Старая тема, новая глава

О "русском" и "украинском"

Если учесть присущее украинцам трепетное отношение к государевой службе, к собственной карьере, к личному успеху, вклад малороссов в строительство общего государства уникален. Как активные участники имперского строительства, украинцы, бесспорно, имеют право на ее наследие, но... в составе единого государства. Сепаратист должен уходить со своим чемоданчиком. А в нём – немного, жалкий скарб. И всё что есть – это тема для романтических поэм и опер, да анекдотов про "территорию и Директорию". Вы, наверное, полагаете, что "национально сознательных" украинцев можно встретить только за пределами России, так как здесь любому из них просто невыносимо скверно становится на душе: вокруг сплошное "имперское мышление" с "имперскими" же желаниями аборигенов превратить Украину в российскую провинцию. Так невыносимо, что едва ступив на землю вчерашних оккупантов, тут же поворачивают оглобли – домой. Вот и ошибаетесь! "Национально сознательных" у нас пруд пруди: кто родился ещё в РСФСР в образе и подобии старшего брата, да вдруг прозрел; кого свобода от зарплаты в гривнах погнала в рублёвую зону и к ней слабохарактерно привык и от этого мучается; кому "на батькивщини" ничего не светит, а здесь дом, работа, но кипит разум возмущённый. С теми, другими и с третьми приходилось мне встречаться, выслушивать обвинения в адрес России всех времён и поколений… Сердце "национально сознательного" обливается кровью, видя, как его братья и сестры к северу и востоку от хутора Михайловского обречены на ассимиляцию, в то время как даже во Львове, оплоте украинизма, русские якобы могут прожить жизнь, так и не выучив языка народа, среди которого живут. По всей России просто кучами "имперское наследие", между которыми бродят не избавившиеся от имперской психологии ассимиляторы и с имперскими амбициями проповедуют будто бы спасительную для Украины интеграцию двух стран, с коварным умыслом использовать в дальнейшим "Белорусский вариант". Готовят для Украины "мышеловку", потому что любят не её, "неньку", а только, говорят, маргинализированную, также коррумпированную части её общества, представители которых готовы в любой момент отказаться от собственной государственности. И очень не любят, с недавних пор просто ненавидят "померанчевых" патриотов, "верующих и государственников" (закавычиваю слова и фразы, выпадающие чаще всего из брюзжащих уст). Даже такое культурное мероприятие, как Год Украины в России, вызвало нередко у моих собеседников чувство солидарности с неким остроумным украинским поэтом, который заметил, мол, "Россия в Украине уже 350 лет". Что же она делала (надо полагать незваной) все эти три с половиной века в стране древних свободолюбивых укров? "Все эти годы... с особой тщательностью боролись с украинским языком". Становится понятным, почему царство, потом империя и наконец, империя-СССР как-то небрежно, вполсилы боролись с поляками, татарами, турками, шведами, французами, японцами, немцами (всех не перечислишь здесь): всю свою "особую тщательность" она сфокусировала на уничтожении главной опасности - мове, каждое слово на которой, надо полагать, – страшнее татарской стрелы. Косноязычные вогуло-москали из туранского племени просто обречены были неметь при свободной конкуренции языка и мовы. Поэтому мобилизовали Валуева, сочинившего погромный циркуляр, и вызвали из тьмы Эмский указ, которые "нанесли наиболее существенный ущерб украинской культуре". Теперь к счастью, от подобных методов агрессии Украина на недосягаемом расстоянии, но продолжается (и не безрезультатно), по словам многих моих собеседников, "постоянное экономическое давление Москвы с целью навязать Украине неравноправные отношения", в чем Москве помогает "пятая колонна в Украине", то есть все русскоязычные, надо полагать, коих более половины в суверенном новоделе. С обидой вспоминается "тонко продуманный ньюанс грамматики", когда зловредные москали говорили, например, "ехать на Украину". Это оскорбительное "на" вместо уважительного "в" все сословия имперского народа опять-таки веками клеили к Украине, как, скажем, к Алтаю и Уралу. Ох, уж эта имперскость! Братья и сестры по коммуналке с названием СССР, разбегаясь по индивидуальным квартирам, все поделили: земли, акваторию морей, заводы, порты, имущество, что