными церквями, акцентирование внимание на том, что у каждой из этих церквей могут возникнуть подобные проблемы. Они и есть. Например, у Сербской церкви проблема в Черногории и Македонии, у Грузинской - в Осетии и Абхазии, раскольники есть в Болгарии и Греции. Каждая из этих групп, недовольных доминантной церковью, теперь может апеллировать к Константинополю и выпрашивать свой томос. А для Константинополя - это деньги, престиж, новые прихожане и рост влияния.

Второе - это максимизация информации о нарушении прав верующих на Украине: захваты храмов, давление, угрозы, конкретная компрометация тех украинских депутатов, которые продвигают антицерковные законы, которые при этом еще и дерутся.

Именно так можно было бы совместить кадры. Показать истинное лицо украинского политикума, представляющего из себя действительно воинствующее антихристово сообщество.

Я думаю, нужно действовать таким образом, потому что других инструментов сейчас нет. Это дипломатия и информация.

В свое время для Московского патриархата плохо закончились похожие истории с созданием «Эстонской апостольской православной церкви Константинопольского патриархата» и расколом в Сурожской епархии в Великобритании. Но, собственно, и Эстония, и Сурож - это был некий жест в сторону Константинополя: ладно, вот мы вам дадим съесть эти два небольших фрукта, но остальной сад весь наш.

На мой взгляд, это была глупая тактика. Мне вообще очень многое в нашей церкви кажется неразумным. Вот пример. В начале 90-х клирик РПЦ Адриан (Старина) - человек, который позже перешел в УПЦ КП - был обвинен в том, что изнасиловал двух прислужников в подмосковном Ногинске. Один из этих прислужников закончил жизнь самоубийством. Что бы сделали после этого в нормальном обществе? Он бы сидел в тюрьме по статьям, которые отвечают за сексуальное насилие и доведение до суицида. Но тогда все это с помощью митрополита Ювеналия замели под ковер, замяли дело. В результате сейчас Адриан - один из раскольников. Подобного рода тактика в настоящее время уже недопустима. Давайте либо придем к свету, либо к тьме, что-то одно. Потому что если будет вскрываться то, что было раньше заметено под ковер, мы утонем в этой грязи, в этой пыли. Сейчас точно сложилась такая ситуация, когда нет никаких полутонов, когда нас просто хотят съесть. С крокодилом договориться невозможно - предложить ему деньги, приручить его. Это существо просто хочет нами пообедать, и все.

В случае с Филаретом (Денисенко) была использована та же самая тактика заметания пыли под ковер. Всем было известно, что у него есть семья, у него есть жена, дети. Более того, эта жена приходила в церковь, заставляла епископов целовать ей руку, была очень властной женщиной и фактически управляла наравне с самим Филаретом. Но поскольку сама по себе церковь находилась под мощным давлением советского государства, духовенству приходилось это все терпеть. И в данной ситуации это может быть оправдано - тогда существовала опасность того, что какие-то храмы могут закрыть, люди не смогут ни креститься, ни причаститься, ни отпеть своих умерших. С этим в церкви как-то смирялись, тем более, что выбора не было.

И есть еще некоторые интересные моменты. Сам Филарет ведь в свое время был противником и автокефалии, и унии, и вообще всего, что было связано с украинским национальным движением хотя бы условно. И если бы в 1990 году Филарет стал патриархом Московским, скорее всего, это был бы чрезвычайно властный, авторитарный, очень жесткий правитель. И в отношении Украины в том числе и в первую очередь. Нехорошо использовать сослагательное наклонение, но почему иногда и не пофантазировать?

Наверняка, сейчас не было бы никакой самоуправляемой УПЦ МП. Это была бы даже не Киевская митрополия, а то, что мы называем УПЦ МП, было бы сейчас множеством епархий в составе РПЦ. Конечно, не факт, что это удержало бы от автокефалии или от какого-нибудь другого раскола, мы не можем прогнозировать. А могло быть и так, что собралась бы здоровая часть епископата и еще в то время попросила томос у того же Константинопольского патриарха. Я напомню, что нынешний предстоятель УПЦ МП Онуфрий (Березовский) в свое время подписывал просьбу об автокефалии.

Как бог сложил, так оно и сложилось. Онуфрий, который был сторонником автокефалии, сейчас является преградой на ее пути. Он стал исповедником, Онуфрий отказывается признавать не только необходимость или благодатность этой автокефалии, он отказывается почитать память воинов АТО, например, и целом действует вне украинского политического поля. Человек очень мужественный, он вырос в этом, он стал совершенно другим.