оказалось под руками; много чего "младшенькие" (тут я кавычу свое. - С. В.) прихватили чужого, в спешке (Крым, например), а все империалистическое оставили собственно русским, россиянам Федерации. Не буду разбираться с правом малых народностей на это наследие - тема тонкая, но, что касается славян восточной ветви, русов малых и белых, это поистине великое достояние, со всем, что есть в нем светлого и темного, принадлежит всем нам безраздельно. Причем, вклад украинского этноса в создание, упрочение, вековое хранение империи непропорционально высок, учитывая пропорции трех этносов, а если учесть присущее украинцам трепетное отношение к государевой службе, к собственной карьере, к личному успеху, вклад малороссов в строительство общего государства вообще уникален. Воссоединение потому и состоялось, что для подданных второго сорта в "крулевстве Польском", где православие было препятствием продвижения по службе, а все хлебные места уже занимала католическая и окатоличенная шляхта, упорные немцы и конкурентно неуязвимые евреи, ход наверх был очень затруднен. Царство-империя, остро нуждавшаяся в специалистах всех сфер хозяйственной деятельности, церковных и светских просветителях, предоставила широкое поле для приложения ума, изобретательности и рук, не требуя ни отречения от веры, ни переучивания на другой язык. Именно массы грамотных малороссов и белорусов вместе с уступающими им по численности просветителями из великороссов за время, прошедшее от Симеона Полоцкого и протопопа Аввакума, через Григория Сковороду и Ломоносова до Пушкина и Гоголя, совместно создавали общерусский литературный язык, понятный во всех уголках многонациональной державы. Так что пресловутой русификации предшествовала мощная длительная украинизация Великороссии; кстати, не первая и не последняя. И никто не кричал "караул, ассимиляция!". И русский предлог ''на" подчинился только своим тайным языковым законам, когда "поехали на Урал, на Украину", но "в Сибирь, в Россию". Становиться здесь в позу оскорбленного может лишь человек с глубоко ущербным сознанием. Как малоросс одной из сторон своей души к значительной части гена, гордый своей именно малоросскостью (так как "малый" - суть изначальный, зародышевый), я считаю бесценным даром истории активное участие своих поднепровских предков в становлении уникальнейшей по национальному равенству внутри каждого сословия империи. Подчеркиваю, социальной, не национальной. Более того, крестьяне Подмосковья, Киевщины, долины Березины несли повинности большие, чем землепашец латыш, башкирский табунщик или северный зверобой, в том числе повинность рекрутскую. Грузин, татарин и великоросс были абсолютно равны перед высшей властью, чего не было в Британской империи, например, где между английским лордом и индийским магараджой существовала пропасть, а феллах Востока в глазах фермера из Корнуэлла был существом низшей расы. Раз уж помянут англичанин, напомню, что язык завоеванного соседа уничтожается не страшилками, указами и циркулярами, направленными, возможно, неуклюже против польских сепаратистов, претендующих на родство с украинцами и заодно на их земли, а неукоснительным и точным исполнением запрещающих документов. Англичанам понадобилось менее ста лет, чтобы в исполнение аналогичного указа вычистить завоеванную Ирландию от ирландского языка, да так тщательно, что через несколько десятилетий сохранилась лишь его бытовая форма, а писатели ирландского происхождения вынуждены были навсегда перейти на "инглиш". Под властью Лондона умолкли гэльская и валлийская речи. В других молодых империях ассимиляция происходила, хотя и не с англосаксонской быстротой, но достаточно активно. Во Франции, например, провансальский язык и кельтский Бретани превратился в диалекты французского языка. Великороссы оказались слабыми ассимиляторами. Кто из племен и народов выжил на исторической арене (а в пределах России выжили и даже увеличили свою численность почти все), тот стался со своим языком, многие получили от "оккупантов" (терминология из лексикона самостийников) письменность. Долгое время близость форм делового и литературного языка Государства. Российского и Малороссии позволяли игнорировать диалектные расхождения. В Москве без труда читали Ивана Вишенского. Богдан Хмельницкий беседовал с боярином Бутурлиным без переводчика. Областные же народные говоры здесь и там были собственностью низов. Еще до Петра в среде просвещенного украинства возникло два интеллектуальных течения. Большее массово участвовало в создании мощного пласта общерусской культуры, озвучиваемой одним литературным языком. Другое, обратившись к глубинным мовным истокам простонародья, к "мужицкой мове", по Костомарову, стало намывать тонкий надфольклорный слой, достаточно умело и талантливо (ведь там был блестящий Котляревский), но поторопилось объявить его отдельной от общерусской, самостоятельной украинской культурой и тут же обиделось, увидев, что слой пласту рознь и разницу не скрыть никакими изысками. Ведь первые успели уйти далеко - с Гоголем, оставив "народномовцам" Нечуй-Левицкого. Творцы новояза не могли конкурировать с теми, кто пошел иной дорогой задолго до 'Энеиды", "Кобзаря" и жалостливых ''творов" Марко Вовчок. У них осталось одно - создать мовный заповедник. Таким могла стать незалежная украинская держава, на худой конец автономия. Только как реализовать химерную, казалось, мечту? Верхушка малороссийского казачества, добившись от Екатерины признания за собой дворянских прав, ради чего в свое время и секлась с поляками, образовала, совместно со старым московским и новым петербуржским первым сословием правящую элиту русской дворянской империи. Вот уже и канцлер империи из их рядов - граф Безбородко, крепостник, гонитель вольных сечевиков; вот простой парубок Розум (потом прибавит "овский") из царицыной постели гетманствует над Украиной, да и руль всего государства одной рукой поддерживает. Свежий полтавский помещик из вчерашних вольнолюбивых запорожцев так научился выколачивать барщину из единокровного быдла, как никто из заокских бар с родословной за триста лет не сподобился. Кое-кто из украинских литераторов пытается привести в чувство увлекшихся своей абсолютной отдельностью земляков: "Ни замалчивать, ни стыдиться своего имперского прошлого у нас нет смысла. Оно было прекрасно"(О. Бузина). Не только прекрасно. Лишь общими усилиями Государства Российского удалось собрать воедино за 300 лет насельников Поднепровья и Подола, Волыни, Буковины, Карпатского региона, ощущавших себя потомками легендарной уже Киевской державы. Собрать, отбирая у сильных соседей, растащивших наследие Рюриковичей. Многие из собираемых отказывались признавать себя украинцами, ибо обитали в центре Европы, называли себя русинами, руснаками, другими именами с корнем "рус". Благодаря именно российской государственности, новообразуемый этнос обрел Придунавье и Северное Причерноморье (Дикое поле), Слобожанщину. В советское время уже официально признанной Украинской союзной республике были переданы Крым и часть земель Войска Донского, в ее состав вошли Галиция и другие восточные территории Польши, Румынии, Венгрии и Чехословакии, в их числе земля Пудкарпатской Руси (Закарпатская обл.) Собранных наконец убедили всеми законными и незаконными способами: вы - украинцы! В 1945 г. перед носом одного моего львовского знакомого в процесе "убеждения" энкэвэдист махал наганом: "Что, русин? Какой еще русин? А сволочь, белогвардеец! Пиши: украинец!" Ни Гетманщина Хмельницкого (при ней территориально та Украина составляла, пятую часть сегодняшней); ни вторая - Скоропадского; ни Директория, ни Центральная Рада, ни убийственно охарактеризованные В. Винниченко псевдогосударственные однодневки не стали Украиной. Ее породила Империя (белая и красная), а без Украины империя была бы качественно иной, менее мощной и яркой, если бы вообще состоялась. Как активные участники имперского строительства, украинцы, бесспорно, имеют право на ее наследие, но... в составе единого государства. Сепаратист должен уходить со своим чемоданчиком. А в нём – немного, жалкий скарб. И всё что есть – это тема для романтических поэм и опер, да анекдотов про "территорию и Директорию". Ликвидация Сечи Екатериной и Безбородко вызвала не украинскую пугачевщину, а согласное переселение всех 38-и куреней на тучные земли кубанского приволья. Надо обладать большим воображением или иметь рядом с собой умелого агитатора, возбудителя настроения, чтобы в собственной стране освобождаться от самого себя. "Ассимиляция" задевала лишь добровольных, непреклонных служителей мовного культа. Они даже Великого Кобзаря подправят: "Заповит" (у Шевченко же "Завищание", как говорили селяне Кирилловки). У киевского мещанина свои особенности языка ("За двумя зайцами"), в Донбассе говорят на смешанном "общекацапском" городских окраин; в Одессе, на рынках и в порту, - "по-одесски"; межгородскoe и межобластное общение тех, кто нуждается в таковом ("правящих классов", однозначно) происходит на общерусском литературном, выработанном российской (не путать с русской) интеллигенцией. Руссификация и украинизация (не без "белоруссизации") нивелируют речь триединого народа, а то, что в этом процессе появляется преобладающая тенденция, нарушающая чистоту народной мовы, то это естественный процесс, аналогичный которому в Великобритании не поднимает шотландцев и валлийцев, жителей Белфаста на "национально-освободительную борьбу" против англичан. Им уютно под одной удачно сконструированной экономической крышей. В этом-то и вся суть! Украинским сепаратистам новейшего времени под дырявым покрытием советской больной экономики легко было взывать к спасению в отдельной хатке. А тут из "потрясенного Кремля" незалежность вывалилась как в сказке, можно безопасно митинговать, шествовать под "национальными прапорами", объявлять суверенитеты. Обыватель рассуждает: если без крови и пота, ту самую, как её?.. независимость можно поднять из-под ног, так почему бы не нагнуться. А вдруг впрямь - золотой ключик? Суверенитет же для тех, кто о нем и не мечтал, что тюрьма: попал - не выйдешь. Своя элита не выпустит. Она-то дорвалась. И мовникам такой поворот на руку. Второй язык Котляревского и Шевченко можно объявить не только первым, но и единственным государственным. "Русское нацменьшинство" (!!!), веками строившее и продолжающее строить Украину, конечно, заговорит как миленькое на литературной форме киевско-полтавского диалекта, до неузнаваемости измененного галицкими просветителями, в том числе из Мюнхена и Торонто. Впрочем, разговаривать на языке народа, среди которого живешь, - дело и полезное и нравственное. Только свой, родной, почему-то забывать не хочется даже под страхом мордобоя, а, бывает, и чего похуже. Помните, как во Львов пришлось вводить дополнительные силы МВД, чтобы защитить "росийськомовных" от "титульных" погромщиков, воспользовавшихся безвременной смертью любимого песенника, перебравшего лишнего? И Русский культурный центр там ежегодно то подрывается, то горит, то забрасывается бутылками, то пачкается "гриффити" типа "москали, геть до дому!" Может быть и по отношению к украинскому "нацменьшинству" в России подобное совершается руками "великорусских шовинистов"? В Сургуте, например, знаю достоверно от тамошнего украинца Самборского В., украинцев за "мигрантов", "не титульных" не принимают. И мову они могут там изучать, как говорят "от пуза". Только мова среди выходцев из Украины в России не востребована, а тот незначительный интерес к ней, что имеет место, удовлетворяется, хотя и с традиционной российской медлительностью. Так что не надо искусственно выдавливать слезы о языковом "дисбалансе не в пользу Москвы". "Баланс" зависит от активной позиции тех, кто владеет мовой или хочет ею владеть. Вот почему в интеграции культур, экономик, политических приоритетов "национально сознательные" видят "мышеловку". Интеграция может разрушить китайскую стену их мовного заповедника и усилить вероятность обретения языком Пушкина и Гоголя статуса, если не второго государственного, то официального, тревожатся они. Конкурировать с ним, как предполагал князь Трубецкой, мова не сможет. А там и до конца незалежности рукой подать. Трагедия? Для "национально сознательных" трагедия. Для меня, значительной частью своего сознания, чувства физического тела, малоросса, - нет! К XXI в. созданы надежные формы взаимно удовлетворительного сосуществования языков, культур, священных алтарей самобытности под одной крышей. Бояться ее априори может только убежденный последователь австроукраинцев. Слушая их, я слышу голос агрессора, оккупировавшего мою Украину, мою Малороссию, навязывающего чуждый ей образ моноэтнического унитарного государства. Только почему с такими взглядами "национально сознательные" массово селятся "серед ворогiв"? Понимаю, читал Шевченко: "тяжко". И кушать хочется… Но понимаю и другое: в РФ не привлекут за "антиукра...", ох, простите! за "антироссийскую'' деятельность.